говорю: мое время.
– Ничего не понимаю, – шепнула Вечная Арчи на ухо, наклонившись поближе. – Какая-то ерунда.
В это время они подошли вплотную к поселку, и тропинка сменилась каменной мостовой. То, что издали казалось причудливыми домиками, вблизи превратилось в бестолковое нагромождение блоков, напоминающее человеческое жилье только в общих чертах. Арчи как-то раз сталкивался с подобным, когда, будучи в гостях у Берта, набрел на детскую игровую площадку, построенную графом для замковой ребятни. Одно-, двух- и даже трехэтажные сооружения из все того же белого камня только притворялись домами. Ни мебели внутри, что виделось через дыры-окна, ни хозяйских вещей, ни каких-либо полезных мелочей, ни посуды, ни инструментов, ни других следов каждодневного использования помещений людьми. Только редкие лежаки и полусгнившие шкуры какого-то неизвестного Монку животного.
– А вот и мой дом, – сообщил слегка осмелевший Орсо, остановившись возле простенькой по местным меркам одноэтажной постройки, обнесенной забором. – У меня у единственного еще и двор есть. Заходите.
Арчи заглянул в дверной проем, куда шагнул чудик. Напротив светилась точно такая же прямоугольная дырка – путь вел сквозь дом. Три шага – и вот он уже вслед за Вечными вступает в крохотный, пять на пять ярдов, загончик.
– Только вы все не влезете – дворик у меня маленький.
– А, собственно, зачем мы вообще сюда пришли? – В этот раз вопрос Аники был обращен к Дамарану. Но магистр его проигнорировал и обратился к голышу:
– Да, Орсо, ты прав. Нас много, нам у тебя будет тесно. Давай лучше прогуляемся к храму. Заодно и с остальными горожанами нас познакомишь.
– Так ведь рано еще, – обиженно скуксился чудик. – Мое время еще не закончилось. Давайте я вас лучше рыбкой угощу.
– Спасибо, друг, но мы не голодные, – извинился Эркюль. – Твое время никто не собирается отбирать. Просто потрать его, прогуливаясь с нами. Расскажешь, как вы тут живете, что делаете.
Голозадый немножко посомневался, но все-таки последовал за выбравшимися обратно на улицу гостями.
– Что делаем? Да, каждый свое. Я вот рыбку ловлю и ежей собираю. А, к примеру, сосед мой Златан-Букашечник ищет всякую ползающую мелюзгу. Ему эта гадость вкуснее.
– А кто у вас в городе главный?
Казалось бы невинный вопрос заставил Орсо вздрогнуть и нелепо втянуть в плечи голову.
– Хилль-Проповедник, – боязливо покосился он в сторону храма. – У него нет времени. Он следит за сменой. И за нашими мыслями.
– Мыслями?
– Запретными мыслями, – шепотом пояснил чудик. – Никакого прошлого. Только отрешение, только забвение. Будь проклят, Зарбаг! Будь проклят!
– Будь проклят, – серьезно кивнул Дамаран, поддерживая фанатика. А то, что перед ними религиозный фанатик похлеще сарийцев, у Арчи не осталось сомнений. И это объясняло сразу три вещи: странное поведение человека, большую красную надпись на стене строения древних, точно так же желающую Зарбагу быть проклятым, а главное, пребывание в разгар дня всего населения поселка в маленьком и наверняка – судя по отсутствию окон – весьма душном храме.
– А нам поговорить с вашим Проповедником можно? – продолжил после маленькой паузы расспросы Эркюль.
Они как раз ступили на ведущую к храму тропу, выложенную крупными плитами.
– Не знаю, – замялся Орсо. – Пойду меняться, спрошу. У нас гостей никогда прежде не было.
– А давно вы живете здесь?
– Всегда, – пожал чудик плечами. – Мы родились вместе с миром.
Арчи чуть не поперхнулся от такого ответа, но Дамаран оказался крепче него.
– А много вас здесь? – пошел он расспрашивать дальше, как ни в чем не бывало.
– Пять десятков. Как плит на этой тропе, – ткнул пальцем себе под ноги Орсо. – И еще один, – добавил он, вновь перейдя на шепот. – Фернандо-безумец. Только он заточен в Цитадели забвения. Навсегда.
Мощеная дорожка уперлась в пирамиду храма. Поднимающиеся на высоту нескольких человеческих ростов наклоненные друг к другу стены, черный провал входа и тишина. Как в этом относительно небольшом здании умещаются пятьдесят человек – загадка, на которую у Арчи был только один ответ: подземелье. Похоже, постройка – только вершина уходящего вглубь сооружения.
А вокруг пирамиды несколько круглых камней с каменным же столбиком в центре каждого. К одному из них первым делом и подошел чудик.
– Вот, – показал он на тень от столбика, подбирающуюся к продолбленной в основании ровной бороздке. – Мое время идет. Следующим сегодня Логан-Травник. Ох уж и удивится он, вас увидев. Потом Лентяй – его черед ночевать.
Арчи присмотрелся. Так вот это что – солнечные часы. И каждый круг разделен на неравные части полосками-желобками. А что семь, так по одному на день недели. Хитро. Только, что же тогда получается – они в этом храме все время сидят, выходя под открытое небо исключительно в свою очередь? Ха! Вон же и имена на долях накорябаны. В той, где тень сейчас – Орсо. В следующей упомянутый Логан. Затем Жан и так далее. Причем, судя по разбросу имен, некоторые жители странного городка выбираются на поверхность всего раз-два в неделю. Вот уж фанатики, так фанатики. Как еще только не передохли все здесь?
– И ведь не похожи вы на чертей дьявольских. Совсем не похожи, – задумчиво проговорил голозадый, присаживаясь на землю у стены храма напротив нужного круга.
– А должны? – обогнала открывшего было рот Дамарана Аника.
– Так вы по морю приплыли, а за морем, как известно, одни только черти живут. Хилль-Проповедник говорит, что люди должны к нам с неба спуститься. А вы по воде. Так неправильно.
– Вот оно как, значит. С неба.
Вечная многозначительно посмотрела на Дамарана, но тот только пожал плечами.
– А еще что ваш проповедник говорит? Почему прошлое под запретом? Почему этот самый безумец… – как там его звали – заперт в Цитадели забвения? Что вообще здесь творится?
Под градом посыпавшихся вопросов от Аники, чье терпение лопнуло, Орсо весь съежился и даже зажмурил глаза, обхватив руками лохматую голову.
– Полегче, полегче! – шикнул на советницу императора Дамаран. – Извини мою спутницу. Она не хотела тебя напугать. Все эти вопросы не к тебе. Отдыхай, твое время заканчивается. Расскажи лучше, какая рыба самая вкусная.
Чудик робко приоткрыл один глаз, оглядел их по очереди, словно решая, настоящие они или нет. Затем убрал от волос руки и улыбнулся.
– Горбыль, конечно. Вкуснее рыбы нет. Хотя остроносики тоже. Да и большой краснопер… но он попадается редко. Ой! – Орсо уставился на часы. – Мое время на исходе. Мне нужно идти.
– Иди. Иди, конечно, – кивнул Эркюль. – И не забудь передать проповеднику, что мы ждем.
Рыбак шустро вскочил, подбежал ко входу в храм и, перед тем как исчезнуть в темном провале, ненадолго задержался, чтобы сказать пару
