– Вы ненормальный.
– Возможно, зато очень организованный. Но мы с вами заболтались. Пойдемте.
– Куда?
– Моя любимая сцена – все же сцена в душе.
– И вы думаете, что я пойду с вами, чтобы вы прирезали меня в душе?
– Конечно, это единственный выход. Вы уже играли эту сцену. Мы попробуем сделать это получше. И вы узнаете, как вам следовало играть.
– Я никуда с вами не пойду.
– Нет, пойдете. Потому что для вас в этом единственный выход. Волнение, настоящее волнение, я понимаю. Вы сделаете, как я сказал, потому что можете выиграть время. Конар уже понял, что мисс Эбби не звонила ему. Он мчится сюда, возможно, уже подозревает что-то неладное, но попадет прямо в ловушку. Найдет вас на полу… но вдруг вы еще будете живы? Если же вы не пойдете со мной, я пристрелю вас прямо сейчас и прямо в сердце.
Она не двигалась.
– Где вы взяли пистолет? – спросила она. – Это всего-навсего реквизит. Он не заряжен.
Он прицелился чуть повыше ее головы и выстрелил. Пуля просвистела над ухом и ударилась в перекладину потолка.
– Хорошо, – сказала она, все еще не сходя с места.
– Вперед! – скомандовал он. На этот раз пуля вонзилась в пол, около ее ног. Так близко, что в кожу впились деревянные опилки. – Идите впереди меня.
Могла ли она идти? Нет. Но она должна. Ее колени дрожали, но она должна двигаться.
Конар уже едет домой. И может быть, он понял…
Она очень медленно шла по лестнице, переступая со ступеньки на ступеньку. Они спускались с верхнего этажа на второй. Она чувствовала, как дуло пистолета тупо упирается ей в спину. А его пальцы касались волос на затылке.
– Шевелитесь. Не останавливаться!
Худой, поджарый, но при этом угрожающе сильный. Его голос стал неузнаваем, как и вдруг появившийся акцент. Она вскрикнула от боли, когда он грубо подтолкнул ее. Держа за волосы, он подталкивал ее вниз по лестнице и дальше вдоль коридора.
– Я мастер манипулировать людьми, Джен. И надеюсь, смогу продемонстрировать вам это.
Она снова вскрикнула, когда они прошли мимо Дрю, лежащего ничком у входа в ее спальню. Ей не хватало воздуха, она пыталась вздохнуть и не могла, голова кружилась, ноги не слушались, и, зацепившись за ковер, она упала. Прямо перед ней валялись ее белые шлепанцы, небрежно брошенные в ногах постели. Она протянула руку. Эдгар наклонился, пытаясь снова схватить ее за волосы. Дженнифер размахнулась и со всей силой ударила его по лицу.
Он вскрикнул и, корчась от боли, закрыл лицо руками. Она угодила ему прямо по глазам. Он распрямился, неуверенно покачиваясь. Она стремительно отскочила в сторону, надеясь убежать.
Пуля попала в дверь спальни. Дженнифер замерла и повернулась. Его лицо представляло собой чудовищную маску. Левый глаз заплыл. Кровь тонкой струйкой стекала по щеке. Но он держался на ногах, и его пистолет был направлен прямо на нее.
– В душ, мисс Дженнифер.
Где же Конар? Ее сердце покатилось вниз. Она хотела снова закричать, но какой смысл – шума автомобиля не было слышно.
– Идите!
Она медленно прошла через дверь ванной. Он за ней, прикрывая ладонью пораненный глаз. Он включил воду.
– Теплая… Вы ведь любите потеплее, мисс Дженнифер?
Ее глаза быстро обежали пространство ванной. Что было в душе? Шампунь, кондиционер, мыло. Бритва? Но что она может сделать пластиковой бритвой?
– Теплую…
Она слышала, как бежала вода, бежала и бежала. Заволакивая все кругом влажным туманом.
– Снимите с себя это. – Он указал на ее рубашку. – Не беспокойтесь, у нас нет времени на сцену изнасилования. И потом, это «Психо», не «Исступление». Раздевайтесь – и под душ. Вы встаете под душ, я бросаю пистолет.
Она спустила рубашку быстрее, чем хотела бы. Ни на секунду не желая выпускать его из виду.
Рубашка синим облачком лежала у ее ног.
– Под душ, Дженнифер.
– Пистолет, Эдгар.
– Сначала вы! Быстро! Здесь режиссирую я!
Отдернув пластиковую штору, она, поколебавшись секунду, перешагнула через бортик ванной. Она вспоминала съемку аналогичной сцены, ужас, который она испытывала тогда, хотя прекрасно знала, что это вовсе не убийца, а Конар. И что нож в его руке из пластика.
Эдгар улыбался, его израненное лицо было чудовищно пугающим. Длинное, мертвенно-бледное, наполовину заплывшее от ее удара.
Она встала под воду.
Он бросил пистолет.
Конар резко остановился на повороте к Грейнджер-Хаусу в ужасе от того, что может случиться или уже случилось.
Но он не хотел, чтобы Эдгар слышал, что он приехал.
Эдгар. Почему Эдгар?
Проклятие, не время анализировать. Одному Богу известно, что кроется в сознании безумца. Он должен быть рядом с Дженнифер.
Он оставил дверцу открытой и побежал к дому. Вытащил из кармана ключ, но входная дверь оказалась незапертой. Он ворвался в вестибюль. Тишина.
И потом…
Слабый звук наверху, звук бегущей воды.
Душ…
Эдгар бросил пистолет.
– Мыло, мисс Дженнифер. Вспомните, она ведь в кино была воровка, так бывает, однажды хорошая девушка становится плохой. Она смывает с себя грехи. – Он хихикнул. – Давайте, Джен, не стесняйтесь… Вы дорожите каждой последней секундой жизни, правда? Потом я задерну занавеску и…
Она намылилась, подняв лицо под струи.
– Вы прелестная маленькая актриса, мисс Дженнифер. Я видел, как хорошо вы сыграли эту сцену. Я наблюдал за вами в тот день.
– Благодарю, – произнесла она, сама удивляясь, что способна говорить. Она была так испугана. Но это хорошо, она должна отвечать ему. Так она тянет время. – Так, значит, это вы были там? В тот день, когда мы снимали эту сцену… Вам удалось пройти на закрытую съемку?
– Каждый знает, что я служу у вашей матери. Они не остановили меня. А потом я спрятался за стойкой бара. «Прима Пьятти», то есть в декорации, я хочу сказать, – с энтузиазмом рассказывал он.
– Я догадалась тогда, что вы там.
– Конечно, вы поняли, что я там. Я имею в виду, теперь вы знаете, что это был я. Вы играли бы еще лучше, если бы я режиссировал. Но мы все это исправим, не правда ли? Сейчас…
– Вы самый настоящий псих.
– Повернитесь кругом. Медленнее. И не смотрите так испуганно. Вы еще не знаете, что вам что-то угрожает. Пока не знаете.
– Вот так?
Боже, она играла с его больным сознанием. Нет…
