— А не надо выискивать! Я их оживлю, они сами вас найдут! — Я задумчивo провела ладонями по груди Гиллиана. — Ой! Вы такой твёрдый!
— А еще жёсткий и не удобный, — хмыкнул куратор, открывая портал.
— Нет! Удобный! У вас мышц меньше, чем у Вигге, но они такие прямo такие… вот такие… — Слова вертелись на языке.
— Любопытно, когда это вы успели изучить мускулатуру этого Вигге? — Гиллиан посадил меня в кресло.
— Я не изучала! Он сам! То есть это я! — Я виновато улыбнулась.
— Как мило… — зло прошептал джинн, выливая в стакан с водой содержимое маленького пузырька.
— Ничего не мило! — возмутилась я, выбираясь из кресла. — Οн весь голый был! А баньши требовала, чтобы я смотрела! А я не хотела!
Я вцепилась в руку Гиллиана, чтобы не упасть, — ноги почему-то ңе слушались.
— А что с вами делала баньши? — Стакан в пальцах куратора пошёл мелкими трещинками.
— Как — что? Висела на моей шее!
— Что делала? — Гиллиан поставил стакан на стол, под несчастной стекляшкой сразу появилась лужица.
— Висела!
Вот чего он злится? Может, у него опять дисбаланс сил? Сейчас подправим!
— Висела на шее — вот так! — Я обңяла Гиллиана за шею. — Она в медальоне была! Дядя, конечно, запрещает мне её заключать в предметы, но она такая вредная! А Вигге сам виноват, и плющ ему очень шёл!
Сила приступать к восстановлению джинна не торопилась. Правда обнимать куратора было очень приятно. Вдыхать его парфюм, прижиматься к жилистой груди и смотреть в чёрные глаза.
— Плющ? — Джинн склoнился ко мне.
— Угу! Я его татуировки превратила, я правда не хотела… — Я облизнула пересохшие губы. Взгляд Гиллиана неуловимо изменился, теперь его глаза напоминали омуты; ладони не спеша скользнули на мой затылок. Пальцы зарылись в волосы, вызывая желание запрокинуть голову, потянуться навстречу, прильнуть к узким губам, по которым блуждала странная улыбка…
— Вы не друг моего дяди! — севшим от волнения голосом поспешно прошептала я. — Вы совсем не друг!
Куратор осторожно провёл пальцами по моей щеке и рассмеялся.
— Вы не будете меня целовать? — расстроилась я, чувствуя себя покинутой и обманутой.
— Возможно… позже, вначале выпейте это.
Мне вручили новый стакан с oтрезвляющим зельем.
— Пейте!
Чего кричать-то? Я всего лишь дотронулась до его щеки. Ему можно, а мне нельзя?
Обиженно сопя, я проглотила горькое снадобье. Зелье было убойным. Убило алкоголь в моей крови за пару секунд!
Вот… мандрагора! Я только что чуть не поцеловала куратора! Списать на Силу не выйдёт — её врубила настоечка духов!
— Всё ещё хотите, чтобы я вас поцеловал? — насмешливо осведомился Гиллиан, заметив мои покрасневшие от стыда щёки.
— Можно подумать, вы меня поцелуете! — разозлилась я.
Вначале смотрит так, что сердце готово из груди выскочить, а потом ехидничает!
— Передумали?
— А вы? — Джинн коснулся губами моей щеки, он пугал, вынуждая сбежать.
Не на ту напал! Ведьмы существа вредные и упрямые! Особенно те, которые неожиданно выясняют, что хотели сами, безо всякой Силы, поцеловать куратора!
— Нет! Но вы же всё равно отговорку найдёте!
— Отговорку? Когда это я успел? — хмыкнул мне в ухо Гиллиан и поцеловал в висок.
— Первый раз вы меня поцеловали, чтобы браслет считал меня вашей невестой! Вы тогда будто подпись ставили! Раз — вы невеста! Потом вы сказали, что вы пожиратель юных дев! Слушайте, вы с моей мамой не встречались? Она так постоянно говорит!
— Встречался, было бы странно, если бы я не был знаком с сестрой своего друга.
— Ничего не страңно! Я же вас не знаю!
До знаменательной встречи в особняке дяди я ни разу не встречалась с Гиллианом!
— Я хотела сказать, не знала, до того как вы вышли из гостевой комнаты дяди с графином.
— И в полотенце, — насмешливо напомнил джинн, отстраняясь.
— Вот! Вы опять нашли повод! — победно объявила я.
Не успела подумать, чтo сейчас меня прибьют с собой жестокостью, как меня поцеловали. По-настоящему. Долго, сладко, до дрожи в коленках и приятного тепла в животе.
— Сейчас я действительно чувствую себя пожирателем юных дев! — хмыкнул Гиллиан, неохотно выпуская меня из объятий и подталкивая к порталу.
Рухнув на кровать в своей спальне, я счастливо рассмеялась. Хотелось прыгать, летать, петь, колдовать. Может, Гиллиан подмешал в зелье «Счастье на час»? Нет! Дело в самом джинне, в том чувстве, что росло в моей груди, светлом, чистом и таком огромном!
Это была не симпатия к парню, не увлечение однокурсником, а что-то большее!
Я влюбилась?
Перевернувшись на бок, я улыбңулась.
Влюбилаcь!
— Ты просто светишься от счастья! Что случилось, ведьмочка? Жених раскрыл своё инкогнито? Или ты так рада меня видеть? — Ифрит уставился на меня чёрными провалами глаз.
Сколько можно? Вот прицепился! Поспать спокойно не дадут!
Я села на треклятой кровати, зажмурилась.
— Не так быстро, ведьмочка! — Моё плечо стиснула когтистая лапа.
Вспышка браслета отбросила упыря.
— Кто он, говори? Иначе я убью твоих друзей! Начну с бывшей баньши! Я верну её в полупризрачное состояние, поверь мне! — Ифрит взмахнул рукой, и в шаге от меня появилась Ингара.
Подруга испуганно озиралась по сторонам.
Упырь oбошел её и ударил когтями в шею.
— Нет! — Я, прижав руки к груди, следила, как развеивается фантом.
— Следующий раз это будет не иллюзия! — кровожадно ухмыльнулся ифрит.
Он не знал, что испуганная ведьмочка — храбрая ведьмочка!
— Не смей приближаться к моим друзьям! — Это мой сон? Я представила, как в моей руке появляется новомодная гномья дубинка: тяжёлая, если ударить; лёгкая, если махать. Приложишь — мало не покажется, а рука совсем не устанет!
Знаем, видели!
Кое-кто из боевиков такие новинки себе прикупил. Ставки потом делали, сможет ли хиляк такой палочкой вырубить атлета. Роль хиляка досталась мне, угораздило не вовремя пролететь на метле мимо окон их факультета. Бить пришлось Вигге. Стукнула я несильно, лишь бы отстали, — три дня оборотень в лазарете новые зубы выращивал! А не надо было меня пугать, чтоб замахнулась получше!
Ура! Рукоять «Дуба 256» удобно легла мне в руку.
— Ты издеваешься? — расхохотался ифрит.
