— Мне нужно ехать, — сказала София и натянула поводья.
— Не торопись, Софи, нам ведь есть о чем поговорить. Я, разумеется, сообщу Чарльзу о нашей встрече, интересно, что он скажет по этому поводу. А я, кстати, собираюсь жениться на одной местной красавице, приданое за ней такое огромное, что даже мне, при всех моих способностях, понадобится, наверное, не менее десяти лет, чтобы истратить эти деньги. Надеюсь, что ты и твой муж не будете болтать обо мне лишнего, иначе, обещаю, вам не поздоровится.
В эту минуту София внезапно вспомнила слова, которые сказало ей привидение: «Даже если они появятся здесь, все будет в порядке». Неужели оно говорило о лорде Дэвиде и Чарльзе Грэммонде? И как все может быть в порядке, если они — ее соседи? София, не попрощавшись и не глядя в сторону лорда Дэвида, поехала своей дорогой, торопясь как можно скорее отдалиться от него. В Лоуэр-Слотере она зашла к драпировщику мистеру Маллигану и отдала необходимые распоряжения, а когда вышла из мастерской, мистер Маллиган покачал головой, сочувствуя бедному мистеру Шербруку, женившемуся на полоумной женщине. Какая жалость!
Вернувшись в Чедвик-хаус, София поднялась на второй этаж и прошла в спальню, которая благодаря усилиям хозяев превратилась из мрачного, угрюмого помещения в светлую, красивую комнату. Стены, выкрашенные в бледно-желтый цвет, сияли свежей краской и радовали глаз, на полу лежал огромный пушистый обюссонский ковер бежево-голубых тонов, окна сверкали чистотой. София подошла к окну, посмотрела вниз, на аккуратно подстриженную лужайку, на окружавшие ее кусты и деревья. Все было недавно так хорошо, так чудесно, она обрела свой дом, стала хозяйкой и вдруг… София опустилась на колени, закрыла лицо руками и горько зарыдала.
Миссис Чиверз, недавно приступившая к исполнению обязанностей экономки, случайно увидела, как хозяйка прошла к себе в спальню, а потом услышала доносившиеся оттуда глухие рыдания. Не раздумывая ни секунды, миссис Чиверз отправилась разыскивать хозяина. Райдер, услышав сообщение экономки, не поверил ей, но немедленно пошел к жене. В дверях спальни он остановился от неожиданности, услышав рыдания Софии, а потом подбежал к ней.
— Что такое, Софи? Что произошло?
София подняла заплаканное лицо и ничего не сказала. Да и что она могла ему сказать? Что все кончено для нее? Что по ее вине имя Шербруков покроется позором?
Райдер встал рядом с женой на колени, повернул ее к себе, вытер ей слезы.
— Не плачь, не плачь, — сказал он и прижал голову Софии к своему плечу. — В браке есть одно большое преимущество: человек не один. И ты не одна, Софи, рядом с тобой есть человек, на которого ты можешь опереться в беде, который готов тебе помочь в любой ситуации. Не плачь, успокойся и расскажи мне, любимая моя, что случилось.
София покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Райдер нахмурился; все то время, что он провел вместе с женой в Чедвик-хаусе, он был счастлив, и в этом была заслуга Софии. Она отдавала распоряжения слугам, она следила за меню, собственноручно подметала, чистила, драила полы и стены, мыла окна и делала еще уйму всяких дел, и с ее лица не сходила улыбка. Довольная, радостная, светлая улыбка, потому что и она, так же как и Райдер, была счастлива.
Она перестала плакать, но продолжала прижиматься к Райдеру, он чувствовал ее крепкие грудки, ее горячее тело и внезапно ощутил жгучее желание обладать этим телом, любить его, пока хватит сил. Дни, проведенные в Чедвик-хаусе, были наполнены работой, бесконечными хлопотами, и София страшно уставала, поэтому он, щадя ее, давал ей ночью выспаться и не надоедал своими ласками.
— Софи, ответь мне, не молчи, — попросил он мягко.
— У меня болят ноги.
— Отдохни тогда, вон кровать. Пойдем, я уложу тебя.
София посмотрела на кровать, перевела взгляд на мужа и все поняла. Он хотел ее, она видела желание в его глазах. На мгновение вместо мужа перед ее мысленным взором предстал лорд Дэвид, голый, пьяный, самодовольный, поглаживающий рукой свой мужской орган; будто наяву она почувствовала, как этот человек впивается ей в губы, проталкивает вперед язык, обнимает ее… Она вспомнила, как он раздевался, а потом с гордым видом прохаживался перед ней, похвалялся своим мужским достоинством, его твердостью и размером, рассказывал, как он будет заниматься с ней любовью.
София вспомнила и Чарльза Грэммонда, пожилого и пузатого, и, в сущности, не очень противного, таким, во всяком случае, он был сначала. Он вежливо поблагодарил Софию, когда она сообщила ему, что берет его в любовники, а потом, несколько дней спустя, он подкараулил ее в саду и, навалившись на нее своим грузным телом, прижал ее к какому-то дереву, так что ей пришлось отчаянно отбиваться от него, а он, отойдя от нее, расстегнул бриджи и, вытащив свою штуковину, сказал, что хочет, чтобы она взяла ее в рот. София вся содрогнулась от отвращения и убежала, но впоследствии, следуя советам дяди, она постоянно хвалила Чарльза Грэммонда, говорила ему, что он замечательный любовник, и тот, довольный, с готовностью соглашался, приводя как доказательство своих четверых детей.
И вот теперь оба этих человека случайно — или нет? — оказались рядом с ней;; судьба сделала так, что их пути пересеклись. Они, эти люди, считали Софию женщиной легкого поведения. Они не задумываясь причинят ей зло и будут рады этому. София не забыла, с какой жадностью лорд Дэвид и Чарльз Грэммонд смотрели на нее, провожали жадными, похотливыми взглядами, шептались за ее спиной, обсуждали ночи любви, проведенные в домике у моря…
София как ужаленная отстранилась от Райдера, вскочила и, не говоря ни слова, выбежала из спальни.
Райдер успел изучить свою жену и понял, что она почему-то вспомнила свою жизнь на Ямайке, возможно, тех мужчин, которых она была вынуждена соблазнять. Он так надеялся, что она рядом с ним забудет обо всех своих прошлых несчастьях, а она не забыла. Райдер стиснул зубы. Он будет упорен. Он покончит со всеми ее страхами.
Остаток дня прошел без особых происшествий; дел было невпроворот, скучать было некогда и выяснять отношения тоже. Даже во время обеда, когда София и Райдер остались наедине, они не касались неприятных тем и не ссорились. В десять часов вечера Райдер решил, что пора и отдохнуть, и пошел в спальню. София сидела в кресле, на коленях у нее лежала раскрытая книга. Райдер подошел, посмотрел, кто автор книги. Им оказался Джон Локк.
— Откуда у тебя эта книга? — спросил Райдер.
— Ее оставил твой неподражаемый Дьюбуст.
— А-а. Бог с ним, с этим Дьюбустом. Вот послушай.
Райдер раскрыл книгу и начал читать:
— «Я считаю латынь бесполезным языком, абсолютно не нужным джентльмену». Какая категоричность, ты не находишь, Софи? Мой младший брат, Тайсон, не согласился бы с этим утверждением. Он, наверное, неплохо освоил латынь, ведь без нее будущему священнику не обойтись. Он как-то сказал мне, что его будущая паства будет понимать смысл проповеди не из слов, а из интонаций, что главное для прихожан — уловить дух, настроение, божественность. А уж он им в этом поможет.
