Щурясь от яркого света, яразвернулся лицом к входу нашего временного убежища и сел. Достал карту и,склонившись над ней, стал внимательно выискивать безопасные пути. Те пути,которыми уже давно не пользовались. Слишком часто в последнее время мы стали скем-то сталкиваться. И, боясь кого-то не заметить, что в последнее время вполнемогло случиться из-за моей усталости и все возрастающей с каждым днемактивности со стороны Каролины, приходилось менять изначально выбранныймаршрут.
Сначала эльфы. Они отменныезнахари, их магия направлена на исцеление. Они должны помочь! Если же все-такине справятся - обращусь к сильфам. Буду умолять, землю грызть буду, но своегодобьюсь. И плевать, какую цену они попросят. Плевать... Если и они не смогутпомочь с ее "заболеванием" - переверну весь Хортборг, но найдусредство. Просто времени потребуется чуть больше...
"Так хочется, чтобы ты менявспомнила! Чтобы, наконец, спала эта проклятая пелена безумия с твоихглаз"!
Прикрыв глаза, я снова и сновапрокручивал в голове ее пробуждение. "На восстановление сердца ушло болеедвух суток. Мой яд справился, но... Эти два дня были самыми страшными за всюмою жизнь. Тогда я еще не знал, откроешь ли ты глаза... Каждая минута, каждыйпрожитый час в ожидании твоего пробуждения казались вечностью. Прижав тебя ксебе, я тихо умирал.
Когда же ты открыла глаза, японял - моя смерть откладывается. Нет, я не был помилован, просто казньпревратилась в пытку. Бесконечно медленную, высасывающую все жизненные силы...
Что-то пошло не так, я в чем-топросчитался... Из-за допущенной мной ужасной ошибки - ты потеряла себя.
Потом потянулись длинные ночи,изматывающие и страшные. Ты не признала меня. Словно дикий зверь, кусала,царапалась, рвала... Неоднократно пыталась сбежать... Стараясь показать, что ядруг, что не представляю для тебя опасности, я завоевывал твое доверие. Приносяеду, не посягая на твое личное пространство, охраняя днем твой сон... Наконец,как-то проснувшись, ты с интересом стала рассматривать меня. Затем, поднявшись,подошла и подергала за волосы. "Белые", - это было первое сказанноетобой слово с момента пробуждения...
Мое недоумение и растерянный вид,когда я увидел свои белоснежные волосы, бывшие когда-то иссиня черными,настолько тебя позабавил, что ты засмеялась. Этот смех стал началом нашегомирного существования. Больше ты не пыталась на меня напасть".
Раздавшийся тихий стон, заставилменя стремительно подняться и метнуться к девушке, только спустя минуту яуспокоился. Все нормально. Просто кошмар.
Хмуря брови, ты перевернулась надругой бок и доверительно, будто делясь с кем-то секретом, прошептала:"Она выиграла".
Мне не нравились ее кошмары. Чтоона в них видела? Я не знал. Порой мне начинало казаться, что во снах еерассудок становился абсолютно ясным и то, что она говорила, было какой-тозагадкой, которую во что бы то ни стало мне нужно отгадать. Но фразы былиразными. Она вообще очень часто разговаривала во сне. И уловить пока какую-тосвязь между ними у меня не получалось.
- Все хорошо, Ая, спи. Я рядом.
- Мой, - тихо прошептала она иумолкла. Я знал, она не проснется еще несколько часов. И искренне надеялся, чтоуже сегодня ее больше не посетят кошмары.
Услышав свое новое имя, я грустноулыбнулся. Его мне дала Каролина, впрочем, как и выбрала для себя свое. Настарое девушка просто не реагировала.
В ту ночь все было так же, как ивсегда. Еда, дорога, ее молчаливая заинтересованность в окружающем мире. Онавообще очень редко говорила. А если и начинала - это были не целые предложения,а просто отдельные слова, сопровождаемые жестикуляцией.
Поймав белку за хвост, онавопросительно посмотрела на меня.
- Малыш, отпусти ее. Нам надоидти, - она медленно опустила руку и разжала пальцы, провожая взглядоммгновенно пустившегося наутек зверька. Я ждал. Уже просто знал, что не заставлюее поступить по-моему. Она сама должна была отвлечься от заинтересовавшего еепредмета и уж потом можно было повторить просьбу. Когда белка взобралась надерево и стала стремительно подниматься вверх, Каролина развела руками: мол,убежала.
- Да малыш, она убежала к себедомой, - словно маленькому ребенку объяснял ей я. Помолчав немного, она вновьповторила тот же жест. Присев возле нее, и погладив по голове, я терпеливопродолжил объяснять:
- Там ее ждут. Там ее дом. Возможнотам ее детки. Понимаешь? - она, утвердительно кивнув головой, ткнула в меняпальчиком.
- Нет, у меня нет деток, -непроизвольно мои губы тронула улыбка. Каролина снова ткнула мне в грудьпальцем. Затем сказала:
- Ты, - не понимая, что она хочетсказать, я лишь утвердительно кивнул головой, она повторила:
- Ты! - это уже повышаяинтонацию. Я занервничал. Когда я не мог ее понять, девушка начинала выходитьиз себя. Требовалось время, чтобы ее успокоить, а сейчас времени не было. Скорорассвет. Применять силу и ее тянуть куда-то против воли не хотелось.Неизвестно, как она могла потом к этому отнестись.
- Мой?
- Кто, малыш? - она прижалаладонь к моей груди и повторила:
- Мой.
- Твой, твой.
- Мой, - счастливая улыбка на лице,но уже в следующее мгновение, меняющаяся на озадаченность:
- А я?
- А ты моя, - отрицательноедвижение головой.
- А я?
- Ты Каролина, - снова не то.Закатив глаза к небу, девушка, начала объяснять мне. Положив обратно ладошкумне на грудь, сказала:
- Мой, - я, внимательно смотря нанее, кивнул. Она же, убрав руку и прикоснувшись пальцем к себе, сказала:
- Ая, - и довольно улыбнулась.Мне захотелось заорать. Но в ответ я лишь улыбнулся, кивнул головой и прижал девушкук себе. Я знал - она продолжала улыбаться. Я же просто прятал от нее своиглаза.
Так у нас появились новые имена.
Каролина снова заворочалась восне. Застонала.
- Шшш, все хорошо. Это простосон, - ее рука с необыкновенной силой сжала мою, и я услышал ее четкий голос:
- Она выиграла!
- Кто, малыш? - резко сев,Каролина распахнула свои глаза. Мне показалось, или всего на мгновение онивновь стали черными, как сама ночь?
Нет, всего лишь показалось...Счастливая улыбка и тепло зеленых глаз.
- Мой, пора?
- Нет, еще день. Спи, сокровище,спи...
