— Ты изнасиловал меня!
— И что? По закону — ты преступница, и казни я тебя здесь и сейчас, никто даже пальцем не пошевельнёт в твою защиту!
— Я ничего плохого не сделала!
— А покушение на жизнь Наследника престола?
— Но ты — жив!
— Твоё счастье, что с моим мальчиком всё в порядке и на твоих руках нет крови его матери…
…Это было правдой. Ту, которая убила Юлэй, удалось застрелить… А эта — скрылась в суматохе с младенцем…
— Тем не менее есть попытка покушения. И к тому же, как ты знаешь, Ведьмы Войны объявлены вне закона. Любой имеет право убить тебя или изнасиловать, или сделать с тобой всё, что угодно. А вместо этого ты спишь в моей постели, в моём доме. И на тебе нет даже наручников!
Девушка даже зашипела от ненависти, и мужчина залюбовался ей — пышные светлые волосы, громадные алые глаза, точёные, просто идеальные черты лица и безупречный овал личика…
— Ты ничем не отличаешься от меня, терранец! На твоих руках кровь миллионов митритов!
— А чем вы, митриты, лучше нас? Ваше право — убить любого неверующего в вашего Ужасного! Ваша вседозволенность, чем она лучше? Мы, по крайней мере, защищались! И те, кто вторгся к нам, получили своё. Теперь Живой Бог мёртв. Отец железной рукой наводит порядок во Вселенной. А мы — восстанавливаем свой мир. Не терране пришли к вам с мечом, а вы, митриты напали на нас! И получили по заслугам! Впрочем, мне уже не интересно.
Он шагнул к двери, но замер, услышав за спиной сдавленный стон. Обернулся — девушка закусила губу. Вновь дёрнул губой, обозначая улыбку.
— Можешь переночевать, а утром — убирайся куда угодно. Я не стану преследовать тебя. Мой сын со мной, поэтому я буду добр к тебе сегодня.
— Что с Отаром?!
— Он спит. Здесь. Да, твои вещи я сейчас принесу. Я их тоже захватил. Но, как понимаешь, возвращаться обратно, в пансионат, для тебя смертный приговор. Так что лучше останься здесь. Это самое безопасное место для тебя на всей планете. Подумай в спокойной обстановке, что тебе делать и куда идти. До утра есть время…
Створки защёлкнулись, и мужчина прислонился к ним спиной, смахивая ладонью внезапно выступивший пот. Затем криво улыбнулся, шагнул к лестнице, отдав многофункционалу приказ принести сумку из такси…
…Утро не заладилось. Отар, отвыкнув за год от отца, капризничал, не желая есть кашу, и размахивал руками, отбиваясь от ложки.
— Ты с ума сошёл?! Она же горячая!
Завидев Ведьму, сын сразу заулыбался:
— Мама!
И это слово резануло Александра, словно ножом… Ловким движением выхватив ложку из рук мужчины, Ведьма зачерпнула из тарелки, подула, остужая, чуть попробовала и, удовлетворённо кивнув головой, протянула её Отару. Тот с удовольствием проглотил, и потянулся к девушке. Та вновь утопила ложку в каше… Александр наблюдал, как она ловко управляется с мальчиком, как напоила его чаем, осторожно и аккуратно вытерла лицо и наконец вытащила его из специального стульчика, на котором тот восседал за столом. Усадила на колени.
— Ну что, пойдём, погуляем?
Услышав знакомое слово, тот заулыбался и заворковал, ласково прижимаясь к ней.
— Поешь сама, — нелегко ему далось выдавить из себя эту фразу, но… Ведьма кивнула в знак согласия.
— Ты… можешь его одеть?
— Да…
Пока девушка ела, мальчик был готов к прогулке. Александр тоже оделся в обычную гражданскую одежду.
— Закончишь — выходи…
Они шли втроём между деревьями, окружающими дом. Отар восседал на плечах отца, и было видно, что ему это нравится. Ведьма шла рядом с ними, бесшумно ступая аккуратными сапожками по толстому слою опавшей хвои.
— Смотри, сын.
Александр осторожно раздвинул ветви, показывая родник, возле которого два больших оленя лизали белую глыбу соли. Паренёк заинтересовался, застыв неподвижно. Девушка высунулась из-за широкого плеча и прикрыла от изумления рот ладошкой, чтобы не ахнуть. Она была поражена до глубины души невиданным ранее зрелищем… Но всё хорошее заканчивается. Нагулявшись досыта, Отар начал зевать, и отец поспешил домой. Утомлённый впечатлениями, мальчик капризничал, но Ведьма ловко управилась с ним и, подхватив на руки, заспешила наверх. Прошло минут пять, но мужчина не волновался, что та вновь исчезнет с его сыном — система безопасности дома молчала. И верно, вскоре девушка спустилась по лестнице вместе со своей сумкой…
— Эй, погоди. Присядь.
Он указал ей на место рядом с собой на диване. Та послушно опустилась. Чувствовалось, что покидать малыша ей не хочется… А Александру вдруг невыносимо захотелось, чтобы она осталась с ним. Почему? Непонятно. Может, от того, что он уже устал терять всех, кто был рядом с ним когда-то?
— Тебе есть куда пойти?
Девушка отрицательно качнула головой.
— Деньги хоть остались?
Та мгновенно ощетинилась, словно кошка.
— Хочешь откупиться от меня?! За то, что взял меня силой?
— Нет. Нанять на работу.
— На… Работу?! Ты? Меня?!
Мужчина молча кивнул головой.
— Сын к тебе привык. Да и… Обходилась ты с ним хорошо. Он тебя даже мамой зовёт…
Кулаки непроизвольно сжались, и девушка невольно вздрогнула.
— Словом, предлагаю тебе воспитывать его. Будешь нянькой. Взамен гарантирую безопасность, защиту, кров. Устраивает?
И зачарованно замер — на её лице появилась робкая мечтательная улыбка…
— Согласна?
— Да… — Внезапно пересохшим горлом та еле смогла выдавить из себя эти слова. — Но… Как? Почему? Я же… Враг…
Он отвернулся.
— Так будет лучше для него. Здесь уединённо. Спокойно. Ко мне никто не приезжает. И ты здесь будешь в полной безопасности. Но хочу тебя предупредить — попытаешься вновь украсть моего сына — пощады не жди.
Его глаза холодно блеснули, и ей вдруг стало зябко. Она даже передёрнула плечами.
— Как тебя зовут? Не кричать же мне тебе «эй, ты!» или «Ведьма»?
— Каору… Юрау.
— Каору? Симпатичное имя. Оно подходит тебе. Так что, согласна?
Она кивнула.
— Хорошо. Но, сама понимаешь, словам веры мало…
Поднялся с дивана, подошёл к шкафчику и вытащил из него статуэтку Богини.
— Поклянись, что не убежишь с моим сыном?
Каору медленно подняла руку, коснулась двумя пальцами губ, затем проделала то же самое другой рукой и, вскинув их над головой, произнесла слова клятвы…
…— Да, сегодня я беру выходной. Нет, чувствую себя хорошо. Не заболел. Просто устал. Да, завтра буду. Всё нормально, не волнуйся, Ари…
