не насмерть же! — фея взмахнула руками, отчего с её волшебной палочки сорвалось несколько розовых искорок. Разлетаясь, они оставляли за собой тонкий шлейф сладковатого аромата роз.
Обычно этот запах успокаивал парочку, но не в этот раз.
Змей только фыркнул:
— А ценить надо было то, что имели. Но вообще, это ты их раньше времени столкнула, не так ли?
— Ахи́га! Они бы не встретились без моего вмешательства, и ты прекрасно об этом осведомлён. В жизни девчонки пошёл знатный перекос, она только каким-то чудом умудрилась сохранить свой внутренний свет в сложившейся ситуации...
— Ничего не знаю. Это их проблемы, что не смогли друг друга уберечь.
— Но проклятия-то зачем такие было насылать? Можно было выбрать что-нибудь попроще, чтобы пусть и с проблемами, но снять реально было по-нормальному, а не заменой одной души на другую. Он же умрёт ради неё! А она будет себя всю жизнь корить за то, что не поняла, не смогла остановить...
— Вот именно, — Ахига чуть улыбнулся, прерывая экспрессивную речь феечки. — Один боится серьёзные шаги предпринимать, другая шарахается от совершенно невинных знаков внимания. Вот умереть или страдать потом по ушедшему — это всегда пожалуйста. А ведь они истинные, сама знаешь, как их должно друг к другу тянуть. Эта связь между ними должна была разрушить все барьеры, но они искусственно создают всё новые и новые. Признай уже наконец, что проект провальный. Девчонка вернётся в родной мир, а демон... Что ж, не всем везёт остаться при паре и в живых, мы с тобой на собственном опыте в этом убедились. Он сам выбрал свою судьбу, разве кто-то сможет поменять его решение?
— Ахига! — вновь попыталась достучаться до Змея Джу.
— Да, дорогая? — он натянул на лицо самую милую свою улыбку.
Фея вспылила и, ничего не ответив, резко развернулась и пошла прочь.
Змей поспешил следом.
— Ну Цветочек, что же ты... — он попытался приобнять фею, но та только раздражённо дёрнула плечом, сбрасывая его руку, и прибавила шагу. — Милая…
— Отстань, — прошипела она. — Не хочу тебя видеть.
— Джу, послушай, — до Змея только сейчас начало доходить, что он перегнул палку с формулировками. — Джуда, пожалуйста…
Фея взмахнула крылышками и взмыла в небо. Подальше от этого…
Вот как так? Он же знает, каково это — терять любимых. Так почему обрекает на этот кошмар их подопечных?
Или он её не так уж сильно любит, только громко говорит об этом?
Змей наблюдал за тем, как его любимая женщина улетает всё дальше, и надеялся, что ему не придётся искать её по всему межмировому пространству. А она могла улететь далеко…
Ахига давно искал возможность обсудить с Джу эту пару их общих подопечных. Вот, нашёл. Только так и не сказал главного.
Он же не сам вдруг решил убрать демона. Ему, одному из наставников Троемирия, был спущен сверху приказ избавиться от этой пары из-за её несостоятельности.
Надо было, наверное, раньше сказать, но…
И вот что ему делать? Закуситься с руководством или предать любимую женщину? Она же ему не простит.
Вздохнув, Ахига отправился в храм.
Надо проверить девчонку, вывести её на эмоции. Захочет, чтобы демон жил, откажется уходить без него — что ж... как-нибудь поможет вернуться душе её мужчины в тело. Благо, она не сразу и навсегда растворится в пространстве, около часа будет болезненно умирать, так что демона ещё можно будет оживить, а уж энергии на восстановление Ахига подкинет. Лишь бы Джу не отворачивалась от него...
Видимо, лишат его сил и регалий за такое самоуправство, но чего не сделаешь ради жены? Тем более, он и сам помнил, каково это — терять частичку своей души.
Слишком хорошо помнил.
Глава 16
Александр дес Артигарто
Я хотел, чтобы этот кошмар быстрее закончился.
Хотел перестать чувствовать, как медленно угасает жизнь, как тает связь с внутренним демоном, который поначалу ещё пытался сопротивляться и вырывался из сети проклятий, но не мог ничего противопоставить мощи ритуала. Не хотел ощущать, как душа, испытывая боль какого-то неведомого мне до этого момента уровня, выходит из тела и начинает медленно, но верно развоплощаться...
Я знал, что этот процесс долгий, храмовник предупредил меня об этом, когда мы с ним обсуждали способ спасения Жени.
Знал, что это процесс необратимый: если ритуал пройдёт так, как надо, меня больше никогда не будет ни в этом воплощении, ни в каких-либо ещё. Души просто не будет.
Но я даже предположить не мог, что это будет настолько... болезненно.
Ощущать собственную смерть — то ещё удовольствие.
Но у меня даже мысли не мелькнуло, что можно попробовать прервать ритуал. Я осознанно сделал этот выбор, отдал свою жизнь взамен жизни Жени, чтобы она жила дальше и как можно дольше.
Жалел только об одном: у нас было слишком мало времени.
И только я тому виной.
Всё тянул, чего-то и зачем-то откладывал... а надо было позвать Женю на свидание, едва понял, какая связь между нами. Позвать... и сразу же после него утащить свою пару к себе в нору. И постараться, чтобы она не захотела оттуда сбегать.
Но теперь уже поздно мечтать о несбыточном. И ошибки эти уже не исправишь. У нас не будет ничего и никогда.
Это была моя последняя внятная мысль. Тупая ноющая боль всё нарастала, отчего сознание начало путаться, мысли — беспорядочно скакать, постепенно затихая навсегда...
Но в какой-то момент я услышал невнятное агрессивное шипение:
— Живи давай уж-же! Иш-шь, помирать он тут с-собралс-ся! Только проблем мне с-с тобой не хватало ещ-щё, недобиток…
Я не понял смысл этих слов. Может, вообще ничего не было, а мне просто послышалось? Или это бред угасающего сознания. Кто знает, что происходит с душой перед смертью...
Боль накрыла новой волной — на сей раз резкой, мощной, безжалостной.
Тьма захлестнула остатки души, растворяя меня всё больше. И перед тем, как сознание окончательно угасло, мне показалось, я услышал довольное шипение.
Или не показалось?
***
Что произошло?..
Это была моя первая связная мысль. Хотя какие мысли могут быть у развоплощённой души?
Или мне, как и любому другому умирающему, показывают картинки прожитой жизни? Но у меня такого вроде не было...
Ничего не понимаю.
Где я? Что это за белые высокие потолки? И запах какой-то больничный. Всех этих мазей, капель, притирок и смерти.
Стоп. Запах?!
Я в сознании? Я
