– Я знаю. – Джерри сел напротив нее на кровать. Он не пришел в ужас, даже узнав, что его жена – убийца. – За тобой следили.
– Следили? – У нее открылся рот. – В смысле, сыщик?
– По-моему, они называют себя частными детективами, но, как их ни назови, суть от этого не меняется. Да, я заплатил одному из этих типов, чтобы он следовал за тобой по всему Лос-Анджелесу, а потом рассказал мне, что ты делала. – Он задумчиво потер лоб. – До чего же дико звучит, когда говоришь об этом вслух… Но ты должна меня понять – я ведь умирал от ревности, был уверен, что ты вот-вот меня бросишь. Может, тебе кажется, что за год с лишним жизни без тебя я уже должен был привыкнуть, – но нет, от этого все было только хуже. – Его ладонь легла на ее колено, и она прикрыла ее своей. – Я всегда буду тебя любить.
– Я тоже люблю тебя, Джерри. – И она нежно пожала ему руку, а потом взмолилась. – Но я обещала, что никому не скажу. Он сдержал все обещания, которые дал мне, и я не могу нарушить своего.
Однако Джерри не принимал никаких возражений. Он даже хлопнул ладонью по стеганому покрывалу.
– Подожди, Лиллиан. Сначала ты меня послушай. Тебе ничего не придется говорить, я сам обо всем догадался, хотя, должен признать… – он потер сердитую жилку у себя на лбу, – должен признать, я сильно смутился, когда детектив доложил мне, что вы с Дейвом ездили в клинику, где занимаются проблемами бесплодия. Сначала я ничего не мог понять. Думал, это значит, что вы планируете быть вместе, завести детей. Вот почему я так набросился на вас в отеле.
– Но я выбрала тебя, – перебила его Лиллиан, наклоняясь к нему так близко, что ощутила аромат его одеколона.
– Знаю. Это и сбило меня с толку. Правду я заподозрил уже после разговора с Бет, когда она рассказала мне о том, как они с Дейвом счастливы и что у них будет ребенок. Вот тут-то у меня и мелькнуло подозрение. А сегодня, когда я увидел по телевизору этого младенца, все сразу встало на свои места. – Он постучал себя по виску. – Этот малыш, которого они держали на ручках, это ведь твой ребенок, правда? – Его взгляд, тяжелый и острый, было трудно перенести.
– Нет, не мой; это ребенок Дейва и Бет.
Он положил ей на губы пальцы.
– Ты ведь обещала не лгать мне больше, Лиллиан. Правду.
Она поняла, что отступать некуда.
– Правду? – переспросила она медленно. – Да, генетически он мой сын.
И, едва расставшись со своим последним секретом, Лиллиан сразу почувствовала себя такой… свободной. Раньше она даже не понимала, насколько тяжким грузом лежит на ее плечах это нагромождение лжи, как оно давит ее, почти лишая возможности дышать, двигаться. Теперь ей стало так легко, что даже вид Джерри, который сидел прямо перед ней и смотрел на нее гневным, осуждающим взглядом, не пугал ее больше. Ей хотелось петь.
– И тебя это нисколько не тревожит? – спросил он.
– Нет, Джерри, нисколечко. Бет бесплодна, так что им все равно нужен был донор. Они собирались взять донорскую клетку от неизвестной женщины, а меня это убивало. Дейв был прекрасным отцом для Пола, и он говорит, что Бет тоже изменилась. Наверное, это правда, раз он решил ее простить. И мне так захотелось поделиться с ними счастьем, которое дают нам наши мальчишки… К тому же теперь я меньше скучаю о Поле. У меня такое чувство, будто часть его продолжает жить, только где-то в другом месте.
– А она знает?
Лиллиан покачала головой.
– Нет, о личности донора ей ничего не известно.
Он склонил голову набок.
– А тебе не кажется, что она имеет право знать?
– Единственная причина, почему Дейв ничего ей не рассказал, в том, что я просила его молчать. – Она пожала плечами. – Я подумала, какое это имеет значение, если по правилам клиники донор все равно остается анонимным?
Он задумался над ее словами, и, задумавшись, сразу стал похож на Джоша, так что сердиться на него не было больше никакой возможности. Она подползла к нему и обняла его обеими руками.
– Не знаю, что и думать обо всей этой истории с младенцем. – Муж помолчал. – Но я хочу, чтобы ты знала вот что: если Дейв и Бет не против, ты можешь навещать его, Лиллиан. Я не стану тебя удерживать. Обещаю, – эти слова Джерри шепнул в складку у нее на шее; она погладила ему спину. – Наверное, ты считала меня абсолютным чудовищем, раз скрывала все это от меня так долго.
– Я думала, что так защищаю тебя, но, кажется, ошиблась. Да?
Он кивнул, все так же лежа головой на ее плече, потом поцеловал его, а уж потом взял ее лицо в свои ладони; шмыгнул носом – это, да еще красноватые глаза, вот и все признаки того, что он только что испытал бурные эмоции.
– У нас впереди вся ночь. Я хочу услышать твою историю целиком. Настоящую. – И он схватил ее «Айфон» с бюро возле кровати. – А еще я думаю, что тебе пора позвонить Дейву и Бет.
– То есть ты разрешаешь мне звонить Дейву? Ты уверен? – Лиллиан была поражена. Она не знала, отчего так изменился ее муж, но чувствовала себя виноватой за то, что сомневалась в нем раньше.
– Абсолютно. – Он поцеловал ее в губы, потом слез с кровати и отошел за своим телефоном, где в группе быстрого набора все еще хранились номера заведений, в которых он покупал готовую еду навынос во время своего вынужденного одинокого отцовства. – Закажем курочку по-китайски?
– Конечно, закажем, – сказала Лиллиан.
Наблюдая за мужем, который уже вернулся на кровать, и, растянувшись поверх покрывала и, скрестив длинные ноги, заказывал им еду, она вдруг почувствовала, как давно не испытанное тепло заполняет ею всю, усиливаясь с каждой секундой. За три прошедших года она потеряла свекровь, сына, саму себя и, главное, свою непорочность. Сколько она ни пыталась убежать от правды, лучше ей не стало, так что надо попробовать теперь бежать правде навстречу – может, это поможет…
И что, правда сможет стереть прошлое, не оставив от него ничего, кроме шрама на плече и пары смутных воспоминаний? Да нет, вряд ли. И все же, сказав сейчас мужу всю правду, Лиллиан почувствовала, что вернулась в семью по-настоящему – впервые с тех пор, как покинула дом около трех лет назад, отправляясь в ту злополучную поездку. Правда довершила то, чему спасательный вертолет, а потом самолет домой лишь положили начало. Наконец-то.
Она долго сидела, глядя в экран своего телефона, весь в многочисленных царапинах, которые оставили на нем мальчишки, играя в свои приложения, когда она им разрешала. Потом поняла, что готова. Нажав на значок телефона, Лиллиан без запинки набрала на нем номер, который до сих пор помнила наизусть. Через три секунды на том конце взяли трубку.
– Алло? – услышала она голос Дейва. В первую секунду ее язык точно прилип к гортани.
– Привет, – выговорила наконец она почти шепотом.
– Лиллиан? Это ты?
– Ага. Давно тебе не звонила. – И это все, что она может ему сказать? Они что, школьные друзья, которые не видались с выпускного? – Мы сейчас смотрели «Хедлайн ньюс».
