Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Я покрутилась на автобусной станции около часа. Исподволь наблюдала за отъезжающими. Я была уверена, что ни в какой всесоюзный розыск меня пока не объявили. А если даже объявили – вряд ли моя фотография и приметы уже доползли до областного центра Н. Поэтому я могла спокойно, никуда не спеша, отыскать себе подходящего мужичка.
Им оказался товарищ лет сорока, в добротном пальто и пыжиковой шапке. И с сумкой. Он производил впечатление человека, который обычно по жизни передвигается на машине – личной или персональной. Но сейчас он в командировке, поэтому – увы, увы – гражданину приходится довольствоваться автобусом. Скажу, забегая вперед, что потом оказалось: мои первые впечатления были верными.
Недолго думая, я именно за ним заняла очередь в кассу и купила билет в тот же пункт назначения, что и он. Райцентр Ворошиловск. Никогда о таком не слышала. Пока стояла за мужчиной в кассу, я сделала все, чтобы он обратил на меня внимание. Милые женские уловки. На мгновение, как бы что-то высматривая впереди, невзначай прижаться грудью к его плечу. Продемонстрировать ручку – с маникюром, но без обручального кольца. Поправить прическу – этот жест, демонстрирующий грудь, впечатляет мужиков, даже если ты в пальто. Впрочем, я думаю, он обратил бы на меня внимание и без этих мелких хитростей.
И когда я села в автобус, долженствующий отвезти меня в неведомый мне Ворошиловск, и шла по проходу, он уже занял место у окна. И, не мудрствуя лукаво, просто схватил меня за руку и усадил на сиденье рядом с собой.
– Что это вы тут распоряжаетесь? – ласково возмутилась я.
– А я кондуктором на полставки подрабатываю, – нагло, в духе Ванечки, блестя глазами, заметил он.
Я засмеялась. Я оценила и его шутку, и решительность.
– Зачем я вам понадобилась?
– А то еще посадят бабку с тюками и недержанием речи.
– Значит, я вам потребовалась для того, чтобы от бабки схорониться?
– Ну, теперь я понимаю, что вы и как собеседница хороши.
– При условии, если я захочу с вами разговаривать.
– Захотите, захотите. Никуда не денетесь. Ни одна женщина, даже если бы очень хотела, не сумеет промолчать два часа подряд.
Вот так, непринужденно и весело, началось мое знакомство с Артемием. Трудно даже представить, что только вчера вечером я выясняла отношения на перроне Ленинградского вокзала с предателем Кириллом.
И он, и Москва, и мои дела словно канули в вечность. Будто их и не бывало. Я понимала: я его больше не увижу. И потому постаралась вычеркнуть из своей жизни. Навсегда.
А за те два часа, что автобус «ПАЗ» с запотевшими и грязными окнами вез нас – то по заснеженным равнинам, то средь дремучих лесов, – я многое узнала о своем спутнике. А он – обо мне. Артемий Петрович Марицкий был заместителем заведующего специальным конструкторским бюро, что базировалось в городе Н. Занимался он АСУ ТП – модная тема в те годы, примерно такая же, как сейчас маркетинг, мерчендайзинг и франчайзинг, вместе взятые. АСУ ТП – означало автоматизированная система управления технологическими процессами. Я припомнила, что и мой Ванечка копошился во время, свободное от писания стихов и рассказов, на тех же автоматизированных пастбищах.
Райцентр Ворошиловск являлся вотчиной КБ. Там, в Ворошиловске, размещался огромнейший комбинат, технологические процессы которого КБ автоматизировало давно и успешно. И тут – подумать только! – сданную под Новый год работу вдруг решил проверить сам директор предприятия – и обнаружил в ней недочеты. Пришел в гневливое состояние, велел вызвать из Н. конструкторов: «Пусть хоть новогоднюю ночь сидят, а сделают как надо!» Вот и ехал Артемий Петрович исправлять недостатки. Не столько, как я поняла, совершенствовать датчики, схемы и программы, сколько поить и услаждать нужных людей, включая всемогущего директора.
Я же, со всей откровенностью, поведала свою историю: у меня в воинской части, дислоцирующейся близ Ворошиловска, служит родной брат. (Воинские части в СССР располагались повсюду, все были засекречены – поэтому моя легенда звучала очень правдоподобно.) А меня на службе как раз в отпуск выпихнули – поэтому решила я братика навестить, подкормить его, с Новым годом поздравить. Мое вранье хорошо было еще и тем, что под давлением обстоятельства «братик» легко трансформировался в мужа – в те времена много было соломенных вдов, чьи мужья не смогли до двадцати семи лет отбояриться от призывных комиссий – безусловно, более вездесущих и менее прогнивших, чем сейчас.
Артемий Петрович еще в автобусе принялся за мной ухаживать – по-взрослому, по-серьезному, с уверенностью сорокалетнего дяденьки, кандидата наук и крепкого руководителя. А я думала про себя, как могу его использовать – наверняка женатого, но, похоже, довольно влиятельного: и в райцентре Ворошиловск, и в областном центре Н.?
И вот мы прибыли. Вышли из автобуса на заснеженной центральной площади: покоем стояли дома, очень похожие на те, в которых жила я в своем З***, – наверняка тоже строили пленные немцы. Памятник вождю, монументальная доска победителей соцсоревнования, гостиница «Звезда», универмаг. Чуть дальше, в перспективе, – ряды несколько более современных пятиэтажных хрущевок. Перспектива обрывается тремя-четырьмя дымящими трубами комбината.
– Ну, вы в гостиницу? – воскликнул, не сомневаясь в ответе, спутник, даже к сумке моей потянулся.
– Нет.
– Нет? Почему?
«Потому что я уже объявлена (или вот-вот буду объявлена) во всесоюзный розыск».
– Хочу найти какую-нибудь бабульку. Наверняка здесь кто-то жилье сдает. И дешевле, и спокойней, и легче будет брата привести, когда ему увольнение дадут: пусть в нормальных условиях отъестся, отоспится.
– Разумно, – оценил Артемий Петрович. – Бабка на примете есть?
– Нет, – честно ответила я.
– Сейчас найдем.
В холле гостиницы мой попутчик, – еще не успевший заселиться сам, пошептался со швейцаром, вручил ему рубль – и получил взамен листочек с криво написанными двумя адресами. Его он передал мне и молвил:
– Там вас ждут любимые бабки. А вы, после всего, что я для вас сделал, просто обязаны принять мое приглашение на ужин. Ресторан здесь один-единственный, зато готовят недурственно.
Одна бабуля проживала на улице Лермонтова, другая – на Чайковского, при том, что, естественно, ни первый, ни второй никогда в Ворошиловске, детище первых пятилеток, не бывали. Я поселилась у той, что на Лермонтова: двухкомнатная хрущоба, замок на двери в мою комнатуху, два рубля в сутки: «Подкормлю я тебя, голубка, совсем отошшала-то…» Люди здесь говорили, сильно нажимая на «о», и все подряд казались приветливыми. Но я понимала всю шаткость своего существования. Та же милая бабуля могла запросто стучать на своих жильцов и жиличек в местную милицию. Мне срочно требовалось легализоваться. Так я могла чувствовать себя хотя бы отчасти спасенной. Не знаю почему, но мне казалось, что мой новый друг Артемий может помочь мне в этом. Он производил впечатление проныры и прохиндея.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
