В то время, как Бурдон с Даном втаскивали Гектора в воду, самый смелый из мавров бросился вперед с клинком в руке. Гектор в последний раз увидел Карпа, ятаган взлетел в воздух и обрушился на голову болгарина.
Гектор повернулся к лодке. Она была теперь гораздо ближе. Оба гребца были чернокожими.
— Помогите! — закричал Гектор.
Друзья дотащили его до места, где вода была им по грудь. Не умеющий плавать Бурдон не мог двигаться дальше.
Выстрел, и сразу же вслед за ним какой-то странный жужжащий звук. Гектор понял, что слышит звук мушкетной пули, отскочившей от воды. Разделавшись с Карпом, мавры снова занялись беглецами. Расстояние было большое, попасть трудно, но они стреляли наугад, надеясь на удачу. У Гектора мелькнула мысль — спрятаться под водой, но он понял, что это бесполезно. Стрелки просто подождут, пока он не вынырнет, и снова начнут стрелять. Лучше попробовать плыть, уходя из-под выстрелов. Но он не может бросить Бурдона. Несмотря на мучительнейшую боль в ноге, они вместе с Даном поплывут и потащат француза.
Гектор стиснул зубы. При каждом движении ногу пронзала боль от лодыжки и кверху. А Бурдон не желал покидать безопасное для него мелководье.
— Давай, Жак, давай, — сердито бросил Гектор. — Мы с Даном будем тебя поддерживать. Доверься нам.
Француз набрал воздуха в грудь и бросился вперед. И забарахтался, как человек, который никогда не учился плавать по-настоящему. Гектор протянул руку, чтобы удерживать его голову над водой, и почувствовал, что Дан поддерживает француза с другой стороны.
Продвигались они медленно. Бурдон был слишком напуган и не мог расслабиться. Его отчаянные попытки только мешали. Очередная пуля ударилась о воду рядом с ними — Гектор видел всплеск, — а потом с жужжанием пронеслась дальше. Вдруг он почувствовал, что Бурдон начал тонуть. Он решил было, что француза ранили. Но тут же понял: Дан отпустил его. Дан плыл прочь.
Гектора охватили разом возмущение и разочарование. Он никак не думал, что Дан их бросит. Он поднял глаза. Дан плыл быстро и не оглядывался. Он направлялся к лодке. Лодка остановилась. Один гребец бросил весло в испуге. Другой кричал на первого.
Дан добрался до лодки. Он ухватился за планшир и одним плавным движением оказался на борту. Оттолкнул испуганного гребца и сел на его место. Рявкнул на того, что сидел рядом с ним, и начал поворачивать лодку. Мушкетный огонь с берега стих. Гектор подумал с надеждой — не кончились ли порох и пули у мавров. Но удерживать голову Бурдона над водой было единственной его заботой до тех пор, пока Дан не подвел лодку, и тогда Бурдон ухватился за нее. Гектор отпустил француза, а тот цеплялся за борт с таким отчаянием, что едва не перевернул лодку. Гектор толкал снизу, Дан тянул вверх, они перевалили Жака через борт, и тот шлепнулся на днище, точно выброшенная на берег рыба. Тогда Гектор подтянулся и тоже оказался в лодке.
Лодка была перегружена и неповоротлива. Гектор оглянулся, и ему показалось, что он видит тело Карпа, лежащее на берегу. Пыхнуло облачко дыма — выстрел, но пуля не попала в цель. Несколько мавров столпились у одной из долбленок. С помощью чернокожих они потащили ее к воде. Дан оказался прав. Долбленка была тяжела и подавалась медленно. У них еще было время добраться до стоящего на якоре корабля.
Бурдон оправился от испуга. Он искал способ помочь гребцам. На днище лодки лежал наполовину спрятанный гребок. Француз вытащил его и тоже принялся грести, вкладывая в это все силы. Лодчонка рванулась вперед. Они уже почти вышли из-под обстрела.
