— У нас нет другого выбора. Друзей тоже надо отправить. Им опасно находиться в городе.
— Вот тут я не уверена.
— Тогда насильно увезём. Мы очень рискуем допустив их присутствие.
— Попробуем. С мамой посложнее.
— Я пойду с тобой.
Она выдохнула, оперлась на стол и устало отклонила голову назад.
— Спасибо!
— Не будем терять время, отправимся сейчас же.
Кэтрин обхватила себя за плечи. Я подошёл к ней и приобнял. Она положила голову мне на грудь и обвила руками. Мы стояли так какое-то время. Маленькая передышка перед следующим испытанием.
Я поднял её лицо за подбородок и нежно поцеловал в губы, словно от этого короткого поцелуя зависела моя жизнь. В суматохе творящейся вокруг своего рода спасение. Способ погрузиться в сладостные ощущения, забыться хотя бы на минуту.
Смех и бесконечный гул из соседней комнаты не способны оторвать нас друг от друга. Любимая девушка в объятиях греет душу. Сейчас не испытываю всепоглощающего возбуждения. В данную секунду важна сама интимность, привязанность и единение. Любовь перешла на такой уровень, что все сопутствующие ей чувства лишь приятные дополнения. Страх за жизнь Кэтрин вытеснил мальчишеские потребности, пробудив в характере черты свойственные не молодому парню, а взрослому мужчине. Способен подавить желание, ставя в приоритет нашу близость. Сказав, что не хочу большего, совру. Горячее тело плотно прижатое ко мне будоражит, по телу пробегают мурашки, но это не сильнее самого момента.
— Пойдём! — нарушила она наше уединение.
В столовой горел свет. Селена пришла с работы раньше, чем обычно. Мыла посуду, приводя кухню и обеденную зону в порядок. Она видимо ждала Кэтрин к ужину. Не дождавшись дочери, поела одна. Обычно храбрая волчица стояла у входной двери, не решаясь войти. Несколько попыток закончились повисшей рукой в воздухе. Поразмыслив она опускала её, затем снова поднимала.
Наблюдал за действиями Кэтрин, не вмешиваясь. Чувствуя, что творится у неё на душе, не хотел торопить. Очередная попытка оправдалась. Она надавила на ручку, и дверь распахнулась.
Селена будто предчувствуя приближение дочери, появилась в коридоре. Увидев бледное лицо Кэтрин, сразу занервничала.
— Дорогая в чём дело? Ты в порядке?
— Нам нужно поговорить. — повествовательная интонация голоса не выражала тех эмоций, что бушевали внутри.
— Тогда не стойте на пороге.
Селена включила свет. Я остался стоять у дверей в гостиную, а Кэтрин не зная с чего начать, мерила шагами комнату.
— Доченька не томи и так тошно. — Селена сидела на кресле теребя локон волос.
— Мама…… Чёрт! — выругалась она.
— Успокойся родная, просто расскажи.
— Сновидения, которые вижу во время сна, часть меня. Точней того, кем являюсь. Тогда у бабушки слышала ваш разговор. Ты пыталась утаить от меня легенду обо мне же.
Миссис Стивенс смотрела на свою дочь не моргая.
— Я не сумасшедшая. — в доказательство, она зарычала оголяя появившиеся клыки. — Белая волчица, Джейсон истинный альфа.
Побелев, как простыня, женщина перевела взгляд с дочери на мне.
— В детстве пару раз слышала рассказы о необыкновенной девушке. Помешательство твоего прапрадеда не коснулось моего отца, но всё же легенда осталась неотъемлемой частью семьи. — её голос срывался при каждом сказанном слове. — Я не видела необходимость рассказывать тебе. Ты и так с детства увлечена была легендами и мифами. — она подставила руку под лоб и закрыла глаза. — Я очень боялась твоих снов, получается отгораживала тебя от собственной же сущности. В глубине души осознавала, что ты не такая, как все.
Кэтрин подошла к ней, опустилась на колени и осторожно коснулась руки матери.
— Мама тебе необходимо уехать. Забери с собой бабушку с дедушкой.
— Зачем?
— Наши враги на подходе. В городе собралось около трёхсот волков, для защиты наших территорий.
Селена ахнула и упала в обморок. Кэтрин придержала мать, не дав ей упасть на пол. Я поспешил за водой. Вернувшись в гостиную перед глазами предстала картина, от которой сжалось сердце. Кэтрин прижимала к себе мать и с глаз у неё катились слёзы. Я протянул ей воду. Она обрызгала лицо Селены. Та пришла в себя.
— Это был сон?
— Нет, мама.
— Тогда ответь. Ваши враги убили твоего отца? Другого объяснения столь жестокого убийства я не вижу.
Кэтрин вытерла ладонями слёзы, стараясь взять себя в руки. Только вот сердце неистово билось в груди.
— Да. Они напали на след. Их привлёк мой аромат.
— Значит целью была ты?
— Да!
— О, Боже! — Селена разрыдалась, но дочь не стала успокаивать мать, позволила выплакаться.
— За меня не беспокойся, я могу защитить себя.
— Я никуда не поеду. Не оставлю тебя одну.
— Она не одна миссис Стивенс. Наша стая самая большая в мире. — не хотел лезть в разговор, но понимал её нужно убедить, что дочь в безопасности.
Женщина подняла на меня глаза.
— А твои родители?
— Мои уезжают послезавтра. Хорошо было бы, если б вы улетели вместе с ними.
— Мам пойми. Лугару не играют по правилам. Честный бой их не интересует. Начинают с близких, чтоб ослабить противника. Прошу тебя! Ваш отъезд увеличит шансы на победу.
— Хорошо. — прошептала Селена.
Кэтрин передала стакан воды. Та мгновенно осушила его. Откашлялась, возвращая голосу нормальное звучание.
— Будь осторожна. Я не перенесу, если с тобой что-то случится.
Вот тут волчица не нашлась с ответом.
— Каждый из членов стаи готов пожертвовать своей жизнью ради вашей дочери. Она второй вожак.
— Моя девочка? Я не очень хорошо помню легенду.
— Без неё кровожадные твари заполонят мир.
— Без нас. — исправила меня Кэтрин.
— Так влюблённые голубки, не хочу вникать в подробности, достаточно и того, что моя дочь сказочное существо и монстры из ветхой книжки прадеда реальны. Теперь ночью не буду спать не из-за твоих кошмаров, а из-за своих. Спокойного сна мне не видать, как своих ушей.
Кэтрин улыбнулась заметив весёлые искорки в глазах матери.
— Всему своё время. Однажды я покажу тебе настоящую себя, и вряд ли ты откажешься стать частью моего мира.
— Естественно, ты всё что у меня есть. — Селена нежно гладила щеку дочери. — Ты моя жизнь.
Надеялся, что эти слова сегодня не прозвучат. Резкая боль пронзившая грудь, как стрела, со всей ясностью раскрыла душевное состояние Кэтрин. Она казалась со стороны счастливой и продолжала широко улыбаться матери. Кошмар снившийся последние месяцы, так и останется тайной. Её не столь пугала сама смерть, сколько одиночество любимых людей. Моя синеглазка беспокоилась за нас. За то, что с нами будет. Для неё вполне естественно ставить других превыше себя.
