Джейк сухо представил гостя. Братья немедленно встали, но не для того чтобы пожать ему руку. Просто подошли ближе и уставились на него.
— Так это и есть великий Тед Бодин, — протянул Клей с почти таким же выговором, каким изъяснялся на экране его отец.
Дилан оглядел его с таким видом, будто чуял недружественный захват.
— Странный вкус у моей сестры.
Вот тебе и надежды на помощь. Хотя Тед едва ли не впервые в жизни столкнулся с неприязнью, он ни в коем случае не собирался отступать. И поэтому перевел взгляд с одного братца на другого.
— Я ищу Мег.
— Насколько я понял, она не захотела веселиться с тобой в Сан-Франциско, — процедил Дилан. — Какой, должно быть, удар для твоего самолюбия!
— Мое самолюбие не имеет к этому ни малейшего отношения, — возразил Тед. — Я должен с ней поговорить.
Клей потрогал гриф гитары.
— Видишь ли, Бодин, если бы наша сестра хотела поговорить с тобой, то уже успела бы высказать все, что желала.
Атмосфера в этой комнате была насыщена злостью, как грозовое небо — электричеством. Пропитана тем самым антагонизмом, который преследовал Мег каждый день ее жизни в Уайнете.
— Это не совсем так! — отрезал Тед. Прекрасная белокурая мать-медведица ощетинилась:
— У тебя был шанс, и, насколько я поняла, ты его профукал.
— Безвозвратно, — добавил папа-медведь. — Но если нужно что-то передать, говори, все будет сделано.
Будь он проклят, если станет откровенничать с этими…
— При всем моем уважении, мистер Коранда, это очень личное.
— В таком случае — удачи тебе, — пожал плечами Джейк.
Клей отложил гитару и отошел от брата. Лицо его немного смягчилось. Во взгляде появилось нечто вроде сочувствия.
— Здесь тебе все равно ничего не скажут. Поэтому слушай меня. Мег покинула страну. Она снова путешествует.
Теду стало нехорошо. Именно этого он боялся.
— Никаких проблем, — услышал он собственный голос. — Я более чем счастлив сесть в самолет.
Но Дилан явно не разделял позиции брата.
— Для парня с репутацией гения ты немного тормозишь. От нас ты не услышишь ничего полезного.
— Мы семья, — добавил папа-медведь. — Ты можешь не понимать, что это такое. В отличие от нас.
Но Тед прекрасно понимал, что это такое. Они поставили свои фургоны в круг, защищаясь от него, как когда-то их предки — от индейцев. Как его друзья — от Мег.
Бессонница, досада и отвращение к себе, приправленное паникой, заставили его сделать выпад.
— Я немного сбит с толку. Это та семья, которая вышвырнула Мег из дому четыре месяца назад?
Он попал в точку. Потому что увидел их смущенные взгляды. До этого момента он и не подозревал в себе такого ехидства, но получается, каждый день узнавал о себе что-то новенькое.
— Бьюсь об заклад, Мег не рассказывала вам, через что ей пришлось пройти.
— Мы постоянно были на связи с Мег.
Сведенные губы ее матери едва шевелились.
— Да неужели? Значит, вам известно, как она жила.
Плевать ему на то, что сейчас он совершит величайшую несправедливость!
— Вы знаете, что она чистила туалеты, чтобы заработать на еду? И должно быть, рассказала вам, что была вынуждена ночевать в машине? Упомянула, что едва не попала в тюрьму за бродяжничество? — Он не признался, что сам едва ее не засадил. — А потом жила в заброшенном здании. Без мебели. Имеете вы хоть какое-то представление, какая жара стоит летом в Техасе? Чтобы хоть немного охладиться, она плавала в ручье вместе с лебедями, которые могли занести в воду бог знает какую инфекцию. — Угрызения совести уже дожирали их, но Тед был беспощаден. — У нее не было друзей в городе, полном врагов, так что простите, если я не восторгаюсь вашими усилиями защитить ее сейчас.
Лица родителей были бледны, братья не смотрели на него, и Тед велел себе замолчать. Но слова все рвались и рвались с языка.
— Если не хотите говорить, где она, черт с вами! Я сам ее отыщу!
Тед в ярости вылетел из дома. Но когда сел в машину, пожалел о сделанном. Это семья женщины, которую он любил, и даже она считала, что они правильно поступили, отказавшись давать ей деньги. Он ничего не добился, кроме того, что сорвал злость на ни в чем не повинных людях. И как теперь он ее найдет, черт возьми?
Следующие несколько дней он тщетно пытался побороть нарастающее отчаяние. Поиск в интернете не дал никаких зацепок, а люди, которые скорее всего знали, где находится Мег, отказывались с ним говорить. Она могла быть в любой точке земного шара, и он был готов искать. Только не знал, откуда начать.
Как только стало ясно, что Коранда не имеют ничего общего с аукционом, ему следовало бы догадаться о личности, кто это сделал. Но Тед очень долго оставался в неведении. А когда до него дошло, он ворвался в дом родителей и устроил матери скандал.
— Ты превратила ее жизнь в ад! — восклицал он, едва сдерживаясь.
Она попыталась защищаться:
— Ужасное преувеличение!
Как здорово иметь мишень и выход для гнева!
— Ты превратила ее жизнь в ад и вдруг ни с того ни с сего сделалась главной ее защитницей!
Мать взирала на него с видом оскорбленной гордости. Любимая уловка, когда она загнана в угол.
— Надеюсь, ты читал Джозефа Кэмпбелла. В любом мифическом путешествии героиня должна пройти немало трудных дорог, прежде чем заслужить руку прекрасного принца.
С противоположного конца комнаты до них донеслось фырканье Далли.
Тед вылетел из дома, испугавшись вулканических вспышек собственной ярости. Он хотел прыгнуть в самолет, зарыться в работу, выскользнуть из кожи, когда-то казавшейся такой удобной и хорошо сидевшей, но вместо этого он поехал к церкви и уселся около того места, где купалась Мег. И представил ее отвращение при виде того, каким он стал. Того, что случилось с городом. Офис мэра пуст. Счета не оплачиваются. Споры не улаживаются. Никто не может разрешить ремонт библиотеки, деньги на который дала мать. Он подвел город. Подвел Мег. Подвел себя.
Она ужаснется, увидев, как он распустился. И даже в своем воображении он не хотел разочаровать ее еще сильнее.
Поэтому Тед вернулся в город, припарковал грузовик и вынудил себя войти в здание мэрии.
Все бросились ему навстречу, но он поднял руку, злобно посмотрел на них и заперся у себя.
И оставался там весь день, отказываясь отвечать на телефонные звонки и стук в дверь. Просматривал документы. Изучал городской бюджет и размышлял о погубленных планах строительства гольф-курорта. Много недель подряд ростки идеи пытались пробиться через подсознание, только чтобы увянуть на бесплодной почве вины, гнева и самоуничижения. Теперь, вместо того чтобы зациклиться на отвратительной сцене драки со Скипджеком, он пустил в ход холодную логику. Его фирменный знак.
