Ратерфорд обернулся. Минутный шок мгновенно сменился яростью на себя, как, впрочем, и на Мередит. Ему следовало бы знать, что сцена в Хайгейте ничего не изменит! Его. гадкая маленькая авантюристка так легко не сдается, но ничего у нее не выйдет, какие бы гнусные замыслы ни роились в ее головке!
— Должно быть, лошади понесли, — на ходу сымпровизировал он.
— Не похоже. Она прекрасно с ними справляется, — запротестовал полковник.
— Нет-нет, Ратерфорд прав, — поспешно поддакнул Стентон. — Посмотрите, с ней нет даже грума. Наверное, не успел вскочить на сиденье.
— Прошу извинить, джентльмены, — кивнул Дэмиен и неспешно направился к мостовой, где и встал на пути фаэтона, легонько похлопывая по своей ладони перчаткой. При виде столь грозного препятствия Мерри стало не по себе. Лицо Дэмиена оставалось совершенно бесстрастным, но в его осанке и легкой улыбке было нечто зловещее. От него прямо-таки исходила угроза, и Мерри невольно поежилась. Пришлось натянуть поводья, чтобы не переехать Дэмиена, и Ратерфорд ловко вскочил на высокий облучок, опасно нависавший над передней осью.
— Отдай мне поводья, пожалуйста, — с учтивой улыбкой попросил он и, отобрав хлыст, погнал коней по улице и ловка свернул на Пэл-Мэл. — Мне самому догадываться о причинах, или будешь так добра объясниться? — осведомился он так же вежливо.
— Решила осуществить давнюю мечту, — ответила она в том же тоне. — Тебе следовало бы знать, что я считаю крайне несправедливым и абсурдным это странное правило иметь улицу, предназначенную исключительно для мужчин! Я еще смирилась бы, будь у вас улица специально для женщин!
— Совершенно верно, — согласился он, — но подобные вещи часто случаются в обществе.
— В таком случае я считаю своим долгом это исправить, — выпалила Мередит.
— Вот как! — Ратерфорд задумчиво поджал губы. — Что ж, благодарен за предупреждение, Мерри Трелони. Надеюсь, ты об этом не пожалеешь.
Скоро они оказались на Кавендиш-сквер, и экипаж остановился у дверей.
— Придется тебе слезть без моей помощи, — мягко заметил он. — Я не могу оставить лошадей.
— Если ты сам отведешь их в конюшню, я тебя провожу.
— Я отведу их в свою конюшню, — спокойно пояснил Дэмиен, подчеркивая слово «свою». — Вижу, что совершил прискорбную ошибку, купив их. Не понимал, что они слишком резвы для тебя и женщина с ними не справится. Вряд ли кто-то удивится, узнав, что ты не сумела их сдержать.
Протестовать было ниже ее достоинства, поэтому Мерри легко спрыгнула на землю, не удостоив Дэмиена ни единым словом. Ратерфорд дождался, пока она вошла в дом, прежде чем отъехать. Его так и распирал гнев, хотя он не дал Мередит удовлетворения это заметить. Гнев и, как ни странно, тревога. Она, очевидно, бросила ему перчатку, а он, так же очевидно, ее поднял. Неизбежный конфликт не приведет ни к чему хорошему, но нельзя же позволить ей себя опозорить, а ведь Мерри явно намеревалась одним махом уничтожить свою репутацию в глазах общества. Это не только уязвит его гордость, но и разрушит планы. Может, стоило отступить, позволить ей поселиться в Хайгейте, брать то, что она добровольно и без всяких условий ему давала, и не просить о том, чего, по ее убеждению, она дать не могла.
Нет, он выиграет эту битву ради них обоих! Мередит ошибалась и относительно себя, и насчет него. Если он не получит эту своевольную, упрямую корнуолку в жены, значит, ни на ком не женится, и впереди ждут лишь бесконечно пустые, тоскливые годы.
