Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
– Айрин? Кьер вчера был в пабе?
– Да, конечно. А что? Только не говори, что он так с тобой и не связался.
– Нет.
– Он же всегда приезжает во второй половине дня, правильно? Я готова поспорить, что он появится у тебя в обычное время, Лив. Ты уже обдумала, что скажешь ему?
– Нет, понятия не имею.
Теперь, когда я узнала, что Кьер вчера выступал в «Пабе Брейди», моя внезапная тревога о том, что с ним что-то случилось, рушится и уступает место тлеющему гневу. Если он сегодня не придет, то в следующий четверг я отправлюсь в «Брейди» и мутирую в орущую фанатку. Ну, не совсем фанатку, но орать определенно буду. Почему он это делает? Если он раскаялся, что столько рассказал мне о себе, то извините, мне очень жаль, но я же его к этому не принуждала.
Когда после обеда зазвонил телефон, я чуть ногу не сломала, пока сломя голову неслась из ванной комнаты в гостиную. Теперь буду брать с собой этот тупой мобильник даже в туалет, решаю я, ковыляя к секретеру.
К тому же это оказался даже не Кьер.
– Алло?
– Добрый день, Лив. – Макс Ведекинд звучит так же весело и непринужденно, как и при нашей последней встрече. – Я звоню вам по поводу письма, которое вы мне написали.
Ох. Письмо. Рассеянно опускаюсь на диван. Я уже не помню дословно, что тогда написала, но помню, что перед этим прочла несколько писем Ведекинда. Несколько очень личных, очень интимных писем, на чтение которых он точно не давал своего разрешения.
– Простите меня… – начинаю я, но мужчина меня перебивает.
– Вы не должны просить прощения. Я ничего не сказал вам о письмах Гедде. Это попросту выпало у меня из памяти. Я уже давно не бывал там, наверху, знаете ли. И еще мне хотелось сказать, что я вам очень признателен.
– Что-что? – Видимо, я что-то прослушала… он мне признателен?
Макс Ведекинд прочистил горло.
– Гедда всегда говорила, что у меня не хватает фантазии, что я слишком прагматичен. Подарить маяку имя – и да, вместе с ним и личность – это все моя жена. Я просто согласился на это ради нее. Но я действительно верю, дорогая Лив, что вам суждено было погостить у Мэттью, чтобы найти эти письма. – Он недолго помолчал, будто бы приводя в порядок мысли. – После того, как прочитал ваше письмо, я впервые обрел мир в своей душе, при том что думал тогда о Гедде. Не стану скрывать, ваши строки затронули во мне… очень глубокие эмоции. И я… Ну да не стану недоедать вам неожиданными просветлениями старика, но хотел бы сказать, что вы вернули мне что-то, что я считал давно утерянным. И за это я вам благодарен.
Не смея дышать, я пытаюсь подобрать подходящие слова.
– Я… я очень рада, что вы не сердитесь на меня за вторжение в вашу личную жизнь, – проговариваю я, уже жалея, что не получилось выразить это менее формально.
– Да какое там. – Вижу перед собой его образ: как он, взмахнув рукой, отмахивается от моих слов. – Эти письма должен был кто-нибудь прочесть. Хорошо, что этим человеком стали вы. Быть может, вы сделаете мне одно одолжение?
– Разумеется.
– Сожгите их.
– Мне нужно… но…
– Они словно якорь, который что-то удерживает. Который удерживает меня. Сожгите их, пожалуйста. Сожгите отчаяние, горечь и сожаление, заключенные в этих письмах. А прекрасные воспоминания я сохраню.
✦ ✦ ✦
Я собрала все письма в свой чемодан на колесиках. В нем остается совсем мало места, когда я укладываю туда последнюю пачку и еще раз нежно провожу рукой по пожелтевшим конвертам.
Невзирая на то, что сумерки уже отбрасывают первые тени на остров, я надеваю куртку и ботинки, повязываю на шею шарф и выхожу из маяка. Чемоданчик подпрыгивает позади меня по пучкам жухлой коричневой травы и обломкам камней. Ветер сегодня дует несильно, а зимняя трава покрыта росой, поэтому я не думаю, что чем-то рискую, разводя костер на своем любимом месте у скал. Тем не менее я складываю круг из камней на чистом участке скалы, затем присаживаюсь рядом, расстегиваю молнию на чемодане и достаю из кармана куртки зажигалку.
Старая бумага, потрескивая, загорается. После первого письма я поджигаю второе и третье, зажимаю их камнем и кладу сверху другие письма.
Моя драгоценная.
И вновь светит солнце, темнеет и светает.
Я скучаю по тебе.
Каждый день, каждый час, каждую секунду.
Одно письмо за другим превращается в пепел, а я представляю себе, что слова, словно выпущенные на свободу птицы, танцуют в небе.
Я так часто хотел тебе сказать, как сильно я тебя люблю.
Я скучаю по тебе.
Господи, я так сильно по тебе скучаю.
Белые хлопья кружатся, подхваченные слабым порывом ветра и развеиваются над скалами. Это похороны, и все же мне мерещится, что я смотрю на взмывающего ввысь феникса.
– Что ты тут делаешь?
Кьер ступает в круг света, создаваемого костром. Я не слышала, как он подошел, но поднимаю голову, ничуть не удивившись. Возможно, потому что уже долго вглядывалась в языки пламени, видя перед глазами его лицо.
– Я скучаю по тебе, – говорю я.
Эти слова на какое-то время зависают над огнем, а потом Кьер делает какое-то движение, которое я сначала не поняла. Его гитара. Он взял с собой гитару и теперь перекинул ремень через плечо. Мелодия, разлетаясь над морем, сливается с тьмой, светом и теплом пламени.
Я буду смеяться вместе со всеми,
буду правду маскировать.
Смех этот эхом раздастся в сердце,
в его пустоте таясь.
И в этот миг все во мне обретает спокойствие, растворяется волнение, хотя до этого я даже не замечала, как крепко оно меня сковывало.
И каждый уголок сознанья «прощай»
готов произнести.
Но я бежал бы без остановки, зная,
что больше мне не уйти.
Хочу я книгу своей жизни переписать
на чистые листы —
Вокруг лишь рваная бумага
и сломанные карандаши.
Такого Кьера, Кьера, который делится самым сокровенным, я раньше видела только на сцене, и даже там это было лишь слабым отблеском. Секундами, когда кажется, что он поет не для кого-то, а лишь для одного себя.
Сейчас он поет для меня. И то, что он поет, написано не кем-то другим.
Я просыпаюсь во мраке ночи,
ищу ответы в дымке той тьмы.
Хочу убить я воспоминанья —
оковы для моей души.
Они не могут со мной остаться,
но душат мои мечты.
Рука Кьера опускается, затихают последние ноты. Прощальная песня, шепчет что-то во мне. Это прощальная песня. Только сейчас я снова начинаю воспринимать шум прибоя. Но теперь этот звук меня не успокаивает. Я отчаянно мечтаю, чтобы голос Кьера вновь вытеснил собой ветер, волны и потрескивание костра. Еще всего лишь на пару минут, и тогда я раз и навсегда смирюсь, что влюбилась в мужчину, который больше не способен любить.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
