продолжали бить. Новая волна, еще одна и еще, пока были силы, пока магия еще могла задеть гигантское тело… Но не причиняла вреда. Они дали слово и стояли, за свой народ и за чужой – сейчас это было не важно.
И поле полыхало под их ногами.
– Он – создание тьмы, – новый тихий голос раздался рядом с королем. Он обернулся и уткнулся в решительные карие глаза. – Ваше величество, у меня есть идея.
Газарт. Некромант, с которым он сошелся на поле боя, казалось, столетия назад, защищая Авелор. Враг, вознесший его на престол, уничтожив предыдущую династию. Пленник тюрьмы, из которой невозможно сбежать. Оправданный маг, лишенный своих сил.
– Что нужно сделать?
– Молитесь.
В первое мгновение король опешил. Армия противника неустанно молилась жестоким богам, желавшим уничтожить все живое. Молитва несла смерть.
– Ларос, – рядом возникла сестра. – Ты должен ему верить. Прошу тебя.
Ледяная рука Эрин коснулась его руки. Он все еще мог ей доверять?
– Не важно, насколько безумным тебе кажется этот поступок, сейчас все равно не осталось выбора, – уже без прежней теплоты добавила она.
И король начал тихо молиться. Он не падал на колени, как жрецы в храмах, которых он видел. Не впадал в тот транс, который видел на лицах врага. Он просто говорил заученные в детстве слова.
Он почти не верил… Но так сильно хотел поверить хоть во что-то.
Газарт кивнул и двинулся навстречу Вестнику. И он шел так уверенно, будто именно шепот Лароса придавал ему сил. Он больше не оглядывался и не сомневался.
И с каждым его шагом король неосознанно повышал голос. Все больше удивленных взглядов бросали на него. Но он говорил, а Газарт шел…
Эльфы медленно пятились. Силы были явно не равны, шансов у армии людей становилось все меньше.
«Мы имя твое нарекаем, оковы наши разрушь…»
И под ногами Газарта затухал пожар. Его руки светились, или Ларосу так казалось. Хотелось видеть то, чего не было и в помине.
Один из эльфов упал на землю и больше не поднялся. Остальные дрогнули. Волны, останавливающие монстра, почти иссякли. Газарт прошел мимо них, бросив всего несколько слов. Солхари замерли без действий, а он ступил дальше.
Все ближе и ближе к Вестнику, будто мог спокойно вынести это пожирающее пекло.
Герцог Варн, стоявший по правую руку от короля, тоже начал молиться, не сводя взгляда с Газарта. Сначала он, а потом десятки голосов вокруг. В первую секунду Ларос решил, что окончательно сошел с ума. Что бой проигран и он уже летит в Бездну навстречу своим мучителям… Но видение рассеялось, а солдаты рядом с ним молились все громче.
Газарт подошел вплотную к Вестнику, раскинув руки, которые совершенно отчетливо сияли. Их свет так ярко выделялся на фоне темного одеяния монстра, будто первая загоревшаяся на небосклоне звезда.
Но Газарт шагнул во тьму, утонул в огненном нутре монстра, и свет пропал. Мелодичный гул жестокой мессы врага утих. И теперь лишь армия Авелора тихо шептала, надеясь на спасительное чудо.
Жизнь всегда оканчивается смертью. Даже если это жизнь целого мира, конец неизбежен. И как бы ты ни бежал от него, последний бой наступит.
Сквозь мрачные тяжелые тучи прорвался первый за день лучик солнца. Он обжег глаза, и Ларос моргнул. Всего на секунду. А когда он вновь смог видеть, Вестника больше не было. На его месте одинокая фигура с раскинутыми руками пошатнулась.
Смерть – лишь очередная ступень цикла мироздания. А жизнь всегда берет свое. Даже на выжженной земле однажды пробьется зеленый росток. Смерть – мгновение, а жизнь вечна…
Газарт с трудом переставлял ноги, когда брел назад под свои знамена. Грудная клетка разрывалась от боли, будто он проглотил необъятный кусок. Но это все было уже не важно. Ему нужно просто немного передохнуть…
Теперь радостная молитва лилась речитативом со всех сторон. Надежда – это пожар, которому нужна лишь первая искра. Теперь у них появился шанс…
Все больше глаз устремлялись к нему, все больше душ верили, что он придет на помощь. И он чувствовал эту силу, она пульсировала в его теле, отдаваясь в каждой мышце. Он чувствовал себя всемогущим… И одновременно таким беспомощным. Он не сможет выиграть эту битву за них, как бы ни хотел этого.
Орден, проклятый Орден, которому он не мог причинить вреда, был гораздо хуже Вестника. Но его силы больше не способны убивать, а вся мощь Эрин скована Договором. Когда она получила свой дар повторно, она сохранила сознание, а значит, подчинялась этим законам. Она, как и любой другой маг. Эту часть партии боги оставят за собой.
С победным кличем первая конница ринулась в бой. Газарт успел дойти до Эрин, когда ноги окончательно отказались его держать, а вместе с кашлем на землю рванул поток крови. Графиня успела обнять его за плечи, укрыть от остальной армии, им незачем это видеть. Тело не выдерживало, ему осталось совсем недолго.
Сотни стрел просвистели над головой, а потом в бой ринулась вторая и третья конницы. Они не проиграют, ведь правда?
Звуки клинков, крики боли накрыли резко и с головой. Ровно в тот момент, когда Газарта перестало рвать кровью. Оперевшись на плечо Эрин, он выпрямил спину и оглянулся.
Ларос отправлял в бой пехоту, но что-то неуловимо шло не так, и Газарт не мог понять, что именно. А потом навстречу основным войскам выехал всадник. Он гнал во весь опор, но с трудом удерживался в седле. Кто-то из конного отряда возвращался с донесением.
– Ваше величество! Ваше… – хрипло закричал он издалека. – Мы не смогли разорвать строй.
Ни один мускул не дрогнул на лице короля, но Газарт заметил, как Дорс Велен побледнел. Если конница не прошла ряды насквозь, она оказалась в капкане чужих войск. Темная кровь подъехавшего всадника текла на круп запыхавшейся лошади.
– Ваше величество… они будто не люди! Магия эльфов на них не действует, щит бесполезен, стрелы не долетают, а просто тают в воздухе. Не знаю, из чего выкованы эти кольчуги, но их ничего не берет…
* * *
Адалия бессильно сжимала кулаки. Сейчас, именно сейчас она могла изменить ход битвы. Всего пара заклинаний, известных с детства, и проклятый Орден сгорит. Всего один шаг, и последняя армия людей не погибнет…
Важна ли тут собственная жизнь? Когда уже ничего важнее не осталось на свете, кроме следующего вздоха и шага для всех этих людей. Так легко бы сорвалась с губ магия, а с рук – спасительное пламя.
