Книга И возьми мою боль - Чингиз Абдуллаев

На следующий день, когда Мироненко выпустили из тюрьмы подкрупный залог, примерно через час из камеры были переведены в другую тюрьмутрое заключенных — Цапов и двое подстраховывающих его офицеров. В автомобилеМироненко были установлены микрофоны, за ним повсюду следовали сотрудники СБК иуправления по борьбе с организованной преступностью. Уже в половине первого онотправился к Филиппу Кривому, чтобы рассказать ему о самом крупном деле,которое когда-либо случалось в Москве.

Оперативникам удалось подслушать их разговор. Они настроилилазерную аппаратуру, записывающую разговор по колебаниям оконного стекла.Сначала Филя долго и матерно ругал Мироненко, высказывая ему все, что он думаети о его умственной деятельности, и о его способностях. Мироненко покорнослушал, лишь иногда вставляя слово. Затем он долго и обстоятельно рассказывал освоем разговоре с Цаповым. Потом наступило долгое молчание.

— Это же против всех правил, — раздумывая, заметил Филя, —нельзя вмешиваться посредникам, пока к ним не обратились обе стороны.

— Ты не знаешь Жеребякина? — ядовито спросил Мироненко. — Онведь в жизни не обратится. Готов будет удавиться, но копейки не даст.

— Это правда, — подтвердил Филя, — он точно не даст.

— Так чего ты ждешь? Нужно людей собрать и решение выносить.Или ты хочешь, чтобы они друг друга поубивали? Тогда вообще ничего не получим.

— Ты не гони, — строго заметил Филя. — Ты уже один раз из-засвоей торопливости в тюрьму попал. Второй раз хочешь?

– 'Ничего, — услышали оперативники мрачный голос Мироненко,— сочтемся.

И с этим ювелиром, и с другими.

— Это после. А сейчас мне нужно будет поговорить снекоторыми людьми.

Может, ты и прав. Жеребякин в последнее время неуправляемымстал. Совсем голову потерял.

На этом разговор окончился. Филипп отправился кому-тозвонить. К телефону была подключена соответствующая аппаратура, и оперативникисмогли установить, что он звонил в известную коммерческую фирму, попросив ктелефону ее президента. Затем он позвонил еще нескольким людям. Сведений о них небыло ни в информационных блоках СБК, ни в информационном центре МВД. Никто дажене мог подумать о подобных связях Филиппа Кривого. Но самая большая сенсацияпроизошла тогда, когда Филя позвонил самому Колесову, президенту другой неменее известной компании, и попросил о личной встрече.

Через полчаса он выехал к Колесову. Установить аппаратуру углавы такой крупной компании оперативники просто не успели. Да, возможно, и несмогли бы, так как служба безопасности компании Колесова состояла из бывшихвесьма квалифицированных сотрудников КГБ. Удалось лишь выяснить, что ФиляКривой действительно знаком с Колесовым. Это был невероятный, ошеломляющийфакт. Но большего оперативникам узнать не удалось. А между тем Филя Кривой,поднявшийся в кабинет к Колесову, был принят хозяином в комнате отдыха.

— С чем пожаловал, Филя? — спросил Колесов. — Давно мы стобой не виделись.

— Куда мне, — дрожащим голосом сказал Филя. — Ты теперьхозяин жизни, коммерсант, банкир, а я всего лишь скромный трудящийся. Ты ираньше был хозяином района, секретарем райкома. А я всегда был трудягой.

— Знаю, — засмеялся, отмахнувшись, Колесов, — у тебя доходывсегда были раза в три больше моих. Не прибедняйся.

— Какие доходы? Это ребята языками треплют. Ты мне лучшедругое скажи, что у вас с чеченцами вышло? Неувязка, говорят. Весь городслухами полнится.

Война, говорят, началась Вчера Бориса убили, клуб взорвали.Зачем нам война в городе? Наш президент сказал, что войну мы закончили.

— Это он так считает, — нахмурился Колесов.

— Ну-ну, я ведь их не защищать приехал. Давите кавказцев нуи давите, это ваше дело. Хоть всех перестреляйте. Но в городе порядок долженбыть. И другие очень авторитетные люди звонят ко мне, говорят, когда этотбардак кончится? Ведь работать невозможно, одна стрельба…

— Это ты им скажи, — отрывисто бросил Колесов, — они первыеАфанасия убрали.

— А груз где? — ласково спросил Филя. — Ведь сумма большаябыла. Если Зардани к посредникам обратится, вам большие проценты платитьпридется.

— Откуда ты знаешь про Зардани?

— Я же говорю, что слухи разные ходят. Может, вам самимлучше к посредникам обратиться, чтобы сумму скостить? Сумма большая получитьсяможет.

— При чем тут посредники? — мрачно спросил Колесов. — Мысвои дела сами решаем.

— Видим, как вы решаете. Стреляя друг в друга. И Борисаубили, — снова напомнил Филипп.

— На войне бывают убитые, — хлопнул ладонью по столикуКолесов. — Мы сами выясним свои отношения с чеченцами. Ты, Филя, лучше в это невстревай. И никто пусть не встревает. Мы все выясним сами.

— Ну как хочешь, Андрей Потапович, — поднялся Филипп, —значит, поговорили.

Как только он уехал, Колесов позвонил Жеребякину.Оперативникам удалось прослушать этот разговор, так как Андрей Потаповичпозвонил Жеребякину на мобильный телефон.

— Как там у тебя дела, затворник? — зло спросил Колесов.

— Ничего, — ответил Жеребякин, — сижу на даче.

— Пока ты там сидишь и мух ловишь, вся Москва о тебеговорит. Филя приезжал ко мне. Говорит, посредники вашим делом интересуются. Тыпонимаешь, что это такое?

Жеребякин молчал.

— Ты хоть понимаешь, сколько это будет стоить? — распаляясь,крикнул Колосов. — Какие это деньги, ты понимаешь?

Жеребякин ошеломленно молчал, не зная, что ответить.

— Ничего ты не понимаешь, — сказал Колесов. — Ну и черт стобой! Я сам меры приму.

— Ты не волнуйся, Потапыч, — сказал наконец Жеребякин, — мыс этими черномазыми разберемся.

— Иди ты к черту, — разозлился Колесов.

Он бросил трубку и пять минут сидел задумавшись. А потомвызвал своего начальника службы безопасности, поручив ему усилить охрану ипроверить все телефоны компании. Но этого оперативники уже знать не могли.Филипп Кривой в этот напряженный день встречался со многими людьми,разговаривал по телефону, ездил на беседы. Круг его собеседников былчрезвычайно велик, что поражало оперативников.

Но самое главное было еще впереди. К вечеру поток машин кресторану «Серебряное копье» только увеличился. Казалось, сюда съезжается весьгород.

Тело Исмаила еще не было выдано, но говорили, что завтрапрокуратура даст разрешение на похороны. Никто не обратил внимания, когда кресторану подъехал серебристый «Фиат». Вышедшие из него двое молодых людейподнялись наверх, что-то достав из багажника.