За месяц он не получил ни одной весточки из дома, если не считать краткой телеграммы от Дорис, сообщавшей, что 7 декабря Нэт родила девочку, мать и дочь чувствуют себя хорошо. Пол держал в руке телеграмму, и у него тряслись руки. Только в тот момент он осознал, до какой степени волновался. В течение нескольких недель, предшествующих рождению малышки, Полу каждую ночь снились ужасы. Его отец, грозный и угрюмый, перемещался из кошмара в кошмар: швырял в Пола башмаком и орал, чтобы тот прекратил плакать. Иногда снилось, как Нэт засовывает руки в духовку и получает страшные ожоги. Однажды привиделось, как обожженная жена устремляется к нему, а с рук свисают ошметки мяса. Проснувшись, он едва подавил позыв к рвоте. В то утро Мейберри сказал Полу, что у него дерьмовый видок.
Солдаты вскочили со своих мест, желая первыми сойти с самолета. Это было похоже на молчаливое соревнование. Пол, напротив, двигался медленно – не хотелось суетиться. Ситуация, признаться, и без того немного его смущала. Нэт с девочками должны были ожидать в здании аэропорта вместе с небольшой группкой встречающих.
За бортом завывал ветер.
– Господи, – пробурчал мужчина, стоявший в очереди на выход первым.
Ссутулившись от холода, все стояли около трапа, ожидая, когда сгрузят багаж. Пол посмотрел через плечо на огромное окно аэропорта, но в стекле отражался свет, и он не смог различить лиц встречающих. Неприятный комок в желудке сжался еще сильнее. Пол снова вернулся к багажному отсеку и терпеливо ждал, пока выкрикнут его имя.
Потом была неуклюжая проверка бирок с именами пассажиров, а также попытка скрыть радость, когда он наконец обнаружил свою сумку. Пол узнал ее сразу же, как только ее сбросили вниз, но позволил соседу первым взглянуть на бирку с именем и разочарованно выкрикнуть: «Кольер!» Пол закинул багаж на плечо и зашагал к терминалу аэропорта. Ветер так и норовил вырвать у него сумку, старался развернуть его в противоположном направлении, но Кольера не так-то просто сбить с пути. Медленно, тяжело, но уверенно он шел с нелегкой ношей на плече вперед, к своей цели.
– Можешь в такое поверить? – крикнул ему товарищ, когда они входили в здание. – Мы улетели в Арктику, когда весна в Айдахо еще не наступила, а вернулись снова в холод и снег. Это самая длинная и дерьмовая зима в истории мира.
Мужчина, шедший сзади, напомнил всем, чтобы подбирали выражения: скоро они будут среди женщин и детей. Эти слова подогрели нетерпение Пола. Подняв голову, он стал внимательно всматриваться в лица встречающих.
– Пол! – послышалось слева. – Пол!
Он резко развернулся и краем глаза заметил Нэт, которая махала рукой.
– Извините, простите, – рассыпался в извинениях Пол, лавируя между другими военными. Многие пребывали в растерянности, ища глазами родных.
Зацепив плечо какого-то мужчины, Пол снова извинился, выбрался из толпы и очутился рядом со своей семьей.
– Пол!
Сияющая Нэт обвила его руками и радостно прыгнула на грудь, как девятнадцатилетняя девчонка. Он заключил ее в объятия. Волосы щекотали подбородок. Нэт была такой же, какой он ее помнил. Отстранившись, жена посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Ему хотелось поцеловать ее. На протяжении всех этих месяцев он постоянно мечтал о ее милом ротике. Ему хотелось взять ее лицо в свои ладони и, как только они останутся наедине, позволить рукам попутешествовать по телу. Какой смысл в командировках, если, вернувшись, нельзя позволить себе такой малости? Это твое право – стать хотя бы на неделю плохим мальчиком и воплотить в жизнь потаенные фантазии, которые сводят с ума; чувствовать, как кружится голова, когда ты упиваешься всей полнотой власти над ее телом, хотя, возможно, это звучит грубо. Однако Пол вновь вспомнил невероятные разоблачения Ричардса и не смог ее поцеловать. Отпустив Нэт, он сел на корточки перед девочками.
Саманта и Лидди, одетые в пышные, не по сезону платьица, вертелись у его ног. На голове у каждой был огромный бант. Он обнимал и целовал дочерей. Нэт повернулась к матери, взяла у нее небольшой овальный сверточек. Пол совершенно забыл, что увидит здесь миссис Радек.
– Добрый день, Дорис. – Он выпрямился и чмокнул тещу в щеку.
Лицо матери Нэт осталось непроницаемым.
– С возвращением, – произнесла она.
– Это Сэди-Мэй, – сказала Нэт, вручая мужу сверток.
Она приподняла уголок одеяльца, и из-под него показалось спящее личико малышки. Сердце Пола забилось быстрее.
– Сегодня ей исполнилось две недели, – напомнила Нэт.
– Ну здравствуй, – прошептал Пол.
Он не смог согнать с лица широкую улыбку. Сэди казалась ему розовым бутончиком. Ее чистенькие ручки со складочками, лежащие поверх одеяльца, чуть-чуть подрагивали. Пол слегка сжал маленькую ладошку между большим и указательным пальцами. Она была мягкой и шелковистой – у него перед глазами все поплыло.
– Малышка заснула всего несколько минут назад, – сияла Нэт.
– Представляешь? Учитывая, какой здесь шум! – воскликнула Дорис.
– Привет, Сэди-Мэй, – сказал Пол. – Рад с тобой познакомиться.
Как черт из табакерки, откуда-то выскочил незнакомец и, ослепив всех вспышкой, начал фотографировать. Сбитый с толку, Пол растерянно заморгал и посмотрел на новорожденную дочурку.
– Здесь вертятся газетчики, – объяснила Нэт. – Пока мы тебя ждали, поговорили с репортером. Он сказал, что для пиара испытательной станции полезно будет разместить в прессе фотографии военных, вернувшихся домой. – Жена вообще любила поболтать, когда ее охватывали сильные чувства. – Ты единственный, у кого за время отсутствия родилась дочь. У одного из солдат умерла собака. Грустно, правда?
– Ладно, – согласился Пол. Ему было все равно. – Она просто красавица. Выше всяких похвал.
– Честно? – улыбнулась Нэт.
– А ты? Как самочувствие?
– Все хорошо.
– Ты выносливая, – не смог сдержать восхищения Пол. – Может, будем выбираться отсюда? Я хочу домой.
– Конечно, – одобрила идею Нэт, забирая у него Сэди.
– Лидди! Садись в коляску, – приказала Дорис.
– Не хочу, – заартачилась девочка.
Дорис свирепо воззрилась на нее. До добра это явно не доведет. Нэт, зная, насколько Лидди иной раз бывает непослушной, присела перед дочерью и заглянула ей в глаза.
– Лидди, – тихо попросила она. – Садись, солнышко, в колясочку.
– Не хочу, – упрямилась дочь.
Пол поднял маленькую капризулю на руки и усадил себе на плечи, удивляясь тому, как она выросла.
– И без коляски обойдемся, – решил он. – Я тебя и так понесу.
– Честно? – обрадовалась Лидди.
Ее личико светилось от счастья, глазенки блестели из-под каштановой челки.
– Всегда, пап?
– Сейчас – так уж точно.
