Лапами встаю на крышу. Когти упираются в камень в поисках опоры на скользкой поверхности. Серафима даже не заметила, что я освободился. Все ее внимание приковано к чему-то за пределами расширяющегося голубого пламени, и это к лучшему. Я ввязываюсь в этот бой, прекрасно понимая, что на этот раз у меня есть одна проблемка. Мне нужно вывести из строя Падшую, при этом не убив Эмберли. Я не стану серьезно травмировать ее, чтобы победить монстра, захватившего тело моей девушки.
Прыгаю, прицелившись Серафиме в грудь. Но две вспышки серебристого света проскальзывают сквозь голубой купол и пронзают грудь Падшей еще до того, как я успеваю до нее дотянуться.
Я приземляюсь обратно; пока торможу и резко меняю направление, мои когти оставляют на крыше заметные борозды.
Серафиму схватили несколько ангелов. Внутри все холодеет от ужаса. Они убьют ее.
Меня охватывает невероятное желание зарычать, и звук тут же покидает мои легкие, пока я бегу в сторону троицы.
В руках Падшей появляется ангельское пламя. По ее венам будто бы проходят электрические разряды, и она сбрасывает с себя напавших на нее ангелов. Как только их тела оказываются на земле, от них струится дым, но лежат они не особо долго.
Позади меня что-то происходит, но я не могу обернуться и посмотреть, что именно. Теперь я значительно ближе к Серафиме и, если прыгну, доберусь до нее значительно раньше ангелов и осторожно вырублю ее, сделав все возможное, чтобы когти не повредили ее тело.
Серафима поджимает под себя ноги еще до того, как мы оказываемся на земле. Как только ее спина касается крыши, она сбрасывает меня с себя, будто бы я котенок, а не животное весом восемь фунтов.
Я взлетаю в воздух и перелетаю за края крыши. Падаю на два этажа вниз, а потом трансформируюсь в орла и снова взмываю вверх. Как только я долетаю до выступа, на крышу приземляются четверо Падших и окружают Серафиму. Я смотрю в небо и обнаруживаю, что буквально повсюду происходят сражения ангелов с Падшими.
И только теперь до меня дошло: она действительно добилась своего. Обрушила барьер и объединила мир смертных и духовный в единое целое.
Когти скользят по крыше, и я принимаю свой обычный облик. Ангелы столкнулись лицом к лицу с Падшими и Серафимой. На долю секунды я застываю, решая, чью сторону принять. Когда ангелы бросаются к ней с обнаженным оружием, инстинкты решают за меня сами. Я должен защитить Эмберли любой ценой и несмотря ни на что.
52. Эш
Мы добираемся до крыши, здесь творится настоящее безумие. С одной стороны Падшие воюют с ангелами. Лев, находящийся в эпицентре этого месива, наверное, Стил.
– Стерлинг, стой! – кричит Нова, когда тот спрыгивает с Динька.
Он, пригнувшись, приземляется на крышу и бежит в противоположную сторону, где между двумя столбами лицом вниз подвешено чье-то тело. Сейбл и Дикон уже там, пытаются отвязать бедолагу. Никиас прижимает руки к его шее.
Диньк опускается на крышу, и мы с Новой соскальзываем с его спины. Небожитель тут же снова превращается в белку-летягу и следует за нами, бегущими в том же направлении, что и Стерлинг.
Сердце оказывается где-то у горла, когда я понимаю, что тот, кого Сейбл с Диконом только что освободили – это Шира. Ее тело безжизненно падает на землю, но Никиас со Стерлингом подхватывают ее и уносят подальше от огромной чаши, наполненной кровью, что была под ней.
Там так много. Это очень большая кровопотеря.
Никиас и Стерлинг осторожно кладут ее на поверхность крыши. Ее когда-то загорелая кожа сейчас похожа на мел. Все руки Никиаса измазаны в ее крови. На шее ее виден порез, все еще кровоточащий, хоть уже и не так сильно.
Что-то пролетает над нашими головами. Я оборачиваюсь и вижу, как двое Падших приземляются на крышу. Сейбл, Дикон и Нова бросаются вперед, чтобы избавиться от них. Диньк тянется за ними, оставляя за собой в воздухе блестящий след.
Я остаюсь со Стером и Никиасом, чтобы помочь Шире. Сняв свой бронежилет, Стерлинг стягивает через голову рубашку. Скомкав материю, он накладывает ткань на рану Ширы и прижимает покрепче.
– Полегче, сынок, – говорит Никас. – Давление нужно, чтобы остановить кровь из раны, но не переусердствуй, иначе задушишь ее.
Стерлинг кивает и чуть ослабляет давление.
– С ней все будет в порядке?
Никиас переводит взгляд на чашу с ее кровью, а затем обратно на свою бездыханную родственницу. Его лицо такое же белое, как и ее, пока он качает головой.
– Не будет, если я не смогу доставить ее к целителю, и быстро. Мы взяли с собой одну женщину, но сейчас она находится в северной части города.
Мы со Стером одновременно смотрим в ту сторону. На крышах и в небесах ангелы сражаются с Падшими. Солнце уже почти село, и мы слышим крики Отрекшихся, постепенно выползающих из своих нор, в которых скрывались днем.
– В одиночку вы туда точно не доберетесь, – говорит Стерлинг, озвучивая нашу общую мысль.
Никиас осматривает хаос, творящийся вокруг. Нова, Сейбл и Дикон уже разобрались с одним Падшим и теперь сражаются со вторым. На другой части крыши все еще хуже, там с монстрами воюют ангелы.
Сквозь тела Падших и потомков ангелов я замечаю Стила и Эмберли, но понять, кто из них побеждает, невозможно.
Приблизившись к нам, Нова вонзает меч прямиком в сердце монстра как раз в тот момент, когда Дикон сносит топором его голову. Они осматриваются вокруг, готовые напасть на еще одного, но Стерлинг выкрикивает имя Сейбл и рукой подзывает всех к нам.
Тяжело дыша, они подходят к нам.
– Как она? – спрашивает Сейбл.
Дикон и Нова не сводят глаз с неба на случай, если кто-то решит напасть снова.
Никиас быстро объясняет, что у него есть целительница, которая может помочь и спасти Шире жизнь, но он должен доставить ее в северную часть города. Ход действий вполне очевиден. Потомки ангелов с уже распустившимися крыльями должны помочь Никиасу и Шире выбраться отсюда, но Сейбл колеблется.
– Мы останемся и поможем здесь, – говорит Стер; мы с Новой согласно киваем.
– Просто… я не могу… – говорит Сейбл.
– Вы должны, – отвечаю я Сейбл. – Если вы не поможете, она погибнет.
– Мы справимся, – говорит Нова. – Будем сражаться как единый организм и защищать друг друга. Кроме того, у нас есть Диньк. – Она указывает головой на белку на своем плече.
Сейбл делает глубокий вдох. Осмотрев небо еще раз, она кивает.
Никиас отрывает кусок ткани от собственной рубашки и завязывает еще одно подобие жгута на горле Ширы, делая все возможное, чтобы остановить кровотечение, при этом позволяя бедняжке дышать.
Стерлинг снова надевает рубашку и бронежилет. Первый предмет одежды пропитан кровью Ширы.
