путается в мелочах. Молния ещё как на зло заскочила.
— Идём, моя постель была там, — шепчет она посреди поцелуев. Шаткая лестница, второй этаж, небольшая комната в полумраке, лунный свет, льющийся из окна.
Падают на пол штаны, следом рубашка и все остальное.
— Какой ты! — смотрит она на мой торс, — Такую фигуру испортить — кощунство!
— Моя булочка, — жадно ласкаю взглядом ее корсет и шёлковое белье.
— Твоя, — впивается поцелуем мне в шею. Вдвоем мы падаем на прохладные грубоватые простыни. На секунду даже дыхание перехватило от этой прохлады или от страсти?
Так жадно я ещё никого и никогда на ласкал! Так страстно ни одна женщина ответить не может. Охотник тут я. Мне она уступает, мне отвечает на ласку всем своим существом.
Вторгся и сам задохнулся от крика. Неизведанное удовольствие, несказанное блаженство. Умираю от наваждения. Кровать, сам дом, стены, все ходит ходуном. Мои крики слышны, должно быть, и на той стороне улицы. Мерлин извивается словно змея, ее руки… Ох, что делают эти пальцы. Искусал ее всю, исцеловал, изластил.
— Мой! — кричит она громко.
— Моя!
Не меньше часа мы наслаждались друг другом. Не иначе, как эта мудрейшая женщина подмешала мне что-нибудь в пищу.
Стук в дверь, крики, свечение магии. Какой-то доброжелатель вызвал стражей. Спустился к ним завернутый в одну простыню на правах хозяина дома.
— Здесь убивают? — робко спросил меня юноша в форме с бантами на рукавах.
— Нет, только насилуют, — шучу в ответ я.
— Это мой муж! — подлезает под руку Мерлина, вновь одетая в платье, — Будущий.
— Проверяли темперамент друг друга!
— И как? — ошалел окончательно страж.
— Превосходно! — киваю я.
— Восхитительно. Передайте тому, кто к вам обратился, чтобы зашли к нам лично.
— Зачем?
— Передать подарки на мою восьмую по счету свадьбу, конечно же. Идём, дорогой. В этом доме есть тайная комната, наша с тобой игровая. Мне не терпится ее тебе показать!
Глава 64. Настя
Пристроила Сашку в хорошие ручки, называется. Надеюсь, эта кикимора Мерлина его не отравит. Повезло ещё, что Далет все про нее разузнал. Вдовела семь раз, дома порядок, не ханжа и не хамка. Сашке такая жена подойдёт, да и он вроде влюбился. По крайней мере, я его раньше таким не видела. Вот и хорошо. Я рада.
Тем более, что прежние мужья этой мымры, можно сказать, сами совершили добровольный суицид — надо же было им как-то следить за собой, не объедаться до свинских размеров. Нет, ну на самом деле, неужели Мерлина ТАК готовит, что они не смогли устоять? Ужас, конечно. Но Сашке умереть от обжорства не светит. Есть у меня один надежный рецепт уникального средства. Нужно только ингредиенты для него все найти. Завтра, или даже сегодня, пройдусь по рынку, накуплю трав, ступок для перетирания, флакончиков для зелий. Может быть, артефакт какой-нибудь закажу.
Отодвинула лёгкую шторку и выглянула в окно. Гора Сашиных вещей тает. Мне кажется, грузчики уже устали все это переносить по новому адресу. Гоблины хмурят кустистые брови, сверкают янтарными глазами с вертикальным зрачком и то и дело воруют раскатившиеся плоды эльфийских яблонь с моего газона. Все карманы их грубых штанов уже давно переполнены и, кажется, вот-вот лопнут. Думают, я не вижу, что они творят. Наивные, я в детдоме росла. Кто где, а, главное, что стащил, вижу издалека. Даже не вижу, чую. Просто мне не жалко этих плодов. Слишком уж их много упало на землю. Все точно не соберёшь. Но все же, гоблины могли бы и спросить разрешения.
Чтоб им утром смотреть в зеркало на себя было приятно!
Развернулась и прошлась по гостиной. Ильсидора превзошла саму себя. Тут стало так опрятно и чисто. Говорят, магические артефакты берут свою суть от хозяев. Ильсидора пошла не в меня, это точно. Я бы не смогла часами под потолком висеть, начищая огромную люстру. Может ей в помощники веничек купить? Или самой как-нибудь его намагичить? Книги-то остались от Карла, считай, полная библиотека, магический дар у меня есть. С учителем было бы проще, но раз уж он от меня сбежал, справлюсь сама как-нибудь. С химией и биологией тоже же не с первого раза разобралась, но в итоге, вон, в институт поступила. Значит, осилю и эту науку. Если раньше не спалю дом.
Прошлась салфеткой по полочке над камином зачем-то. И здесь чистота. Вообще, когда в доме не живут мужчины, становится намного опрятней. Только при этом пусто и грустно немного. Никаких тебе гостей, глупостей и веселья.
Один вурдалак остался. И тот спит под окном. Чупокабр не в счёт, он фамильяр, часть меня самой. Нет, ну действительно грустно. По мирам другим пройтись, что ли? Или к Галине Николаевне заглянуть? Ой, чур меня, чур! Совсем рехнулась.
Может, на море сходить, поваляться в песке? Теперь-то мне никто не мешает. И дел, вроде бы, никаких нет особых.
— Несчастье, а не пойти ли нам на пляж?
— Лучше уж тогда в баню.
— В баню? — удивилась я, — А у нас она есть?
— У нас нет, — потянулся звереныш, — Предлагаю отправится кутить! Небольшая таверна, красивые танцы, девушки все как на подбор, лучшие вина…
— За кого ты меня принимаешь!
— Прости-прости! Попутал маленько. Большая таверна, сладкие напитки, бассейн с прохладной водой, жаркая баня и… — театральная пауза затянулась, морда-тарелка решила зевнуть и напоследок слишком резво лязгнула всеми тремя рядами зубов. Кончик языка чуть прищемился. На то он и Несчастье, чтобы на пустом месте создавать себе проблемы.
— Цел?
— Пофти! Пофуй, а?
— Ты не договорил. Что там ещё есть? — махнула я на разнесчастную моську журналом. Дуть самой не захотелось. После прогулки по саду от чупокабра все ещё пахнет пережеванной галкой.
— Фффатит! Профтудиф!!!
— И?
— И там показывают себя с лушшшей стороны все шениФи города.
— Я не хочу замуж!
— Фечер, бордюр бассейна, гитара, полуобнажённые загорелые мужские тела, нескромные танцы. Ф конце концоф, ты фсегда успеешь сбежать! Ну или я съем слишком назойливых ухажероф. Без Далета меня же никто не покормит в этом доме? Вот.
— Уговорил. Пошли. Язык свой макни в зелёнку, быстрей заживёт. Я только переоденусь, — вместе мы вошли в мою крохотную квартирку.
— Она у нас где, зеленка? Ф фанной комнате?
— Угу.
Лязг двери, звяканье полки, бурчание зверя и, кажется, взрыв.
— Только не говори, что ты флакончик зубами открывал?
— А щем, по-твоему, ещё? — рыкнул паршивец и вывалился из ванной. Ну и ничего страшного. У меня теперь новый дизайн. Кляксы на полу в цвет глаз любимого зверя. И не
