«Левиафан» спустился до трехсот футов; его гигантские водометные движители на носу и корме маневрировали, пока лодка не сориентировалась носом к тысячефутовому выходному тоннелю, ведущему к ее природной стихии — открытому морю.
На голограмме, проецируемой на закрытые ставни, центр управления, находящийся тремя палубами ниже, был показан в мельчайших деталях. Изображение занимало лишь малую часть обзорного экрана. Остальная его часть показывала сгенерированное компьютером изображение входного тоннеля и моря за ним. Найлз смотрел, как команда «Левиафана» занимается своим делом. Коммандер Сэмюэльс находился на своем обычном месте, стоя рядом с пустующим капитанским креслом, скрестив руки на груди.
— Рулевой, курс триста пятьдесят семь, вперед на скорости десять узлов. По мере прохождения пещеры увеличивать скорость, прибавляя по двадцать узлов.
— Есть, мистер Сэмюэльс, ожидаемая скорость по выходе из тоннеля сто тридцать семь узлов.
— Спасибо, мистер Хайнд.
Как только «Левиафан» тронулся вперед, Эрталль прикрыла глаза и улыбнулась. Комптону показалось, что она буквально отождествляла себя с подводным судном, и когда оно начало двигаться, Эрталль явно почувствовала себя лучше.
— Сержант Тайлер, можете приступить к своим обязанностям, — сказал Сэмюэльс на голограмме.
В конце длинного стофутового ряда операторов за одним из десяти оружейных постов сидел сержант Тайлер.
— С позволения капитана, — сказал он, откинул пластиковую крышку и без малейших колебаний нажал на красную кнопку, находившуюся под ней.
Когда двухмегатонный заряд сработал, стены и потолок пещеры содрогнулись. Передний фронт взрывной волны швырнул «Левиафан» вперед, а затем вдруг прижал к стене, когда нагретая взрывом вода хлынула прочь из рушащейся колыбели циклопической лодки. Ее левые водометы вынуждены были развить давление в двадцать тысяч фунтов воды, чтобы не дать гигантской субмарине врезаться в скальную стену.
Когда первые сотрясения улеглись и гигантская субмарина наконец перестала раскачиваться, Эрталль встала.
— Первого дома, который мне довелось узнать, больше нет, — проронила она чуть слышно. — Коммандер Сэмюэльс, выводите нас отсюда. Я буду во вспомогательном центре. — Она обернулась к Вирджинии: — Джинни, не составишь мне компанию?
На поверхности Тихого океана атолл Сабу взорвался. Гористый его центр сперва провалился, а затем начал вспухать, образуя грибовидное облако, наполненное микрочастицами расплавленных скал и кораллов, составлявших крохотный атолл.
Как только «Левиафан» вырвался из входного тоннеля, Александрия преспокойно уселась в свое большое кресло, сквозь уже открывшиеся иллюминаторы боевой рубки глядя на промелькнувшее мимо устье туннеля. Яркие прожекторы подсвечивали струящуюся мимо воду; Вирджиния ощутила едва уловимую вибрацию — «Левиафан» начал выходить на максимальную скорость.
— Капитан, наблюдаем подводный контакт в непосредственной близости, четыре тысячи ярдов прямо по курсу. Согласно сигнатуре винтов опознан как наш старый друг «Миссури», — доложил Сэмюэльс.
— Я ощутила его задолго до того, как его засек сонар, коммандер. Вся команда, приготовиться к маневру расхождения, — произнесла она, не открывая глаз.
— Есть, мэм. Вся команда, приготовиться к маневру расхождения. Всему личному составу, свободному от вахты, оставаться в своих каютах; задраить все отсеки.
— Держись, Джинни, — сказала Александрия, наконец широко распахнув глаза и глядя сквозь парящую перед ней голограмму, на смутно прорисовывающиеся контуры корабля ВМФ США «Миссури». И видела, что американская подлодка нацелилась на «Левиафан», собираясь ринуться в преследование и по-прежнему считая, что ее стелс-технологии обеспечивают ей невидимость.
— Повреждения нашего наружного корпуса сделали нас видимыми ровно настолько, чтобы «Миссури» могла нас обнаружить, — прокомментировала Александрия, опуская голову и впиваясь взглядом в обтекаемую лодку класса «Вирджиния» перед «Левиафаном». — Они думают, что мы их не видим из-за того, что они считают передовой технологией. Они и не догадываются, что верх над ними взяла старейшая технология на свете — зрение.
Вирджиния видела, как по лбу Эрталль сбегают ручейки пота.
С горящим взором синих глаз Александрия толкнула обе ручки управления вправо, послав «Левиафан» в крутой вираж в эту сторону и вниз. Затем толкнула только левую ручку, и гигантская субмарина пошла вниз еще круче, выбросив Вирджинию из кресла, и если бы не привязные ремни, она врезалась бы в потолок.
На голограмме изображение «Миссури» сместилось налево-вверх на сто футов в тщетной попытке преградить «Левиафану» путь.
— Капитан, «Миссури» обнаружила шум от нашей поврежденной обшивки и рулей. И пытается преследовать нас.
— Коммандер, выходим на аварийный полный ход и погружаемся на рулях. Управление балластом на сто процентов… По местам стоять, срочное погружение, курс триста тридцать четыре. Начать впрыск водородно-гелиевой смеси в пластины корпуса!
— Вся команда, приготовиться к глубоководному погружению. Закрыть все внутренние люки и задраить переборки. Закрыть все иллюминаторы, все закрепить, приготовиться к усилению корпуса для предельного давления!
— Куда ты поведешь нас, Алекс? — спросила Вирджиния, возвышая голос в нарастающем вое теплодинамических двигателей и четырех силовых установок «Левиафана», погнавших пар и водород в его водометы.
— «Чтобы все люди ведали, аз есмь бог моря, и имя мое „Левиафан“!» — бормотала Александрия, не слыша Вирджинии.
— Алекс, ради бога!
Александрия остудила Вирджинию спокойным выражением лица.
— Это цитата из Октавиана, — промолвила она наконец, веки ее затрепетали, и взгляд стал менее напряженным. — Мы отправляемся в самый недоступный уголок земли, моя Джинни, место, куда люди не могут последовать за нами на своих игрушечных корабликах, — в Марианский желоб!
«Левиафан» увеличил скорость почти до двухсот узлов, и Вирджинию вжало в спинку кресла. Пока ставни иллюминаторов закрывались, доктор Поллок видела пар и жар, исходящие от черного лоснящегося корпуса. «Левиафан» сражался за глубину, разогреваясь от трения об окружающую его холодную воду.
— Мы отправляемся в мир «Левиафана», Джинни, мы идем в мой мир.
Спокойствие тона подруги заставило Вирджинию испуганно вздрогнуть; она наконец поняла, что возвращения в реальный мир для Александрии Эрталль не будет.
— Алекс, ради бога, что на тебя нашло? — вскрикнула Вирджиния, перекрывая нестихающий звон нарастающей мощи.
Теперь «Левиафан» устремлялся к глубочайшей точке планеты со скоростью двести тридцать миль в час — быстрее, чем любое мореходное судно в истории человечества.
Когда защитные ставни накрыли обзорные окна, последнее, что увидели члены группы «Событие», был мелькнувший образ корабля ВМФ США «Миссури», потому что «Левиафан» шел прямо перед ним. Потом от резкого поворота вниз их подбросило в креслах и тут же вдавило обратно, потому что колоссальная субмарина начала маневрировать — круто на правый борт, потом на левый, а затем нырнула под термоклин на пути к глубинам.