Вскоре они достигли корабля. Борт у него был не слишком высок, и они без труда вскарабкались на палубу. Там, на палубе, обнаружились обычные бухты канатов, какие-то мешки и деревянные ведра. Но ни единой живой души.
Выстрел, и на этот раз пуля угодила в борт корабля. Маврам удалось спустить долбленку на воду, и пирога уже отошла от берега. На носу ее примостился единственный меткий стрелок, и это был его выстрел. В этой пироге поместилась дюжина человек, а вторую пирогу уже спускали на воду.
Дан не стал мешкать. Он бросился на нос и начал сбрасывать с ворота витки якорного каната. Но узлы заело. Он повернулся к одному из чернокожих, поднявшихся на борт вместе с ними, и сделал жест, как если бы что-то разрезал. Негр понял его сразу же. Он пошарил под куском мешковины, выудил оттуда нож с длинным лезвием и, подбежав к носу, начал резать якорный канат. Первые пряди лопнули, будто их разрубили. Течение реки было столь сильным, что якорный канат натянулся, как железный брусок. Еще полдюжины ударов лезвия, и канат разорвался. Гектор почувствовал, как прянул корабль, когда течение его подхватило.
— Давайте! — Дан стоял у подножья мачты и звал их. Он держался за фал. — Тяни, Жак. Помогайте ему!
Гектор подошел, хромая, и ухватился за канат. Да и двое негров не остались без дела — развязывали узлы на парусе, сложенном вдоль гика. Потом Гектор с Бурдоном стали выбирать фал, и верхняя рея поднялась, а под ней стал раскрываться парус. Негры и Дан присоединились к ним, повисли на канате. У штурвала не было никого, и корабль медленно поворачивался по течению. Берег реки быстрее заскользил мимо, и над головами заполоскал парус. Расстояние между кораблем и пирогами преследователей стало увеличиваться.
— Почти на месте, — крикнул Дан. — Закрепляй!
Судно набирало скорость. Оглянувшись, Гектор увидел, что преследователи в долбленке отказались от погони. Они поворачивали к берегу.
* * *
— На корабле было много болезни, — произнес глубокий хриплый голос.
Удивленный Гектор круто повернулся. Говорил один из негров, их спасителей. Негр заметил его удивление.
— Меня зовут Бенджамен. Я говорю по-французски и по-португальски, потому что работаю с иностранными кораблями. Когда вы побежали вниз по склону, я подумал, что вы беглые рабы, и решил вам помочь. Я тоже когда-то был рабом. Теперь мне дали вольную. Иностранные моряки кличут меня Лапто.[13]
— Мы тоже какое-то время были рабами.
На этот раз удивился Бенджамен.
— Твой темнокожий друг был рабом, это я понял. Но я никогда не встречал белых рабов.
— Нам есть за что вас благодарить. Спасибо, что подобрали.
Бенджамен с надеждой посмотрел на него.
— Ты — корабельный капитан?
— Нет. Выше должности писца при капитане или гребца на галере я не поднимался. Я никогда не управлял кораблем.
— Этому кораблю нужен капитан. Прежний умер, а также оба его помощника — первый и второй. Все умерли от болезни. Вот почему мы стояли на якоре. Мы не знали, что делать. Наверное, теперь ваша очередь помочь нам.
Бенджамен объяснил, что он и его спутник, еще один лапто, нанялись на этот шлюп, когда он зашел в резиденцию Сен-Луи, французский торговый пункт в устье реки. Они вдвоем помогали вести судно вверх по реке, но после двух недель плавания на борту началась лихорадка. Упрямый капитан отказался повернуть обратно. Он приказывал идти вперед до тех пор, пока в команде не осталось слишком мало рабочих рук, и тогда им пришлось встать на якорь и ждать, когда болезнь пройдет. Однако лихорадка свирепствовала все сильнее. Один за другим матросы-иноземцы умирали, и вот в живых остались только два лапто. Вдвоем они никак не могли управлять судном и оказались в безвыходном полоясении.
