Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
в гостинице – для их безопасности, как нам сказали. Нильсона сместили с поста шерифа, и ему светил серьезный срок за фотографии, на которых оказались запечатлены женщины и девушки, арестованные им в последние шесть лет.
Отцу предложили сделку о признании обвинения и сотрудничестве, и он пошел на это, дав показания против других влиятельных людей Сент-Клауда, посещавших «вечеринки» Джерома Нильсона. Это спасло отца от тюрьмы, но прокурорского звания и лицензии на оказание юридических услуг он лишился.
Мама заявила, что ей этого недостаточно.
Она подала на развод, и «плевать на все, что говорит отец Адольф». Еще одним неожиданным, но приятным событием стало переселение в наш дом миссис Хансен, занявшей кабинет отца. «Это временно», – сказала она. Просто она не могла пока уехать из Сент-Клауда: оставались кое-какие дела.
Миссис Хансен настояла на том, чтобы мы называли ее по имени. «Плевать на все эти правила, – заявила она под стать маме. – А то строят из себя почтенных, добропорядочных граждан днем, а ночью готовы плясать с дьяволом. Мне хочется, чтобы вы были со мной искренни, и я отвечу вам тем же».
С собой миссис Хансен принесла свою сверкающую занавеску из янтарного бисера и повесила ее между кухней и столовой зоной. А еще она начала убираться, готовить и говорить мне и Джуни, что делать. Это было просто здорово. Когда разум мамы начинал сбоить, Глория (мне и правда стало легче называть ее по имени) ловко приводила ее в чувство. Ей на самом деле удавалось гораздо быстрее вывести маму из ментального оцепенения, чем когда-то нашему отцу. Ну, а если маму заносило слишком далеко, чтобы можно было обойтись без докторов, Глория без лишних проволочек отвозила ее в больницу. И как-то так получалось, что с ее помощью мама всякий раз возвращалась домой гораздо быстрее, чем раньше, иногда даже не задерживаясь там на ночь.
А в те дни, когда с мамой все было в порядке, Глория возвращалась в свой старый дом, чтобы отвоевать у беспорядка очередной кусочек пространства. А потом они садились с мамой на переднем крыльце, попивали холодный чай и курили. Иногда даже смеялись! Однажды я подслушала, как Глория повинилась перед мамой, но та на нее только шикнула. После этого обе замолчали на несколько минут, а потом Глория сказала: «Я, пожалуй, еще повременю с отъездом из Пэнтауна. Мне нравится смотреть, как эти сукины сыны юлят и изворачиваются, прямо как ужи на сковородке».
После этих слов они обе снова хихикнули, но на этот раз их смешки прозвучали так, словно их подхватили другие женщины. А почти следом за этим разговором в нашей гостиной появились набор столового серебра и любимая, сплетенная в технике макраме сова с огромными глазищами из бусин Глории.
В один из дней, когда мама в саду обрезала кусты роз, а Джуни играла у Либби, я завела с Глорией разговор об отце. Как бы я ни старалась о нем не думать, но у меня это не получалось. Он все-таки был мне отцом, человеком, которым я когда-то больше всего восхищалась.
– Я его совсем не знала, – сказала я Глории, ощутив, как задрожал подбородок. – Думала, что знала, а на поверку оказалось, что нет.
Глория взглянула на меня и хмыкнула. Мы находились на кухне, она готовила к ужину фондю. Глория всегда готовила так, словно собиралась закатить пир на весь мир. Когда я спросила ее об этом, мать Морин пожала плечами. «Я делаю это сознательно, – сказала она. – Разве стоит жить по-другому?»
– Ты знала отца лишь с одной стороны, – пробормотала Глория, нарезая кубиками сыр. – И та его часть была настоящей.
Я открыла рот, намереваясь поспорить. Но женщина настойчиво повторила:
– Та часть была настоящей. Но и другая – плохая – тоже. Мужчины, сбившись в стаю, совершают порой ужасные вещи, которые никогда бы не сделали в одиночку. Это их не оправдывает. Но что есть, то есть. Заруби себе на носу.
Передняя дверь распахнулась.
– Глория, неси вазу, – донесся до нас мамин голос. – У меня столько цветов, что впору открывать магазин.
Но Глория не отвела глаз от моего лица.
– Ты научишься распознавать таких мужчин, склонных проявлять темную сторону своей личности. Это нетрудно, потому что обычно они пытаются переложить свой груз на тебя. Стараются смягчить твой гнев байками о том, как им тяжело и больно, заставляют тебя сомневаться в себе, уверяют тебя в своей безграничной любви. Кто-то делает это сразу, как Эд. Но большинство движутся к этому тихими шажочками. Как твой отец.
Мое сердце застучало, как бас-барабан.
– Встретишь на своем пути такого мужчину, – продолжила Глория, – сразу разворачивайся и уходи. Даже не оглядывайся. Ничего хорошего с ним не получится. Все хорошее у нас уже есть, здесь и сейчас. Все, что нам действительно нужно.
Глория произнесла эти слова в тот момент, когда, раздвинув нити янтарных бусин, в кухню протиснулась мать – с разрумянившимися щеками, обворожительной улыбкой. Даже больно было смотреть на ее красоту. В руках в перчатках она держала потрясающий букет роз необыкновенного миндального оттенка.
– Они почти так же прекрасны, как ты, Конни! – повернувшись к маме, воскликнула Глория.
Я уставилась на ее спину, поняв: это все. Это все, что она сочла возможным сказать мне об отце. Не поняв своего отношения к этому, я решила отложить раздумья на потом. Я так и не показала Глории дневник ее дочери. И уже усомнилась, что когда-нибудь покажу. Зачем? Он только усугубит боль этой женщины. Мы все равно не узнаем, кого боялась Морин – Джерома Нильсона или Эда Годо.
Подозреваю, что обоих. У Морин была отличная интуиция. Только она не всегда к ней прислушивалась.
***
Бет решила поступать в университет Сент-Клауда, а не в колледж в Беркли. Она больше не ощущала себя в безопасности вдали от родителей.
– Пока так, – призналась она мне во время одного из еженедельных визитов. – Надеюсь, что это не навсегда. Сильную женщину не сломить.
Я улыбнулась ей в ответ, но я помнила, что увидела в ее глазах тогда, в хижине. А увидела я в них жуткое осознание того, что жизнь однажды рискует повернуться так, что ты уже не сможешь об этом забыть никогда. Да, теперь и я кое-что знала об этом и была рада, что Бет со мной рядом. Ее присутствие придавало миру красок, а мне уверенности.
Думаю, что и Бет помогало наше общение, хотя каждый раз, когда девушка приезжала к нам в гости, она врывалась в дом так,
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85