— Она моя, — сказал Руперт и, понизив голос, добавил: — Она у меня в карете.
Бенедикт забыл обо всем, увидев своего якобы умершего брата. И теперь, глядя на карету, он разглядывал сидевшую там женщину. Она склонилась над книгой.
Он повернулся к Руперту.
— Она читает, — сказал Бенедикт, — книгу.
— Да, она прочитывает целые кучи книг. Большинство из них даже не на английском языке. Она талантливая ученая.
— Кто?
— Ее ум просто необъятен, — поделился Руперт, — но отца вряд ли заинтересует ее интеллект.
— Кроме того, он изумится, что женщина с умом вышла за тебя замуж.
— Да, до сих пор сам не могу в это поверить, — подтвердил Руперт. — Но это еще не самое смешное. — Он понизил голос до шепота: — Она богата.
Бенедикт моргнул во второй раз. Он знал, что отец велел Алистеру, третьему сыну, и Дарию, пятому, искать невест с хорошим приданым, ибо он отказывается содержать их всю жизнь. Но Руперта, чье место было между ними, это не касалось по той причине, что ни один здравомыслящий человек не даст денег на его содержание.
— Богата, — повторил Бенедикт. — Что же, очень рад за тебя!
— О, меня это не волнует, — сказал Руперт. — Ты же знаешь, я не разбираюсь в деньгах. Но мне не терпится увидеть выражение лица отца, когда я скажу ему об этом.
Спустя несколько часов после того как молодожены удалились в отведенные им апартаменты, в саду старший сын снова присоединился к лорду и леди Харгейт.
— Ну и ну, — сказал лорд Харгейт. — Кажется, какому-то несчастному преступнику зря отрубили голову.
— А блудный сын с триумфом вернулся домой, — подхватил Бенедикт, — женатым на умной и красивой молодой вдове, подруге кузины Трифены. С большими деньгами. — Он чуть заметно улыбнулся. Улыбки давались ему с большим трудом, не так, как Руперту, тем более за последние два года.
— Трифена будет в восторге, — заметила леди Харгейт.
— Я все удивлялся, почему вы отправили его именно в Египет, а не в какое-нибудь другое место? — спросил Бенедикт.
Его отец лишь шевельнул бровью.
— Я рад за него, — сказал Бенедикт. — Они прекрасно подходят друг другу, и, естественно, результат оправдывает средства. Наконец-то он остепенился. Теперь вы можете все внимание уделять Дарию.
С этими словами он, как обычно, тихо удалился. Родители стояли, глядя ему вслед.
— Не Дарию, я думаю, — сказала леди Харгейт.
— Нет, — согласился его милость. — Не Дарию.
Постскриптум
В августе Жан-Клод Дюваль сел на корабль, отплывавший во Францию.
С собой он вез семьдесят пять ящиков предметов древнего искусства, собранных им за последние годы. Поскольку он не включил скандальный папирус (как и ряд других предметов) в список, представленный таможенникам в Александрии, трудно быть уверенным, что Дюваль действительно наконец завладел им. Известно лишь, что папирус не попал в Лувр, а корабль, везший Дюваля и его коллекцию, пропал во время шторма у берегов Мальты.
