— Телефон у тебя в сумке. Я его зарядил.
— Спасибо! Мне как-то не по себе оттого, что я не позвонила Конни. Наверное, сегодня она на футболе. Ее сын играет в команде университета штата Пенсильвания.
— Она сама тебе звонила, и я с ней поговорил. Она ждет нас у тебя дома. Надеюсь, ты не против. По крайней мере, Конни на это рассчитывает.
— Да, конечно. — У Элен немного полегчало на душе. — Как она? Сильно расстроилась?
— Она очень расстроилась, но, по-моему, вам с ней будет полезно пообщаться.
Марсело повернул на ее улицу. Когда Элен увидела свой дом, сердце у нее невольно забилось чаще. На мостовой перед ее домом теснились микроавтобусы с логотипами телеканалов. У ее калитки толпились репортеры с видеокамерами.
— Ненавижу журналистов, — сказала Элен.
— Я тоже. — Марсело смерил ее озабоченным взглядом. — Может, объедем квартал кругом и попробуем зайти с черного хода?
— Нет, пошли. — Элен плотнее запахнулась в куртку.
— Смотри-ка, федеральные агентства тоже здесь.
Когда они подъехали поближе, Марсело притормозил и принялся разглядывать собравшихся.
— Я дам тебе прочитать статью Сэла до того, как мы ее опубликуем.
— Но ведь сегодняшний вечерний выпуск должен быть готов к двум!
— Ничего. В крайнем случае дадим статью завтра. Я перешлю ее тебе по электронной почте.
— Спасибо. — Значит, Марсело действительно к ней неравнодушен: из-за нее готов отложить сдачу номера. — Ты зайдешь?
— Если хочешь. С удовольствием познакомлюсь с Конни.
— Заходи и познакомься с ней. Тогда мне, может быть, покажется, что все будет хорошо.
Они подъехали к дому. Элен очень удивилась, увидев у своего крыльца пожилую соседку, миссис Нокс. Не обращая внимания на репортеров, старушка усердно орудовала лопатой, расчищая дорожку. Сердце снова сжалось от боли, вины и благодарности. Все-таки миссис Нокс не такая уж плохая!
— Пошли! — Марсело остановился во втором ряду, перекрыв выезд другой машине, и включил аварийную сигнализацию. — Бежать придется быстро. Пригни голову!
— Идет! — Элен взяла сумку.
Оба разом распахнули дверцы и выскочили наружу. Элен обежала машину, поскальзываясь на снегу. Марсело подхватил ее под руку, и они заспешили к крыльцу. Репортеры дружно бросились за ними, выставив вперед микрофоны, нацелив на них видеокамеры и крича — каждый свое:
— Элен, когда ты узнала, что он Тимоти Брейверман?
— Ты собираешься бороться за него?
— Марсело!
— Эй, Эл, откуда ФБР стало известно, кто твой сын?
— Элен, ты не хочешь дать интервью? Марсело, не беги так! Ты ведь наш коллега!
Элен неслась вперед, опустив голову; за ней бежал Марсело. Он не подпускал к ней представителей прессы. Проваливаясь в снег, Элен добралась до крыльца и взбежала по ступенькам. И тут же распахнулась дверь. На пороге стояла Конни.
— Конни! — истошно закричала Элен, увидев няню, и, рыдая, бросилась к ней.
87
Марсело уехал домой. Элен и Конни сидели в гостиной. Элен успела рассказать Конни все, что та еще не знала. Обе не переставая плакали, вытирая глаза платками из стоявшей между ними коробки. Будущее казалось им ужасным: Уилл навсегда ушел из их жизни.
— Поверить не могу, — хрипло говорила Конни, в очередной раз промокая бумажным платком мокрые глаза. — Так нельзя!
— Да. — Элен все время гладила Орео-Фигаро, который устроился у нее на коленях, свернувшись клубочком.
— Не обижайтесь на меня, но… Я, как приехала, сразу поднялась в его комнату. А там все его вещи. Игрушки, книжки… — Конни тяжело вздохнула; грудь под свитером вздымалась и опускалась. — Ну, я по привычке, машинально убрала все по местам, а дверь в детскую закрыла. Мне показалось, вам не захочется туда заходить. Вы не обиделись?
— Конечно нет. Вы все всегда делаете правильно.
Конни печально улыбнулась; хвостик свесился на плечо.
— Надо было мне чаще ему читать. Я мало ему читала…
— Вы очень много ему читали.
— А кто упрекал меня в том, что я читаю мало? — Конни вскинула голову и посмотрела на Элен блестевшими от слез глазами. — Ведь упрекали меня, сознайтесь!
— Вы — лучшая няня, о которой можно только мечтать.
— Ох… — Голос у Конни задрожал, и она снова разразилась слезами.
— Правда. Вы даже не представляете, насколько я вам благодарна! Я бы не смогла работать, если бы не вы, а работа мне была очень нужна. Ради Уилла и ради себя самой я не имела права терять работу.
— Спасибо за то, что вы так считаете.
— Жаль, что я не говорила вам этого раньше… Я вспоминала вас с благодарностью по тысяче раз на дню, правда-правда. — Элен почесала кота за ухом, и тот радостно замурлыкал. Теплая шерстка согревала пальцы. — А знаете, я ведь немножко ревновала.
— Кого?
— Уилла к вам. Вы с ним столько времени проводили вместе. И по-настоящему сблизились. И мне не очень нравилось, что вы так любите его, а он так любит вас. Я даже боялась, что он любит вас больше, чем меня.
Конни замолчала и склонила голову набок. Гостиная утопала в солнечных лучах; они были такими яркими, что слепили глаза. Элен и сама не понимала, почему вдруг рассказала Конни о том, что ревновала к ней Уилла. Слова вырвались как будто сами собой, и ей неожиданно стало легче. Она продолжала:
— Простите меня! Теперь-то я понимаю… Чем больше людей, которые любят мальчика, тем лучше. Мы обе по-настоящему полюбили его. — Элен почувствовала, как глаза снова наполняются слезами, но смахнула их тыльной стороной ладони. — Раньше мне казалось, что ребенок — своего рода сосуд: если переполнить его любовью, он разобьется. А теперь я понимаю, что ребенок — как океан. Можно бесконечно изливать на него свою любовь — пусть переливается через край!
Конни шмыгнула носом.
— Я с вами согласна, а теперь вы меня послушайте. Уилл меня, может, и любил, но уж вас-то он всегда отличал. Мать — человек особенный, и он всегда чувствовал разницу.
— Вы так думаете? — Элен в очередной раз промокнула глаза. Теперь, после того, как Уилла забрали, слова Конни ранили особенно больно.
— Не думаю, а знаю. Я всю жизнь работаю няней, и поверьте мне на слово, малыши всегда знают, кто их мама. Всегда!
— Спасибо. — Элен пересадила кота на диван и медленно встала. У нее как будто окостенели все суставы. — По-моему, пора взглянуть на кухню.
— Ничего подобного! — Конни решительно вытерла глаза. — Я туда заходила, и мне стало тошно, ну а вам-то сейчас будет еще хуже.
— Мне придется здесь жить. Сначала я думала переехать, а потом решила: ни за что. — Элен вышла в столовую и осмотрелась. Какой разгром! Она вспомнила, как они с Кэрол боролись на полу и как обе одновременно вскинули голову и посмотрели на Роба Мура, который целился в них из револьвера.
