Книга Хозяева джиннов - Ф. Джели Кларк

– Нет, это не нервный срыв, – медленно покачала головой Фатима. – С каждым агентом это случалось. И не раз. Такая уж работа. Мы лучше обычных людей понимаем, насколько странным местом стал этот мир. Мы сами на это подписались. И эта работа не для всех. Но да, иногда я сажусь и серьезно обо всем этом задумываюсь – а потом иду и покупаю новый костюм. Потому что именно такие мелочи, вроде планирования свадьбы кузины, помогают нам сохранять рассудок. – Она подмигнула. – Как насчет расширения вашей коллекции хиджабов?

Хадия слабо засмеялась и продолжила путь.

– Напомните, что сказал тот марид? – спросила она.

Новенькая задавала этот вопрос уже в пятый раз, но Фатима все равно ответила:

– Что он спал в надежде пережить человечество. Кроме того, последнему человеку, который его разбудил, он предоставил возможность выбрать свою смерть.

– И вы дали ему свое имя и слово?

– И то, и другое. – Она чувствовала, как договор впечатался в ее кожу.

– Разве это не делает контракт нерушимым?

– Нарушить можно что угодно. Просто за это придется заплатить.

Хадия быстро прочитала ду’а для защиты, на ее лице явственно проступило беспокойство. Взгляд напарницы переместился на предмет в руке Фатимы – позеленевшую бронзовую бутылку грушевидной формы, инкрустированную золотым орнаментом.

– Как вам разрешили вынести эту штуку из хранилища министерства?

– Я ее туда сдавала. Сказала, что мне нужно внести исправления в отчет. У них не было причин думать, что я совершу какую-нибудь абсолютную глупость – например, открою бутылку.

– Конечно, нет, – пробормотала Хадия. – Разве что вы хотите умереть.

Они остановились у самой дальней по коридору камеры.

– Вам не обязательно входить. Если что-нибудь пойдет не так, защитная магия должна его удержать.

Хадия встала на цыпочки и сняла со стены две черные дубинки, по одной в каждую руку. Вполне исчерпывающий ответ.

Фатима открыла дверь в камеру, и они вошли внутрь, захлопнув ее за собой. Пройдя в центр комнаты, агент опустилась на колени и поставила бутылку на пол.

– Мы правда собираемся это сделать? – спросила Хадия.

– Мы должны.

– Почему? – Хадия выглядела озадаченной.

Фатима протянула копию записки книготорговца, и женщина поморщилась, когда к ней вернулась память.

– Именно поэтому нам нужно освободиться от этой магии. Мы не можем вечно полагаться на трюки. – Она достала джанбию. – Готовы?

Хадия крепко сжала черные дубинки и кивнула. Фатима прижала нож к печати с драконом, задержала дыхание – и провела лезвием по восковой поверхности, разрушая восстановленное заклинание.

Она едва успела отпрыгнуть, когда ярко-зеленый дым вырвался из бутылки, подобно гейзеру. Клубящийся газ быстро обрел форму, сгущаясь в широкую фигуру, напоминающую человека, – только гораздо больше. Облако уплотнялось, становилось вещественнее, пока не превратилось в плоть. Через несколько мгновений перед ними возвышался джинн.

Марид был так же ужасен, как тем вечером, – покрытый изумрудной чешуей гигант с вздымающейся грудью и гладкими костяными рогами, задевающими потолок. На мгновение он молча замер, отходя ото сна. Когда открылись три его глаза – пирамида горящих звезд, они окинули камеру одним властным взглядом, а затем сузились, остановившись на Фатиме.

– Чародейка. – Слово сотрясло тесное пространство комнаты.

Фатима заставила себя встретить его испепеляющий взгляд.

– О Великий, я уже говорила раньше – я не чародейка.

– Но дважды меня призвали в твоем присутствии. – Зеленые губы джинна скривились. – Кто, кроме чародейки, осмелится на такое? Хоть значения это и не имеет. Ты нарушила слово. Скрепленное твоим именем. Ты уже мертва.

Последнюю фразу он произнес так, будто обсуждал погоду. Фатима подобралась:

– О Великий, я бы не стала вас пробуждать без серьезных на то причин.

– У вас, смертных, всегда находятся причины, чтобы нарушить клятву. – Марид широко зевнул. – Оправдания для ваших гнусных деяний. Для самого вашего существования. От одного звука вашей бессмысленной болтовни у меня болят уши. – Он поднял когтистую лапу, которая была вдвое больше ее головы, раскрыл ладонь и раздвинул пальцы. – Как бы тебя убить: удалить кости, чтобы твое хрупкое тело обратилось в мякоть? Может, заменить твою кровь на обжигающий песок? Или заставить тебя вырезать собственные кишки и удавиться на них?

– Я вижу, вы много об этом думали, – сказала Фатима. Ее голос звучал твердо, но внутри все сжималось.

– Когда я сплю, мне только и снится, как я уничтожаю смертных, – криво усмехнулся джинн. – Я мог бы перебить вас всех до единого, как большое стадо овец.

– Довольно! – вспылила Хадия. Она активировала обе дубинки, так что они затрещали синими разрядами. – Сегодня никто никого не будет уничтожать. Просто послушайте…

Марид небрежно махнул в ее сторону. Из стены позади Хадии внезапно вырвались каменные руки, каждая с семью пальцами. Они схватили новенькую, втягивая ее в стену. Вскрик ужаса оборвался, и ее тело окаменело – она превратилась в статую, наполовину заключенную в стене. Черные дубинки, которые она выронила, не успели удариться об пол, когда все было кончено. Фатима замерла, сжимая джанбию. Она набросилась на джинна:

– Отпусти ее! Это только между мной и тобой!

– Это между мной и кем я пожелаю, – фыркнул марид. – Пусть страдают и ученица, и учительница.

– Она просто хотела, чтобы ты нас выслушал! Чтобы я могла сказать…

Фатима запнулась. Что она хотела ему сказать? То, что казалось таким важным, теперь исчезло. Она подняла голову и увидала марида со все еще вытянутой рукой. Его глаза пылали белым огнем. Из ладони исходило нефритовое сияние. Неожиданно раздался звон. Джинн поморщился, глядя на ее пиджак. Звон повторился.

– Ты собираешься что-нибудь с этим сделать? – спросил он. – Это раздражает.

Фатима достала карманные часы. Когда она завела будильник? Отщелкнув крышку, агент обнаружила клочок бумаги и развернула его. Стоило ей прочитать записку, как она выпалила:

– Печать Сулеймана!

Марид склонил рогатую голову набок. Его огненные глаза потускнели, а рука медленно опустилась.

– Что, – холодно спросил он, – ты о ней знаешь?

– Я знаю, что это кольцо, созданное для контроля джиннов, – выдохнула Фатима. – Которое лишает вас свободы воли. Сейчас оно у смертного. Он связал ифрита. Он не задумываясь вытащит тебя из бутылки и сделает своим рабом. Просто подумала, что ты захочешь знать.

Какое-то время джинн молчал, только поглаживая вьющуюся белую бороду. Наконец он щелкнул пальцами – и Хадия вывалилась из стены, ее тело вновь превратилось в плоть. Прерванный крик окончился стоном, когда она упала на руки и колени. Фатима наклонилась, чтобы помочь ей встать.