– Дед! Мы с Леликом случайно зарулили к вам в Бутово. У них тут школьное мероприятие. Посещение какого-то мемориала. Ты что делаешь, не можешь ли подскочить на пару минут? Повидаемся.
Кузнецов не видел внука Олежку два месяца. В этом возрасте дети меняются быстро, и каждый их новый день – новый человек, новые приключения, новые впечатления.
– Вообще-то, у меня работа… – с сомнением пробормотал Кузнецов. – А вы где?
Таня назвала адрес. Пал Палыч спросил у своего водителя, далеко ли это от того места, где они находятся.
– Минут семь ехать, если без заторов.
– Подожди, я тебе перезвоню, – сказал Кузнецов дочери и вышел из машины.
– Парни, – окликнул он скучающих коллег, лениво развалившихся в ожидании в своих машинах, – сможете ли вы без меня прикрыть тылы Игорю? Я старик, от меня пользы все равно никакой. А там делов-то, стрему своим видом напустить, автоматами показательно потрясти, да и все, пожалуй.
– Да не вопрос, Пал Палыч! – ответили ему ребята. – А что, случилось чего? В участке? Интересное?
– Нет, дорогие мои, – честно признался благодарный Кузнецов. – Там все тихо и спокойно. Личная у меня потребность. Личного свойства.
– Нет проблем, Пал Палыч!
– Тогда я поехал, позвоню тебе, Володя, – повернулся он к командиру отряда, – когда от Жогова получу сигнал. Вы – сразу туда гоните и по ситуации действуйте. Наша задача создать прикрытие, тыл Игорю Павловичу.
– Понятно, шеф, сделаем! – ответил Владимир.
Кузнецов, полный волнения от предстоящей встречи с внуком, забрался в машину, и та тронулась. Уже через пять минут дед увидел впереди по ходу движения Лелика, как называла его мама, беспечно бегающего в толпе таких же как он первоклашек. Еще через пару минут дед, умиляясь и любуясь внуком, сурово, по-мужски, пожал ему в приветствии руку.
Конечно же именно в этот момент снова позвонил Жогов. Вызов не ограничился одним звонком, поэтому Кузнецов, немного погодя, все же ответил. Он решил, что если Игорь звонит и звонит, значит, это не «глухарь», значит, он хочет поговорить, значит, что-то изменилось. Только после третьего «Але! Але!» до деда, идущего к мемориалу за руку с внуком, дошло, что включенный телефон лежит у Игоря в кармане – были слышны какие-то далекие разговоры, невнятные шумы. Все звучало довольно мирно.
Пал Палыч впал в задумчивость. С одной стороны, это мог быть и тот самый «глухарь» – сброшенный заблаговременно, до ответа абонента, звонок. Тогда надо было срочно отправлять ребят на дело.
С другой стороны, будет очень нелепо, если они появятся слишком рано, тогда, когда они категорически не нужны и могут разрушить все дело. Ведь, вполне возможно, что кнопка телефона сама собой случайно нажалась в кармане. У Пал Палыча такое случалось не раз, даже довольно часто. Игорь мог не заблокировать телефон, готовясь воспользоваться им в любой момент и как можно быстрее. Тем более что шум, который он слышал, был вполне мирным, ничто не выдавало наличия военной обстановки, требующей срочного вмешательства.
Дилемма была почти неразрешимой, а позвонить Жогову он не мог.
Кузнецов решил погодить.
Беспокойство не давало ему наслаждаться общением с дочерью и внуком. Сомнения свербели и ныли, заполняя мозг и вытесняя все чувства, разрушая внимание. Он просто не мог сконцентрироваться на том, что говорит Таня или Олег. Решившись, Пал Палыч набрал номер Владимира.
– Давай, командир, – сказал он ему, все еще не очень уверенный в своем решении, – гони! Проверьте, все ли там хорошо, но не лезьте сразу в драку, потому что сведения о ситуации довольно противоречивые, а достать правду я не могу.
Уже начиналась официальная торжественная речь, посвященная открытию памятника какой-то дивизии, имя которой носила школа, где учился Олег. В школе даже был музей, посвященный истории этого формирования. В этот торжественный день все начальные классы в специальном автобусе вывезли на место открытия. Таня, пользуясь случаем, вызвалась поехать как сопровождающая от родительского комитета – чтобы при возможности повидаться с отцом.
Уполномоченный начальник рассказал немного об истории, о том, как было принято решение возвести мемориал именно в этом районе.
– Мы хотим, чтобы поколение, даже родители которых уже не помнят тех страшных испытаний, которые легли на плечи защитников нашей свободы, могли видеть и думать о том, как велико было мужество солдат, плечом к плечу сражавшихся за тех, кто оставался за ними. Они, не думая о личном, выступили по зову своего долга. Они не оставили товарищей и погибли, защищая то, ради чего вышли на тот памятный бой…
– Таня, – вдруг повернулся Кузнецов к дочери, – мне надо ехать.
– Что-то случилось, дед?
– Да я же на работе. Дела зовут. У нас тут небольшое мероприятие. Рад был, что заехали оба, Олег очень вырос. Позвони мне как-нибудь. Почаще звони.
Почти бегом добравшись до своей машины, он приказал водителю возвращаться, да как можно быстрее.
– Включи мигалку, чтобы проскакивать перекрестки без остановки, – добавил он, когда машина уже тронулась с места.
Когда впереди показался бетонный забор жоговского склада, Кузнецов увидел на пустынной дороге черный «форд», отъехавший от главных ворот. Он знал, что это была машина Зуброва. Он давно и очень хорошо знал эту машину с помятым передним бампером – Влад не придавал значения тому, как выглядит его транспортное средство внешне, но очень заботился о том, чтобы все внутри отменно работало.
Автомобиль пролетел мимо на очень большой скорости. Пал Палыч не успел рассмотреть человека, который сидел за рулем, и, конечно же, решил, что это сам Зубров.
– Странная история получается, – задумчиво сказал он своему водителю. – Что там сейчас мог делать эфэсбэшник? И почему он сматывается так стремительно? И – совершенно один? Не нравится мне все это, Алексей, не нравится.
– Через минуту узнаем, Пал Палыч.
Кузнецов не очень уверенно кивнул в ответ, соглашаясь с предположением, и посмотрел в боковое зеркало вслед «форду». Он не сомневался в том, что за рулем сидит Влад.
– Ну ты глянь, что вытворяет этот наглец. С ним что-то не так! Давай-ка, Леша, догоним этого героя, – приказал он.
Парень за рулем тут же включил знак поворота, развернулся через сплошную осевую линию и, выйдя на прямую, добавил газу.
– Включи сирену! – приказал Кузнецов. – Пусть тормозит. Мне не терпится узнать, что его сюда принесло. И почему он уезжает. Если не возьмем с поличным, то позже вряд ли добьемся правды.
* * *
Ключ торчал в замке зажигания.
– Отлично, еще один важный ключ! – сказал сам себе Цилицкий. – Следующая моя серия картин будет посвящена ключам и смерти.
Не желая далее испытывать судьбу в этом ужасном месте, Виктор забросил чемодан на заднее сиденье и залез на водительское место. Он умел водить машину, но почти никогда этим не занимался, потому что не было такой необходимости. Его квартира находилась рядом с мастерской, а во всех других случаях обязательно появлялись друзья, которые запросто могли подбросить туда-сюда. К тому же Вера платила ему неплохие деньги за картины. На такси в любом случае хватало.
