известно, что Лоу открыто признал, а какие пробелы я заполнила сама. Глубоко внутри меня теплится непонятное волнение, похожее на игристое вино, но оно не доставляет дискомфорта. Я пытаюсь убедить себя, что это ерунда, а когда не получается, то отвлекаюсь, говоря:
— Я живу в пяти минутах отсюда, — я облизываю губы, разглядывая знакомые очертания моего старого района. — Жила, — прикусываю нижнюю губу. — Наверное, до сих пор живу. Совет взял на себя оплачивать мою аренду.
— Хочешь зайти?
— Зачем?
— Я б хотел посмотреть.
Я фыркаю. — С точки зрения архитектуры это не самое впечатляющее здание.
— Дело не в здании, Мизери.
Добираемся минут за десять, Лоу безропотно следует моим указаниям. Набираю код у главного входа, но ключей я не взяла, поэтому, оказавшись перед моей дверью, я вытаскиваю шпильку из волос.
— Ты… — он тихо и ласково смеётся, качая головой.
Я открываю дверь и вопросительно приподнимаю бровь. — Я…?
— Потрясающая.
В груди так сдавило, что сердцу не хватает места.
— Сколько ты тут прожила? — спрашивает он, следуя за мной внутрь и осматриваясь.
Я прикидываю в уме. — Четыре года, примерно.
Как Залогу, мне полагался небольшой трастовый фонд, но почти все свои деньги я потратила на поддельные удостоверения личности, а затем на то, чтобы обеспечить себе и Серене поступление в колледж. Несколько лет мы жили очень скромно, ютились в тесных комнатушках и постоянно шли на компромиссы в вопросах интерьера. В итоге получилась смесь минимализма и потёртого шика, на которую мы обе теперь оглядываемся с одинаковой смесью нежности и ужаса.
Впрочем, именно сюда я переехала после выпуска. У меня появилась первая зарплата, и я могла немного шикануть. Мне по душе пришлись эти аккуратные и практичные помещения. Большую часть мебели я приобрела на блошиных рынках, куда мы с Сереной наведывались ранними пасмурными утрами. Мне нравилось то, насколько просторной и не захламлённой получилась в итоге квартира. Я слушала синтвейв11, не опасаясь осуждающих взглядов и вопросов о том, какая травма заставила меня полюбить «этот трэш». Здесь даже моя лампа-лава могла красоваться во всей своей безвкусной красе.
И всё же, когда я оглядываю гостиную, пытаясь взглянуть на неё глазами Лоу, она кажется мне пустой. Безжизненной. Как в музее.
Когда я представляю, как живу здесь, всё внутри скручивается. Всего несколько недель прошло — неужели мои вкусы так сильно изменились за такое короткое время?
Я поворачиваюсь к Лоу и вижу, как его побелевшие костяшки сжимают дверной косяк.
— Ты в порядке?
— Здесь сильно пахнет тобой, — шепчет он, взгляд расфокусированный и остекленевший. — Даже сильнее, чем в твоей комнате у меня дома. Больше… слоёв, — он облизывает губы. — Дай мне секунду привыкнуть.
Я не спрашиваю его, раздражает ли его мой запах, потому что уже и так ясно, что нет. Хотя раньше он его ненавидел. Или нет? Он точно не отрицал этого, и я думала, что он только недавно поменял своё мнение, но может быть…
— Вы с Габи близки? — спрашиваю я. Это не то, что мы обсуждали, но похоже, Лоу рад сменить тему.
— Я не очень хорошо её знаю, — он глубоко вздохнул, медленно беря себя в руки. — Она на пару лет старше, выросла в другой своре. Я встречал её всего несколько раз.
— Почему именно её выбрали в качестве Залога со стороны оборотней?
— Она сама вызвалась, — он сделал несколько шагов внутрь, его пальцы легко скользили по пустым поверхностям, словно он хотел оставить здесь частички своего запаха. Переплести его с моим. Я не увидела ни пылинки, значит, за уборку, должно быть, позаботился Оуэн. Он действительно лучший брат, чем я думала. — Она была заместителем. Хотела перемирия с вампирами. Кажется, потеряла родственников во время войны.
— Понятно. Ты просил добровольцев?
Он покачал головой. — Предложение твоего отца обсуждалось на одном из наших круглых столов. Я не собирался никого просить подвергать себя опасности и ясно дал понять, что если предоставление Залога от нас не подлежит обсуждению, я не женюсь. После встречи Габи отвела меня в сторону и попросила отправить её.
— Понятно, — я прохожу на маленькую кухню и бездельничаю, открывая холодильник. Внутри лежал забытый пакет с кровью. Какая трата. — Она попросила. Лоу?
Он прислонился к стене, уже более расслабленный. — Да?
— Что я изучала в колледже?
Он озадачен моим вопросом. — Ты?
— Я.
— Почему ты спрашиваешь? — он пожимает плечами, когда я ничего не ответила. — Ты специализировалась на разработке программного обеспечения, а на дополнительной специальности изучала криминалистику.
Хорошо, хорошо.
Хорошо.
— Это никогда не была она.
Его взгляд совершенно пустой.
— Габи. Она не твоя пара.
— Она… нет. Ты думала, что это она? — он непонимающе моргает.
— Губернатор Дэвенпорт так сказал. Ещё на церемонии.
Его глаза расширяются от понимания, и я наблюдаю, как до него доходит.
— Нет. Традиционный договор между вампирами и оборотнями требует, чтобы Залог соответствовал двум условиям: был здоровым и был родственником Альфы стаи.
Я знала это. Но впервые я задумалась об этом.
— У тебя есть живые родственники, кроме Аны?
Он качает головой.
— Понятно. И ты не собирался её отпускать.
— Это тоже не обсуждалось.
— Значит…?
— Мы выдвинули аргумент, что пара приравнивается к кровному родственнику в стае оборотней. Есть некоторые нюансы, но…
— Совет купился на это.
Лоу кивает. — Я попросил твоего отца не разглашать, что она моя пара, чтобы избежать проблем для Габи по возвращении домой. Я не думал… — я наблюдаю, как понимание полностью охватывает его. Что я думала, что это она. Что я считала, он привёл меня познакомить со своей парой, даже в то время как мы… — Нет. Нет, Мизери, — он выглядит виноватым передо мной. — Это не она. Прости.
— Всё в порядке, — это не его вина, если я что-то предположила, да и к тому же меня это никак не касается.
Но вообще-то касается. Мы изучаем друг друга с расстояния нескольких футов,
