— Да не, по ощущениям вроде живой, — лениво протянул Гор, садясь прямо на песок рядом с извлеченным комком Ская, измазанного в черноте. — Да и не ест Бурушка так быстро, у нее очень долгое и вдумчивое пищеварение. Максимум могла придушить, но точно не растворить.
— Муфу-фу-фу сама такая! — поддержала его Сью, перекидываясь обратно из хомяка в лохматое недоразумение с одеялом. Интересно, а когда она превращалась, куда девалась эта тряпка? На хомячихе лишних запчастей не отрастало…
Все эти мысли скакали внутри по черепу с одной-единственной целью — отвлечь меня от невнятного комка, в который превратился Скай.
Вот же… сволочь распоследняя, я зла на него, как не знаю кто. И ничего я ему не простила, что бы он там себе ни придумал. Но любоваться на его останки… по-прежнему было крайне неприятно.
«Отпусти, пожалуйста, — зашевелился в руке клинок. — Я сам посмотрю, если тебе тяжело. Да и побаивается меня теперь здешнее пугало. Не понравился ему яд. Вот и продолжает выть».
«Так я разве держу?! Превращайся, конечно!»
Я недоуменно посмотрела на достаточно крупное лезвие, частично обмотанное тканью. Да оно с половину меня! Вообще непонятно, как я держу эту махину. Весить-то должна о-го-го. Но почему-то весил мой чудо-артефакт как перышко куцыра. Чудо, естественно, сокращенно от «чудовища».
«Еще как держишь. Крепко — не вывернуться. Я попробовал — у меня впечатление, что ты меня поймала за… кхм… за одно чувствительное место. И потому вырываться себе дороже», — засмеялся Рамзес и снова вздрогнул у меня в руке.
«Нашел время шутки шутить!»
«В каждой шутке есть только доля, хм, шутки. С учетом того, что у многих мечей рукояти проходят внизу вдоль позвоночника… в общем, отпусти, а?»
Я секунду подумала и осторожно положила оружие на землю рядышком с тем, что осталось от Ская. И снова вздрогнула — комок облепленной чернотой слизи дернулся и вроде даже запищал. Шланга дорогая! Что-то мне совсем не по себе.
Пушишка тоже отреагировала: взвизгнула синхронно со своей прирученной тварью и мгновенно вскарабкалась на голову своего оператора, снова став хомячком.
— Айс-с-с! — зашипел Гор, но даже не попытался снять своего артефакта, только обреченно вздохнул и, как самый смелый, пнул носком ботинка кучку непонятного.
— Не твое — не трогай, — внезапно заявил обратившийся человеком Мез, окидывая подозрительным взглядом ленивца-игромана. — Пусть это животное и заслужило столетия мучений, шпынять его можно только нам с Лали. Ну, может, еще Крыксу дадим. Лучше придумай толковое объяснение, как мой Мастер оказался в ваших руках… и лапах. — Он перевел взгляд на Пушишку, что дулась на него с макушки своего оператора.
— Я ее спасла, — отмахнулась Сью, теперь уже вытягивая шею из-за плеча Бельфегора. Мра, она с такой скоростью превращается туда-обратно, что я за ней даже следить не успеваю. — Потом спасибо скажешь. Выковыривай его уже, пока не задохнулся!
— Покомандуй еще мне, — фыркнул Мез, но все же нагнулся, что-то сделал и как из упаковки вынул из слизистого кокона…
— Это что? — спросил он удивленно, слегка встряхивая добычу за хвост.
— Это гатто, — не менее потрясенно выдохнула я. — Самый обычный полосатый гатто. Я таких в местном зоопарке видела. И на картинках сто раз, и в обучающих программах…
— Хм. С какой радости оно так обросло? И что теперь с ним делать? Я и енотов-то реанимировать не умел, а уж кото-лисо-что-то-там — тем более. — Мез забавно подвигал бровями, поворачивая бессильно висящую полосатую тушку так и эдак, чтобы рассмотреть со всех сторон. Потом снова потряс за хвост и поднял повыше.
— Мр-р-рыш-ш-ш! — Полосатое и пушистое вдруг ожило, задергалось, гибко изогнулось, ощерило целый набор острых, как иглы, клычков и явно вознамерилось цапнуть сжимающую его хвост руку.
— Только попробуй, — спокойно сказал Рамзес. — Хвост оторву.
— Мр-р-ряш-ш-ш? Тр-р-рт-т-т, — запричитал зверек, бессильно перебирая в воздухе лапками.
— Кончай придуриваться. Превращайся обратно. — Мез снова встряхнул его и повернул головой в мою сторону, — Вон, смотри. С Лали все в порядке.
— Трт-т-т, ур-р-р, — выдал зверек и потянул лапки уже ко мне. — Т-т-тр-р-ру.
— Хм… ты его тоже держишь? — подозрительно прищурился мой артефакт, а я сразу вспомнила про «одно чувствительное место» и открестилась:
— Даже не думала! Я вообще ничего не понимаю. Пусть превращается.
— Странно. Я, конечно, осознаю, что он может не уметь разговаривать ментально, но вот изменение облика обычно даже младенцы могут практиковать. При всплеске сильных эмоций оно вообще спонтанное. Радости от встречи с тобой этому ненормальному точно бы хватило. — Рамзес еще раз изучающе повертел зверька из стороны в сторону.
— Тр-р-р-рш-ш-ш! — с отчаянием заверещал гатто и обвис на собственном хвосте дохлой тушкой, печально моргая большими влажными глазами из темной маски на морде.
— Да он не может, — сказала Пушишка, озабоченно почесывая нос. — Он того. Застрял, кажется.
Глава 35
Мез
— Даже не знаю, радоваться мне или печалиться. — Я снова покрутил в руках небольшого по человеческим меркам зверька. Кстати, вспомнил, где именно на Земле я видел такое полосато-пятнистое непотребство. Живые кофемашинки — циветты. Мелкие Ивановы как-то попытались втулить мне «особо дорогой и ценный» сорт кофе из некой теплой страны. Благо я уже заранее относился ко всему, что предлагают Ивановы, с огромным подозрением. И в тот раз эта паранойя меня спасла. Кофе оказался действительно дорогим и элитным, только вот производился он из отходов жизнедеятельности этих самых циветт. В одну из которых и обратился сейчас ненавистный артефакт. — Хм, а впрочем, позвольте мне просто проржаться!
Чем я, в принципе, и занялся. Но выпускать наглого мелкого зверька из рук я все равно не собирался. Слишком уж он явно пялился на моего Мастера большими и влажными черными глазами. Женщинам такое видеть нельзя. А щупать и гладить тем более. И не заметит, как привяжется, а потом гаденыш вернет себе человеческую форму — и привет. Полезет в постель. А мне он там вообще не нужен. Ни в каком статусе не нужен, даже домашнего любимца или запасной подушки.
— Как это застрял? — озадаченно склонила голову к плечу Лали. — И что теперь делать? Может, его того…
— Чего сразу «того»? — поразилась девочка-хомячиха со странным именем «Пушишка». — За что? Подумаешь, застрял! В конце концов, так даже лучше, это же рабочая форма!
— Тьфу на тебя! — возмутилась Лали. — Того — это значит подтолкнуть как-нибудь, пропихнуть через то место, где он застрял. А не то, что ты подумала!
— Это не только я подумала, вон гатто аж в рукав твоего ножика спрятался, решил, что сейчас прибьешь, — фыркнула Пушишка.
— Ой, да хватит ерунду нести. Что такое «рабочая форма»? — отмахнулась от девочки Лали.
