Драко слегка покачнутся после прибытия, но взяв себя в руки он осмотрелся. Стояли мы, кстати в прихожей на первом этаже.
— Где это мы?
— Это Поттер-менор. Давай, проходи, не стой столбом.
Наш друг на замечание не обратил внимания, рассматривая обстановку. Однако, оторвавшись от своего занятия, всё же прошёл внутрь. Было заметно, что наш дом ему понравился, о чём Драко тут же сообщил:
— А мне здесь нравится! Хотя, очень не похож на Малфой-менор. Тут… Уютно, что ли.
— Ага. Мне тоже мой дом нравится своим уютом. Но, штаб мы расположили в другом месте. Уж его-то точно не жалко.
— Что, так плох?
— Это как посмотреть. В нашем штабе четыреста тридцать три комнаты и зала.
— Это что за дворец такой?
— Увидишь. Ладно, давай колись, что ты там придумал?
Мы, кстати, расположились в гостиной на диване, а Драко занял кресло. Домовики занялись багажом и приготовили нам чай. Вот уж английская традиция — что бы ни случилось, мы пьём чай. Время уже за полдень, так что положено нам себе ланч устроить.
Так что, мы отвлеклись только для того что бы переодеться в нормальную одежду. Такого конфуза, как год назад мы не допустили, и подготовили новые комплекты одежды GG. За пару секунд приняв вполне цивильный вид. Драко от нас тоже не отставал.
И, отпив из изящных чашек, кои по случаю нашего возвращения домовики достали из серванта, мы продолжили тяготящий нас всех разговор:
— Драко, я конечно понимаю, что ты уже всё решил, но позволь мне успокоить совесть. Ты ещё можешь отказаться. По крайней мере я не берусь предсказать, как оно дальше будет, так что…
— Нет! Гарри… Ладно, успокою твою совесть. Я не имею никакого желания становиться шестёркой Волдеморта. К тому же совершенно очевидно, что своя шкура его беспокоит гораздо больше, чем жизни своих пешек. Так что «решение окончательное и обжалованию не подлежит».
— Воля твоя, Драко. — на это блондин, вытянувшийся в кресле только кивнул и отпил ещё глоточек с самым задумчивым видом. Я же продолжил, отставив в сторону чашку. — но для пущей безопасности, на всякий случай, так сказать… — с этими словами я протянул ему заранее заготовленное кольцо. — держи.
— Что это?
— Эвуакационный порт-ключ. Не требует голосовых команд, перемещает в прихожую Поттер-менора. Пробивает все известные и неизвестные антиаппарационные щиты.
Драко принял кольцо и надел его на большой палец правой руки.
— И ещё вот что — постарайся не подставляться. Кстати, тебя на платформе будут встречать?
— Да.
— Экспресс пребывает через полчаса. — но Герми и тут оказала мне неоценимую услугу, она провела нашему гостю небольшую эускурсию по менору, чем несказанно облегчила мне задачу. Вести разговоры «ниочём» я не умею, за редким исключением. Так что они погуляли по этажам, и даже немного по окрестностям. Гермиона, кстати, приняла свою анимагическую форму рыси, то есть большой кошки, и взгромоздясь на плечи блондина ездила на нём. Наверное у меня лени научилась. Драко это маленькое представление несказанно удивило, так как анимаги — редкость. Хотя, это умение относится к трансфигурации, так что, вспомнив, что мы готовимся к защите звания мастера по этой дисциплине, Драко уже не удивлялся так откровенно. Только попросил показать меня в кого я превращаюсь. Таким образом, уже в компании кошки на его плечах и кот-оцелот. Вы спросите, что же это за зверь такой? Так я специально не поленился заказать по почте справочник по кошачьим, и выбрать себе менее вызывающую анимагическую внешность. Большая чёрная пантера слишком приметна, а в новой форме я едва превосходил Герми-рысь в размерах. Да и к тому же, увидев фото этого четвероногого милашки, я уже не сомневался, с кого американские аниматоры срисовали котёнка-из-шрека.
Такая кавайная внешность, что хоть стой хоть падай. Настолько кавайная, что Гермиона не утерпела, и приняла свой обычный вид, что бы выразить своё «ня!», мило порозовев при этом. Вот так то. Усы, лапы и хвост — вот мои документы. Гы. Ладно, пора закруглятся с анимагическими играми. Превращаюсь обратно.
— Драко, время.
Получив в ответ кивок, я протянул ему руку, и мы вместе переместились на платформу. Герми появилась секундой спустя, в пяти метрах от нас. На платформе царило оживление — родители встречали школьников, хотя основная масса пойдёт к началу июня. Рыжие головы Уизли блеснули среди жиденькой толпы магов, не обратившей на нас никакого внимания. Кажется, я начинаю понимать, что жизнь семейного мага в Британии состоит из разных мелочей. Вроде ожидания своих чад на этой платформе. Толпа шушукалась, а мы отошли в сторонку. Через пять минут нашего молчания прозвучало первое слово — «идёт», которое эхом отозвалось от всех ожидающих. Люциуса нигде не видно, но наверное это и к лучшему. Среди встречающих началось оживление — на горизонте показался старинный паровоз, из которого валил столбом серо-грязный пар. Гермиона молча повела нас к концу платформы, дабы Встречающий не заметил, что мы ждём его на платформе.
Когда поезд подъехал, и из него начали выходить студенты, Герми заметила Люциуса в толпе, о чём не замедлила нам сообщить. Так что, пожелав другу «ни пуха», и выслушав положенный ответ мы с Гермионой вернулись в менор.
— Гарри! Ты не считаешь, что это уже слишком? Вроде бы малфои — наши союзники. — начала пенять мне супруга, как только мы оказались в гостиной нашего дома.
— Ничуть. Люциус предан Волдеморту, и это уже не изменить. Так что рано или поздно нам пришлось бы устроить «разрыв связей». Лучше что бы это сделали мы, по крайней мере есть шанс урвать у него Драко.
— Хорошо. Пусть будет так. А чем мы сейчас займёмся?
— Сексом. — Припечатал я по-деловому, и начал реализовывать лучший способ избавится от лишнего нервного напряжения.
Всю следующую неделю мы посвятили отдыху. Съездили в Лондон, повидались с её родителями, совершили ставший традиционным налёт на магазины модной одежды. И, если раньше Гермиона не особо интересовалась веяниями моды, то теперь это можно назвать профессиональным — некоторые варианты ей так понравились, что она тут же упорхнула в менор, прямо из примерочной, чтобы вечером заняться собственным дизайном для бренда джиджи. Сходили и в театр. На Шекспира я идти отказался принципиально — не люблю я его пьесы, так что выбрали «волки и овцы» Островского. Вот, интересно — в России относятся к своей культуре без всякого уважения, а в мире она весьма и весьма популярна. Островский, Чехов, Достоевский, Грибоедов, Суриков, Айвазовский, Чайковский… Среднестатистический обыватель в России даже не знает, чем знамениты эти
