Над головой было чистое голубое небо. Вокруг простиралась спокойная водная гладь. Неподалеку на волнах мирно покачивалась рыбачья лодка.
— Эшер! Вы где? — раздался с нее чей-то озабоченный голос. — Вы нашли принца?
Рука, обхватившая Гара за грудь, слегка расслабилась.
— Да! Мы здесь! — крикнул Эшер. — Вытащите нас из воды!
— Держитесь! Мы идем на помощь!
Гар снова взглянул в безоблачное небо, и сердце пронзила острая боль. На глаза набежали слезы.
«Отец! — пронеслось у него в голове. — Отец…»
Свет померк. Гар снова лишился чувств.
* * *
Дорана была охвачена ужасом. Жители города — и олки, и доранцы — заполнили площади и улицы, мостовые были усыпаны обломками, битым стеклом, осколками цветочных горшков, черепицей с крыш. Вокруг стоял гул множества встревоженных и испуганных голосов. Капитан Оррик и его стражники пребывали в таком же страхе, как и все остальные, но тем не менее пытались навести подобие порядка. Необходимо было успокоить жителей, потушить несколько возникших пожаров и спустить воду из переполненных сточных канав и труб, чтобы предотвратить затопление улиц.
Дафна тоже вышла на улицу. Во время землетрясения на нее упали шкафы и книги, и теперь все тело было в ссадинах и синяках. Расспросив знакомых и убедившись, что с ее друзьями все в порядке, она направилась на дворцовую конюшню, чтобы повидаться с Мэттом.
В парке, на территории дворца, лежали поваленные и вырванные с корнем деревья. Однако Башня осталась целой и невредимой. Только увидев ее, Дафна поняла, что в глубине души страшно боялась увидеть на этом месте груду синих и голубых камней.
Во дворе конюшни суетились люди. Лошади нервно ржали и били копытами в перегородки своих стойл. Многие из них были ранены.
— Где Мэтт? — спросила Дафна конюхов, и они молча показали в сторону пастбища.
Подхватив юбки, девушка побежала по тропинке, ведущей к лугам, на которых обычно паслись кони.
Мэтт лежал на траве с перепачканным кровью лицом и раной на лбу. Он сжимал в объятиях неподвижное тело молодого парня. Дафна заметила, что руки и рубашка Мэтта тоже в крови.
— Это Беллидон, — глухо сказал Мэтт, подняв на Дафну глаза, полные боли. — Пытался спасти жеребят, один из них сильно лягнул его… Вот смотри…
На затылке парня чернела кровавая рана. Дафна знала Беллидона, восемнадцатилетнего юношу, помогавшего Мэтту. Она часто встречала его в «Гусе». Беллидон не раз предлагал ей сыграть с ним в карты на деньги, но она отказывалась, не желая попусту тратить деньги, заработанные нелегким трудом.
— Он мертв, Мэтт, — промолвила она, — у него пробит череп.
Конюший кивнул.
— Знаю, — сказал он и, повернув голову, посмотрел на пасущихся неподалеку лошадей.
Проследив за его взглядом, Дафна увидела, что одно из животных неподвижно лежит на земле. Над ним кружились мухи.
— Это Гром. Он сломал обе передние ноги, и мне пришлось перерезать ему горло…
Дафна отвела глаза от страшной картины.
— Нам нужно поговорить. Мэтт тяжело вздохнул.
— Что случалось, Дафна? — с болью в голосе спросил он. — Это конец? Стена Барлы начала рушиться? Король умер?
— Не знаю. Никаких официальных заявлений не было. Вокруг творится безумие. И хотя Стена все еще на своем месте, я думаю, что это начало конца.
— А что же Эшер?
— О нем я тоже ничего не знаю. Мне неизвестно, где еще, кроме столицы, бушевал ураган. Я пыталась найти Эшера при помощи магии и узнать, что с ним, но мне это не удалось. С Вейрой я тоже никак не могу связаться. Возможно, удастся вечером, когда все успокоится.
Кивнув, Мэтт посмотрел на мертвого Беллидона.
— Ты не предвидела этого?
Опустившись рядом с ним на тропу, Дафна согнула ноги и уткнулась лицом в колени.
— Нет, Мэтт, — ответила она глухим голосом. — Я ничего не знала об урагане.
— Как думаешь, что все это значит?
— Даже не представляю. — Дафна подняла голову. — Но думаю, скоро все прояснится. Может быть, Вейра сумеет ответить на этот вопрос, надо обязательно связаться с ней.
— Да, попытайся сегодня вечером. А как ты пережила эту страшную бурю?
Дафна махнула рукой.
— Со мной все в порядке. А вот моя лавка сильно пострадала. Шкафы разбиты, книги свалены в одну кучу. Стекла выбиты, большая часть половиц выломана.
— Главное, что ты цела и невредима.
Дафна только сейчас заметила, что Мэтт еще не отошел от шока. Она не ожидала, что он окажется настолько впечатлительным. Дафна всегда считала Мэтта своей опорой, тем плечом, к которому можно прислониться в трудную минуту.
Несмотря на его вялое сопротивление, она осторожно разжала его руки, сжимавшие мертвого Беллидона, и оттащила труп в сторонку. Мертвое тело оказалось на удивление тяжелым.
— Вставай, Мэтт, — мягко сказала она. — Нам надо перенести Беллидона в прохладное место. Кроме того, тебе пора вернуться к своим обязанностям. Лошади нуждаются в твоей заботе, а конюхи в твоем руководстве. Они ждут тебя.
Мэтт, встрепенувшись, встал и, подхватив Беллидона на руки, молча зашагал к конюшне. Дафна последовала за ним.
Она молилась о том, чтобы с Эшером все было в порядке.
* * *
Дарран дрожащими руками всыпал горчичный порошок в стоявший перед ним тазик с горячей водой. Поднимавшийся от воды пар сразу же приобрел резкий едкий запах, от которого стали слезиться глаза.
«Старый дурак! — ругал он себя, размешивая порошок деревянной ложкой, которую ему дал повар мэра. — Хорошо еще, что принц не погиб. Но все равно ты не оправдал доверия их величеств. Впрочем, теперь надо думать только о хорошем и не травить душу мыслями о том, как и что могло бы произойти».
Дарран добавил еще немного порошка в желтовато-коричневую воду и снова, щуря глаза и сопя, стал водить ложкой.
Сидевший за его спиной в глубоком кресле, закутанный в одеяло, Гар зашевелился и кашлянул. Дарран не знал, простудился ли принц или у него нервный приступ от пережитого в океане ужаса. «Ты должен был остановить его, — говорил себе секретарь. — Кому нужны эти старые традиции, пережитки прошлого? Ты должен был сесть в лодку вместе с принцем, а не полагаться на этого выскочку Эшера! Ты же прекрасно знаешь, какой это ненадежный человек!» С тех пор как Гар узнал, что он не такой, как все другие доранцы, за ним нужен был глаз да глаз.
Дарран хорошо помнил тот день, и его события не раз являлись ему в кошмарных снах. Гару было в ту пору пять лет, он был красивым ребенком, походившим на свою мать.
— Нет! — кричал мальчик, узнав правду о себе. — Я не калека! Не калека! Не калека!
