— Я не могу, — прошептал он.
Джулия отступила и скрестила руки на груди.
— Почему?
Он сделал глубокий вдох.
— Я женат. Моя жена в Бомбее.
Джулия медленно опустилась на кровать и обхватила колени руками. Томас неподвижно стоял рядом. Это было нечестно по отношению к ней, подумал он. Он позволил ей думать, что между ними все возможно, позволил этой симпатии развиваться. Любой дурак догадался бы, что Джулия к нему неравнодушна. А теперь, когда она шагнула вперед, ожидая естественного продолжения, он вдруг вспомнил о долге и оттолкнул ее.
Они долго молчали. Наконец Джулия подала голос.
— Как ее зовут? — спросила она.
— Прийя.
— Она индианка?
— Да. Но почти всю жизнь прожила на Западе.
Она снова замолчала.
— Ты ее любишь?
Он кивнул. Это была правда. Чистая правда.
Джулия отвернулась. Легкий румянец окрасил ее щеки.
— Прости меня, — выговорил Томас. — Я должен был сказать тебе раньше.
Она встала.
— Да, — согласилась она и подошла ближе. — Ты должен был сказать мне раньше. Но вряд ли это что-то изменило бы. — Она легонько поцеловала его в щеку. — А могло бы быть так хорошо… — вдруг шепнула она.
Он закрыл глаза и стиснул зубы, борясь с желанием забыть обо всем и снова сжать ее в объятиях.
— Спокойной ночи, Джулия.
Собрав остатки решимости, Томас вышел из спальни и вернулся на свой диван. Он попытался уснуть. Слабо тикали часы. Джулия была совсем рядом, и ощущение ее горячих рук на его спине преследовало его, не давало расслабиться. Минуты утекали, превращаясь в часы; ночь постепенно переходила в утро. Когда наконец рассвело, Томас почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение.
Он быстро принял душ и упаковал свои вещи. Джулия сварила кофе и поставила на стол свежие круассаны и масло. За завтраком они старательно поддерживали беседу на отвлеченные темы. После Джулия проводила Томаса до станции метро. Они прошли три квартала, вошли внутрь и остановились у турникетов, не зная, что сказать друг другу на прощание. В конце концов Джулия стряхнула с себя оцепенение и обняла его.
— Мне очень жаль, что все так вышло с Зитой, — сказала она.
— Мы сделали все, что могли. Никто на нашем месте не сумел бы добиться большего.
Она набралась смелости и посмотрела ему в глаза.
— Может быть, Эндрю Портер сможет помочь.
— Может быть. Кто его знает. — Томас помолчал. — Береги себя, Джулия. Пусть у тебя все будет хорошо.
Она улыбнулась ему — своей обычной мимолетной улыбкой.
— Возвращайся домой, Томас.
Он кивнул и медленно прошел через турникет. Последние слова Джулии, неизвестно почему, поразили его до глубины души.
Он добрался до аэропорта имени Шарля де Голля и сел в самолет «Эйр Франс» до Бомбея. Измученный бессонной ночью, Томас опустил жалюзи и постарался уснуть. Но сон не шел к нему.
Устав от бесплодных усилий, он вытащил фотографию Ахальи и в сотый раз уставился на лицо Зиты, улыбающейся сзади него. Прелестное дитя; девочка, которая вот-вот превратится в женщину. Когда-то он надеялся, что Мохини вырастет такой же красавицей. Эта мысль вдруг пронзила его как стрела. Неужели это и была истинная причина, по которой он отправился во Францию? Неужели тень его умершей дочери взывала к нему, умоляя спасти другую жизнь?
Самолет приземлился в Бомбее за полчаса до полуночи. Небо над городом было черным; звезд не было видно из-за смога. Было очень жарко и влажно, ночная температура была ниже дневной всего на несколько градусов. Прийя ждала Томаса возле багажной ленты. Она сделала шаг ему навстречу и неожиданно заключила его в объятия.
— С возвращением, — сказала она, и глаза ее заблестели. — Я скучала по тебе.
— Правда? — Томас удивился тому, как легко ему дышится рядом с ней.
Прийя кивнула и сжала его ладонь.
— У меня кое-что есть для тебя. — Она полезла в сумочку и достала два билета «Джет Эйрвэйз».
— Гоа, — с радостью отметил он.
— Завтра мы уезжаем в отпуск. Мне нужно выбраться из этого города.
Она взглянула на него с такой надеждой, что Томас не мог не улыбнуться.
— Это прекрасная идея. — Его вдруг затопила волна любви и нежности. — Ты такая красивая, — ни с того ни с сего заявил он.
Прийя просияла.
— Давай выберемся отсюда, — сказала она и потянула Томаса к выходу.
Они переночевали в квартире Динеша в Бандре. Молодой банкир был в отъезде, и Томас занял его спальню. После всплеска эмоций в аэропорту он надеялся, что Прийя захочет разделить с ним постель, но его ожидания не оправдались. Лукаво улыбнувшись, она обняла Томаса, пожелала ему спокойной ночи и скрылась в спальне для гостей.
Вторая ночь подряд стала для него пыткой. В три часа Томас проснулся от кошмара — ему показалось, что Мохини умирает от удушья в соседней комнате. Он вскочил с постели, готовый мчаться неведомо куда, обвел спальню диким взглядом и только тогда вспомнил, где он. После этого он уже не заснул. Томас лежал в кровати, прислушивался к звукам ночного города и размышлял над парадоксами, которые подкидывала ему жизнь. Почему, добиваясь славы и чести, он потерял их, а потеряв любовь, как будто бы приобрел снова? Как так вышло, что боль и страдания, почти разрушившие его жизнь, начали приносить в нее радость? Дело Джогешвари. Спасение Ахальи. Поиски Зиты. Прийя, спящая в соседней комнате. Обещание счастья в Гоа. Как получилось, что он прожил на свете тридцать лет, заработал две ученые степени, но все равно у него больше вопросов, чем ответов?
Утром он вышел на террасу и увидел, что Прийя уже там. Она была в ночной рубашке и держала в руках чашку горячего чая с молоком и специями. Несмотря на ранний час, солнце палило вовсю, но легкий бриз с океана немного смягчал жару.
— У тебя усталый вид, — заметила она и села в плетеное кресло.
Томас потер глаза.
— Я плохо спал, — признался он.
— Из-за Зиты?
Он кивнул. Это объяснение было проще.
— У Динеша прекрасная квартира, — сказала Прийя.
— Да, он неплохо здесь устроился.
— Кажется, в Бомбее он чувствует себя как дома. — В ее голосе Томасу почудилась грусть.
— А ты нет?
— День на день не приходится. Зависит от моего настроения.
— Ты бы осталась здесь навсегда? — спросил он, пытаясь обиняком выяснить свои собственные перспективы.
— Не знаю. Не уверена. А ты?
Он пожал плечами. Лгать не хотелось.
