Бушу хотелось броситься и задушить его – здесь, прямо сейчас, задушить, загрызть, разорвать на части, и пусть бы бабочки смерти до скончания века летали над головой своего бездыханного хозяина. Но он не зря был базилевсом, он уже научился подавлять сердечные порывы, он стал хитер, предусмотрителен…
– Мне надо подумать, – сказал Буш.
– Тебе надо подумать, – повторил Мышастый так, как будто не слышал Буша, а мысль эта пришла ему в голову сама. – Что ж, думай, твое право, только не очень долго. Иначе нам придется искать другого базилевса.
Глава 24
Враг моего врага
Рыцарь Василий глядел на Хелечку в упор, страшное, обожженное болезнью лицо ее вспыхивало зеленым огнем проказы. Оба молчали. За спиной их на продавленном от времени диване сидела, дрожала Настя. «Господи, господи, – шептала она, прикрывая голову руками. – Господи, господи…»
– Ты врешь, – наконец выговорил Василий непослушными губами, – брешешь ты, собака!
Настя подскочила на своем диване, метнулась к нему
– Не смей ее оскорблять! – закричала Настя. – Ты сам предатель! Это ты его выдал!
Василий, не глядя, сильно толкнул ее назад, она отлетела на диван, впечаталась в спинку, схватилась за голову руками, опять забормотала свое «господи, господи».
– Ты ведь врешь, – повторил рыцарь, уже не так уверенно, уже почти спрашивая, – скажи, что врешь!
Хелечка презрительно улыбнулась, пожала маленькими плечами, ничего не сказала.
Василий переменился в лице, в глазах его мелькнуло сомнение, дрогнул и разлился страх – нет, не страх, настоящий ужас.
– Этого не может быть, – повторил он. – Быстроногий никогда…
– Проверь, – сказала Хелечка. – Я за этим сюда и пришла. Проверь, ты же можешь.
Воцарилась тишина – кромешная и тугая, будто лопнула струна, ударила по лицу и тонко звенела теперь во всем теле, глушила прочие звуки. Рыцарь опустил голову, стоял как мертвый, думал о чем-то.
– Но если это так, – проговорил он медленно, – если это так, то надо сообщить наверх. Надо упредить командора.
И он вопросительно поглядел на Хелечку.
– Ты что, не слушал меня? – сказала она с легкой досадой. – Мышастый звал его командором. Он и есть командор, этот твой гонец. Или я опять вру? Или этого тоже не может быть?
– Может, – мстительно сказала Настя со своего дивана. – Очень даже может. Командор и великий магистр – это неизвестные отцы, лично их знают только восемь высших офицеров Ордена.
– Иными словами, – сказала Хелечка, – иными словами, в Орден проникла измена. И на самом высоком уровне.
Василий поглядел на нее с ужасом.
– Что тебе надо? – сказал он севшим голосом. – Зачем ты здесь? И с каких пор ты помогаешь Ордену?
– Мне плевать на ваш орден, – высокомерно сказала царица смерти. – Можете с триумвирами перегрызть друг другу глотки. Но мне жалко эту маленькую дурочку…
И она кивнула на Настю, которая сжалась на своем диване совсем уже в комочек и только гневно сверкала оттуда глазами на рыцаря.
– Значит, это все ради нее?
Хелечка сперва заколебалась, но решилась все-таки.
– Не только. Буша мне тоже жалко. Из всех этих белесых червяков он один – человек. Слабый, конечно, но человек. Добрый, милосердный. А этого так мало осталось. И если они сейчас закопают его…
– Они не закопают, Буш нужен им!
– Если они его закопают, – продолжала она, как будто не слыша, – то всему конец… Нет, что-то еще будет тут копошиться – век-другой, людская флора ведь почти неуничтожима, инстинкты размножения и сохранения жизни, все дела. Но страны не будет.
– Ее и так уже нет, – проговорила Настя печально.
– Все познается в сравнении…
Помолчали.
– Короче говоря, – сказал Василий, – нужно довести информацию до Великого магистра?
Хелечка ничего не отвечала, глядела на него с усмешкой.
– Что ты смотришь на меня? – взорвался он. – Что опять не так?
– У вас тут все не так, – сказала она. – Эх, было бы время, я бы вашим орденом занялась. Заставила бы его работать. Но времени нет. Базилевса вашего скоро подвергнут решительному испытанию. И в зависимости от результатов уничтожат его или вознесут на вершину. И то и другое будет иметь самые дурные последствия.
– Откуда ты все это знаешь? – с раздражением спросил рыцарь. – Про испытание, про последствия?
– Потому что я сплю с триумвиром, – холодно отвечала Хелечка. – Этого мало? Нужны дополнительные доказательства моей компетентности?
Рыцарь сердито засопел.
– Не нужно никаких доказательств. Просто скажи, что делать.
Хелечка села на диван рядом с Настей – та смотрела на нее с обожанием и надеждой – вытащила из сумочки шафрановую коробочку Fantasia Deep, открыла, в задумчивости глядела на тонкие радужные сигареты, словно решая, какая лучше, выбрала зеленую с золотым фильтром, закурила. Тонкий дымок поднялся и растаял под потолком.
– Во-первых, никому не говорить о том, что знаете. – Хелечка глядела на рыцаря взглядом упорным, гипнотическим. – Если командор предатель, где гарантия, что остальные честны? Наверняка у него есть сообщники. Вы и рта открыть не успеете, как вас сотрут в порошок.
– А во-вторых? – Рыцарь безуспешно боролся с раздражением, которое вызывала у него эта демоница, тварь из адских областей, со своими худыми пятнистыми щеками – известно же, Бог шельму метит.
– Во-вторых, придется нам самим вытаскивать Буша из дворца.
– С какой стати?
– С такой, что больше некому…
– И как же ты собираешься это провернуть?
Тут она тоже ответила не сразу, курила, следила за струйкой дыма, которая летала в воздухе, подхваченная сквозняком, и все никак не хотела раствориться, слиться с космосом, боролась за жизнь, совсем как человек. Но вот и ее разъяло на части, распылило до последнего атома. Хелечка вздохнула, словно что-то увидело особое, тайное, какой-то знак и в борьбе в этой, и в поражении.
– В компании триумвиров есть слабые звенья. На них мы и будем давить.
Она задумчиво оглядела сообщников.
– Вам надо изменить внешность, – сказала. – Ты, Настя, все еще в розыске, а тебе рыцарь, нет нужды лишний раз показывать свою настоящую физиономию. Я вами займусь.
Спустя полтора часа Настя и Василий сидел друг напротив друга и глядели с изумлением.
– Не узнать, – сказала Настя.
– Не узнать, – согласился рыцарь.
– Ну хватит любоваться, – прервала их Хелечка, – еще будет время… А сейчас последние инструкции. Первое: держаться за моей спиной. Второе: рта не раскрывать, что бы вас ни спросили. Максимум, что можете себе позволить – кивать, подтверждая мои слова. Третье: будьте готовы к самому худшему.