Мередит разъяренно мерила шагами будуар, злясь на себя за то, что так легко попала и капкан. Появление Ратерфорда на Сент-Джеймс-стрит было несчастным совпадением! Теперь ее станут не осуждать, а жалеть, и немало людей будет злорадствовать по поводу столь сокрушительного провала. Заговорят, что лорд Ратерфорд мужественно спас ее, и доказательство налицо: фаэтон леди Блейк больше не появится в Гайд-парке.
Может, прекратить бесплодную борьбу и, оставив надежды на счастье, вернуться в Корнуолл?
Сердито смахнув непрошеную слезу, Мередит решила, что она еще поборется. Рано или поздно Дэмиен увидит истину.
В последующие дни, увы, выяснилось, как она была права, предсказывая отношение общества к своей эскападе. Ей пришлось сидеть с примерзшей к губам улыбкой и выслушивать бесконечный поток соболезнований от леди Маргарет Пикеринг.
— О, леди Блейк, это так унизительно, когда не можешь сдержать лошадей! Со мной такого вот уже много лет не случалось, и никогда на людях, так что я прекрасно понимаю, что вы испытываете.
— Этому больше не бывать! — объявила герцогиня Китли. — Ратерфорду следовало бы хорошенько подумать, прежде чем покупать таких резвых лошадей, дорогая, но я слышала, что он намеревается заменить их парой, куда более подходящей для слабого пола.
Последнее время герцогиня обращалась с Мередит с дружеской фамильярностью, будто та уже стала ее невесткой. Мередит едва сдержала вертевшийся на языке колкий ответ. Уж если она не получит гнедых обратно, ей вообще не нужны лошади!
Однако она сохраняла упорное молчание.
— Леди Блейк, я пришел умолять вас принять участие в лотерее, — бросился ей на выручку Джералд Дсверо. Его улыбка яснее ясного выражала глубокое участие униженной до глубины души Мерри.
— С удовольствием, мистер Деверо, — сказала она, поспешно поднимаясь.
Дэмиен даже не сделал попытки защитить ее, и, хотя чувство справедливости подсказывало ей, что ему лучше держаться в стороне, на душе становилось еще горше.
— Как все это, должно быть, вам неприятно, — тихо заметил Деверо, провожая ее в соседнюю гостиную. — Но уверяю, об этом скоро забудут. К следующей неделе обязательно случится какой-нибудь новый скандал, и старый потеряет свою остроту.
— Но сделай я это намеренно, сплетники вряд ли угомонились бы, — сухо обронила Мередит.
— Верно, — согласился он. — Какое счастье, что лорд Ратерфорд оказался там и сумел остановить коней!
— Именно, — с деланной улыбкой подтвердила она. — Не можем мы поговорить о чем-нибудь другом, мистер Деверо? По чести говоря, мне до смерти надоел этот предмет.
Деверо ловко переменил тему и развлекал ее остротами в продолжение игры. Похоже, он не оскорбился отказом и с того памятного вечера держался безупречно, так что Мередит совсем не ощущала неловкости в его обществе. Мало того, она не видела причин держаться холодно с таким занимательным и хорошо воспитанным поклонником, чьи знаки внимания никогда не выходили за рамки дозволенного и доставляли только радость. Если он готов удовлетвориться ее дружбой, значит, в их отношениях нет ни малейшей опасности.
Дэмиен, слыша ее веселый смех, видя ослепительную улыбку, обращенную к Деверо, невольно задавался вопросом, уж не намеренно ли она игнорирует его предостережения. В поведении парочки не было ничего такого, что могло бы дать пищу злобным сплетням, но мать недаром в недвусмысленных выражениях сообщила ему о несомненных притязаниях Деверо на руку и сердце вдовушки. Герцогиня, разумеется, просто подталкивала сына поскорее сделать Мередит официальное предложение, но не мог же Дэмиен сказать правду обеспокоенной родительнице!
