Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Увидев ее, он первым делом подумал, что женщина удивительно похожа на его жену. Она сидела за столиком у стены, напротив седоволосого мужчины, на вид немного старше ее. Женщина была одета в черную юбку и красную шелковую блузку. Она нервно водила пальцем по краю бокала.
И тут Стив с изумлением понял, что это действительно Ким, обедавшая с человеком, которого он никогда раньше не видел. Он долго смотрел, как она смеется, и с упавшим сердцем осознал, что уже видел это выражение лица раньше. Несколько лет назад, когда отношения между ними были совсем другими.
Ким встала. Мужчина сделал то же самое и обнял ее за талию, нежно, почти привычно, словно делал это раньше сотни раз. Возможно, ей нравились его прикосновения, подумал Стив, наблюдая, как незнакомец целует в губы его жену.
Он не совсем представлял, что делать, но сейчас, вспоминая это, понимал, что вряд ли испытывал какие-то чувства. В последнее время они отдалились друг от друга, слишком много спорили, но большинство мужчин в такой ситуации вошли бы в ресторан и приперли жену к стенке. Возможно, даже устроили бы сцену. Но Стив был не из таких. Поэтому он переложил маленькую сумку с вещами в другую руку, повернулся и пошел по направлению к вокзалу.
Через два часа он уже был в поезде и к вечеру прибыл в Ричмонд. Как всегда, снял трубку, позвонил жене, и она почти немедленно ответила. Он услышал музыку и голоса: дома работал телевизор.
— Ты наконец-то в Ричмонде? — спросила жена. — Я уже волновалась.
Стив сел на кровать и снова вспомнил чужую руку на талии жены.
— Я только что вошел.
— Какие новости? Что-нибудь случилось?
Он находился во второразрядном отеле, и покрывало на постели было уже поношенным. Под окном гремел кондиционер, от которого слегка шевелились занавески. Стив видел слой пыли на телевизоре.
— Нет, — сказал он вслух. — Ничего особенного.
Лежа в больничной палате, он вспоминал все это с ясностью, поражавшей его самого. Наверное, потому, что знал: скоро придет бывшая жена с детьми.
Ронни уже позвонила ему и сказала, что не вернется в Нью-Йорк. Стив знал, что ей будет нелегко. Он вспоминал исхудавшее, сморщенное тело отца и не хотел, чтобы дочь видела его таким. Но она все твердо решила, и он не сможет уговорить ее уехать, и это пугало его.
Как и ближайшее будущее.
Последние две недели он постоянно молился. Или по крайней мере делал так, как советовал пастор Харрис. Он не складывал руки, не склонял голову, не просил исцеления, но делился с Богом тревогами за своих детей.
В этом он вряд ли сильно отличался от других родителей. Дети все еще слишком молоды, впереди у них долгая жизнь, и он гадал, что будет с ними. Он спрашивал Бога, будут ли они счастливы, станут ли по-прежнему жить в Нью-Йорке, обзаведутся ли семьями, будут ли у них свои дети. Все как у всех, но в этот момент он наконец понял, что имел в виду пастор Харрис, когда сказал, что разговаривает с Богом во время прогулок.
Однако в отличие от пастора ему еще предстояло услышать ответы в собственном сердце или ощутить присутствие Господа в своей жизни, а времени у него почти не осталось.
* * *
Стив глянул на часы. Ким улетает через три часа. Из больницы она сразу отправится в аэропорт вместе с Джоной, и эта мысль пугала его.
Скоро он в последний раз обнимет сына. Сегодня он с ним попрощается.
Джона в слезах вбежал в палату и сразу метнулся к кровати. Стив едва успел расставить руки, как мальчик упал в его объятия. Худенькие плечи вздрагивали, и Стив ясно ощутил, как рвется сердце, но постарался запомнить этот момент, когда Джона прижимался к его груди. Он любил детей больше жизни, сознавал, что Джона нуждается в нем, и сознание того, что как отец он потерпел крах, убивало.
Джона продолжал безутешно рыдать, и Стив все крепче его обнимал, ни за что не желая отпускать. Ронни и Ким стояли на пороге, не входя в комнату.
— Они стараются отослать меня домой, па! — бормотал Джона. — Я говорил, что хочу остаться с тобой, но они и слушать не хотят. Я буду хорошим, па, обещаю, буду хорошим! Стану ложиться спать, когда прикажешь, убирать комнату, не буду есть печенье вместо сандвичей. Скажи им, что я могу остаться. Обещаю слушаться тебя!
— Знаю, малыш, знаю, — вздохнул Стив. — Ты всегда был самым лучшим.
— Скажи ей, па! Скажи, чтобы я остался! Пожалуйста! Только скажи!
— Я хочу, чтобы ты остался, — повторил Стив, страдая не только за себя, но и за сына. — Хочу больше всего на свете. Но ты нужен маме. Она скучает по тебе.
Окончательно потеряв надежду, Джона заплакал еще громче.
Стив пытался сглотнуть ком в горле.
— Эй... послушай меня, малыш. Можешь сделать это для меня?
Джона вынудил себя поднять глаза. Стив почувствовал, что захлебывается собственными словами. Каким-то невероятным усилием воли он сумел не разразиться слезами.
— Хочу, чтобы ты знал: лучшего сына нельзя и желать. Я всегда гордился тобой. Ты вырастешь и добьешься многого. Сделаешь в жизни столько чудесных вещей! И я так тебя люблю!
— Я тоже люблю тебя, па! И буду ужасно скучать.
Краем глаза Стив заметил слезы, льющиеся по щекам Ронни и Ким.
— Мне будет очень тебя не хватать. Но честное слово, я всегда буду присматривать за тобой. Помнишь витраж, который мы сделали вместе?
Джона кивнул. Губы его дрожали.
— Я называю его Светом Господним, потому что он напоминает мне о небесах. Каждый раз, когда свет будет падать из нашего витража или любого окна, знай, что я здесь, с тобой. Это и буду я. Светом из окна.
Джона всхлипнул, даже не пытаясь вытереть слезы. Стив продолжал обнимать сына, всем сердцем желая, чтобы все было по-другому.
Стив
Жизнь, осознал он, очень похожа на песню.
В начале это тайна, в конце — подтверждение, а в середине кроются все те эмоции, которые делают жизнь достойной.
Впервые за много месяцев он совсем не ощущал боли. Впервые за много лет он был уверен, что получил ответы на все свои вопросы.
Слушая песню, законченную и исправленную Ронни, он закрыл глаза, преисполненный сознания того, что его поиски присутствия Господня были вознаграждены. Оказывается, Бог присутствует повсюду и всегда, и время от времени это испытывает каждый. Бог был в мастерской, когда они с Джоной трудились над витражом, он присутствовал рядом все время, проведенное с Ронни. Он присутствовал здесь и сейчас, пока его дочь играла песню. Их последнее совместное произведение. Как же он мог не понимать нечто совершенно очевидное?
Бог есть любовь в его чистейшей форме. И за эти последние несколько месяцев, проведенных с детьми, Стив чувствовал его прикосновение так же отчетливо, как слышал музыку, создаваемую пальцами Ронни.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
