Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Кирилл в марте 1917 года имел чин контр-адмирала и командовал Гвардейским флотским экипажем. Еще до отречения Николая II, 1 марта 1917 года, великий князь Кирилл привел под стены Таврического дворца, где обосновалось Временное правительство, весь свой Гвардейский экипаж и заявил о верности новой власти. Что им двигало тогда? Вместо того чтобы сражаться за престол, он принес присягу кучке думских демагогов, которые обещали стране «демократию». А как же монархия, о которой так страстно мечтала его матушка? Скорее всего, Кирилл ни о чем не думал, а просто сделал красивый жест. Вот, мол, и я – великий князь, тоже за Временное правительство!
Некоторые очевидицы утверждают, что Кирилл шел к Таврическому дворцу, нацепив на черную морскую шинель красный бант. Такие же красные банты красовались на шинелях всех его моряков. Моряки шли под красным флагом. Дальше – больше; на крыше своего столичного дворца Кирилл приказал тоже вывесить красный флаг!
Великого князя Кирилла на крыльце Таврического дворца встречал сам председатель Госдумы М. Родзянко. Потом в газетах появилось интервью Кирилла Владимировича, в котором он говорил, что никогда не одобрял политику Николая II и теперь-то, наконец, может «вздохнуть свободно»: «Даже я, великий князь, разве не испытывал гнет старого режима? Разве я был спокоен хоть минуту, что, разговаривая с близким человеком, меня не подслушивают… Разве я скрыл перед народом свои глубокие верования, разве шел я против народа? Вместе с любимым мною Гвардейским экипажем я пришел в Государственную думу, этот храм народный… смею думать, что с падением старого режима удастся, наконец, вздохнуть свободно в свободной России и мне… впереди я вижу лишь сияющие звезды народного счастья…» (Вот ведь какой «борец за счастье народное» выискался!)
Через неделю последовало новое заявление Кирилла. Оно начиналось словами: «…Мой дворник и я, мы одинаково видели, что со старым правительством Россия потеряет все». Это заявление заканчивалось словами, что великий князь теперь свободный гражданин и доволен этим; он подтвердил, что над его дворцом развевается красный флаг.
Поступок Кирилла вызвал негативное отношение не только некоторых членов царской семьи, но и отдельных членов Временного правительства, не говоря уже о военных. Командующий Петроградским военным округом в 1917 году генерал Половцев сказал: «Появление великого князя под красным флагом было принято за отказ императорской фамилии от борьбы за свои прерогативы и как признание факта революции».
Председатель Государственной думы М. Родзянко расценил поступок Кирилла так: «Прибытие члена Императорского Дома с красным бантом на груди во главе вверенной его командованию части войск знаменовало собой явное нарушение присяги Государю Императору и означало полное разложение существующего государственного строя не только в умах общества, но даже среди членов Царствующего Дома». Как видим, даже такой ярый демократ, как Родзянко, расценил поступок Кирилла как предательство.
Однако это еще не все выкрутасы Кирилла. Он дал новой власти следующую расписку: «Относительно прав наших, и в частности и моего на престолонаследие, я, горячо любя свою Родину, всецело присоединяюсь к мыслям, которые высказаны в акте отказа Великого князя Михаила Александровича». Напомним, что Михаил Александрович, младший брат царя, в пользу которого отрекся Николай II, предоставил Учредительному собранию решать, какой способ правления годится для России – республика или монархия. Значит, и Кирилл надеялся на что-то. Запомним этот факт.
Еще до своего знаменитого похода в Думу Кирилл разослал командирам частей Царскосельского гарнизона (а Гвардейский экипаж охранял Царское Село) записки следующего содержания: «Я и вверенный мне Гвардейский Экипаж вполне присоединились к новому правительству. Уверен, что и вы, и вся вверенная вам часть также присоединитесь к нам. Свиты Его Величества Контр-адмирал Кирилл». Какой к черту «Свиты Его Величества», ведь он этому самому «Величеству» изменил! И все это делал не какой-нибудь экзальтированный юноша, увлекшийся революционными идеями, а вполне взрослый 41-летний человек! Вероятно, он пытался таким образом выслужиться перед новыми властями, чтобы получить кое-какие преференции – а вдруг трон достанется ему!
Позже сторонники Кирилла пытались опровергнуть все, что может дискредитировать великого князя. И красного банта, мол, не было у него на груди (как вариант – его перепутали с одним из иностранных орденов). И алое знамя он не вывешивал над своим дворцом. И интервью он никогда не давал, а все наврали газетчики (ну прямо как сейчас: чуть что, сразу наш брат журналист виноват). Сам же Кирилл в своих эмигрантских воспоминаниях объяснил свой приход в Думу желанием спасти свое подразделение от разложения и попыткой сохранить монархию.
«Сохранить монархию»… Но как? Так, как решил брат царя, великий князь Михаил, уполномочивший Учредительное собрание решить этот вопрос? Но депутаты могли проголосовать и против монархии! И все к тому шло: не дожидаясь решения Учредительного собрания о способе правления, Временное правительство, не имея на это права, 1 сентября 1917 года объявило Россию республикой! Довольно странный способ для «сохранения монархии» выбрал Кирилл…
Страсти по поводу красного банта не утихли до сих пор. Был бант или не было – не суть важно. Важно то, что еще до официального отречения царя – 2 марта – он 1 марта изменил воинской присяге и великокняжеской клятве (все юноши Дома Романовых в 20 лет давали клятву императору; принес ее и Кирилл). Таким образом, он совершил клятвопреступление. Первый раз он нарушил слово, данное царю в 1905 году, – не жениться на Виктории, а второй раз – в феврале 1917 года. Воистину, единожды предавший может предать и во второй раз.
Многие люди в тогдашней эмиграции и в России считали, что своими действиями Кирилл как раз и способствовал падению монархии. У императрицы Александры Федоровны на этот счет не было никаких сомнений. Третьего марта 1917 года она писала мужу: «В городе муж Даки (Даки – это домашнее прозвище Виктории-Мелиты) отвратительно себя ведет, хоть и притворяется, будто старается для монарха и родины…» Да для себя он старался, для себя, любимого!
Оставим на время всю эту «Кириллиаду» и немного поразмышляем о судьбах монархии в России после отречения Николая II. Можно ли было ее сохранить? Прежде всего отметим, что не один Кирилл принес присягу Временному правительству. Так же поступили и великий князь Дмитрий Константинович со своими племянниками Гавриилом и Игорем Константиновичами, и великий князь Павел Александрович. И вообще, многие Романовы говорили о том, что поддерживают новый строй. Даже Елизавета Федоровна, вдова убитого эсерами великого князя Сергея, заявила о своей лояльности Временному правительству (в составе которого как и раз и были эсеры). Через несколько дней после буффонадного визита Кирилла в Таврический дворец туда же пришел великий князь Николай Михайлович, а потом зачем-то приехала великая княгиня Елизавета Маврикиевна. Так что монархическая идея изжила себя, и это понимали не только простые обыватели России, но и родственники царя. Заметим, что ветер перемен коснулся не одной России. В следующем, 1918 году, рухнула Германская и Австро-Венгерская монархии, а чуть позже – и Оттоманская. Отсюда вывод: Кирилл физически не мог спасти монархию в России, хотел он этого или не хотел.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
