— Хватит! — Мохнатая лапа стукнула по столу. — Играем. Сдавай.
Меньше всего мне хотелось продолжать бессмысленный спор.
— Играем так играем.
Я начал раздачу.
Десятка.
Восьмерка.
Туз…
— ЧТО ЭТО? — одновременно вскинулись три игрока.
— Не знаю, — честно признался я. — Похоже на джокера.
— Опять начал мудрить? — Глаза женщины-собаки превратились в узкие щелки.
— Зачем?
— Тебе лучше знать.
— Я не в курсе. Правда. Это же ваша колода.
— Он не виноват. — В отличие от истеричной соседки, Паук сохранял чуть ли не олимпийское спокойствие. — Д авайте продолжим игру и посмотрим.
Но и в первой, и во второй, и в третьей раздаче крупье неизменно сдавал себе джокера — карту, не имеющую никакого отношения к игре в «Блэк Джек».
— Ерунда какая-то! — Не выдержав, Гончая бросила карты на стол. — Обмороженный Член нагло блефует.
— Сдавая себе джокера? Ты хоть иногда думаешь, о чем говоришь?
— Я-то как раз думаю, а у тебя, судя по всему, смерть мозга, как у братца этой самой, как ее…
— Герда. Мою сестру зовут Герда. Настоятельно рекомендую запомнить. Пока я не решил разобраться с тобой сам. — Кай одарил женщину-сфинкса своей лучшей улыбкой. От вида которой обычному человеку, как правило, становилось не по себе.
— Хоть Герда, хоть потаск…
Мохнатая лапа огромного Паука легла на тонкую женскую кисть:
— Хватит. Пожалуйста. Ты не такая плохая, как пытаешься выглядеть. Я знаю.
— Ты ничего не знаешь! — Она резко отдернула руку. — Если кто меня и знает, так это Темный.
— Все это очень интересно, но не могли бы вы объяснить…
— Не могли бы. — Создавалось такое впечатление, что у этой женщины масса проблем.
— Могли бы. — Четыре пары глаз Паука уставились на меня. — На Алагоне ничего не случается просто так. Раз ты неизменно сдаешь себе джокера, значит, имеется веская причина.
— Какая, например?
— Ну, не знаю. Может быть все, что угодно. Начиная от совсем уж фантастической сделки с дьяволом и заканчивая…
— Стоп.
— Что?
— Я действительно заключил договор с демоном.
— Поздравляю! — хрипло рассмеялась Гончая. — У тебя и правда нет мозгов.
— Какую? — Подавшийся вперед Паук не обратил внимания на ее смех.
— Мы договорились, — неуверенно начал я, — что после смерти… То есть остановки сердца… Он сольется со мной…
— Трахнет!!! — взвизгнула от восторга истеричная сука, захлопав в ладоши.
— Нет. Он сказал: «Считай, что завещал свои останки медицинскому институту. Или банку доноров. С той лишь разницей, что ни то ни другое заведение не поможет тебе отомстить».
— И ты согласился?
— Да.
— Это многое объясняет, — пробормотал Паук.
— Что, например?
— То, — ответила за него Гончая, что в твоей глупой башке нет ни единой дырки, в то время как тело напоминает дуршлаг. Ты не мертв, сладенький. И не жив. Как дерьмо в проруби мотаешься между небом и землей.
— Не может быть. Он же сказал…
— Может, еще как может! Больше верь демонам! Нет, это же надо, — от избытка эмоций она хлопнула себя рукой по колену, — заключил сделку с демоном. Какая глупость!
Не уверен насчет остального, но в этом она была абсолютно права. Сделка и правда оказалась самой большой ошибкой в моей прошлой жизни.
* * *
Ронд и Керфт (курирующие «дело» В. Вилли) с интересом изучали труп, распластанный на мостовой.
— Изрешетили полностью, а голову не тронули. Думаешь, сделали это специально?
— Вряд ли.
— Почему?
— Смотри. — Керфт приставил пистолет к виску и нажал на спуск.
— Мимо…
— Попал.
— Я понял. А где дырка?
— Нет.
— Странно.
— Не то слово.
— Что предлагаешь?
— Отправим голову в лабораторию, пусть разбираются. У нас остался куб с кислородосодержащим раствором?
— Да.
— Положим ее туда.
— Зачем? Мозг не мог выжить. С момента смерти прошло минимум десять минут.
— Ты знаешь, почему его не берут пули?
— Нет.
— Не исключено, что мозг до сих пор жив.
— Так не бывает.
Два выстрела в упор в очередной раз не достигли цели, поколебав уверенность Ронда.
— ОК. Передадим в центр, пусть сами разбираются.
— Согласен.
Короткий взмах ножом — и странная голова, отделившись от изрешеченного пулями тела, очутилась в специальном кубе.
* * *
— Ты обманул меня!
— Напротив, помог: совершил жест доброй воли, напоследок позволив убить пару врагов.
— Речь не об этом. Ты…
— Получил согласие после смерти распоряжаться телом.
— Двадцать семь дырок, из которых минимум девятнадцать несовместимы с жизнью. Все в корпус. Ни одной в голову!
— Конечно. Никто и не спорит. Мне нужен был твой мозг. Поэтому я принял меры. Десять минут до кислородного куба тоже моя работа. Благодаря нашим общим усилиям ты станешь мостиком, по которому мы перейдем в другой мир.
— Мы?
— Слияние предполагает объединение сущностей. Пускай частичное, и тем не менее.
— О каком мире идет речь?
— У нас впереди предостаточно времени, чтобы наговориться.
— Значит, ты заранее смоделировал ситуацию?
— Нет. Вначале мне было интересно, как долго ты продержишься. Но после расправы над двумя ноймами я понял — с таким потенциалом можно свернуть горы.
— И заманил меня в ловушку?
— Нет, предложил честную сделку. Ты мог отказаться.
— У меня не было выбора.
— Неправда. Выбор есть всегда.
— Ты опять лжешь.
— Ошибаешься. Нам предстоит вместе многое испытать. Поэтому я пытаюсь быть искренним.
— Пытаешься…
— Да.
— Лучше бы не пытался, а помог разделаться с Кливом.
— Если тебя это успокоит, скажу, что его ожидает незавидная участь.
— Не ты ли утверждал, что в смутные времена будущее неопределенно?
