Книга Очарованная - Джиана Дарлинг

— Ты прекрасно выглядишь, любовь моя, — сказала миссис Уайт, нюхая кружевной носовой платок и глядя на мой законченный цвет лица в зеркале.

Я тоже сделала это.

На самом деле, я не думаю, что когда-либо выглядела красивее, чем на своей свадьбе.

Мои волосы были завиты большими свободными волнами, рассыпавшимися до талии, только одна прядь была закинута за левое ухо и заколота одним из маков с моего поля. Платье было подобрано для меня Александром, как и весь гардероб в Перл-Холле, и, как и все остальные его вещи, оно идеально подходило мне. Оно было в греческом стиле, с застежкой на плечах и золотыми застежками в форме шипов с глубоким вырезом спереди и сзади, обнажавшим огромные участки моей зацелованной летом кожи и неприличную выпуклость моей груди. Это платье идеально подходило к моему колючему жемчужно-рубиновому воротнику, который царственно блестел, как корона на шее.

Я выглядела как принцесса, готовая идти к алтарю навстречу своему принцу.

Слезы нахлынули при обслуживании, казалось, уже в сотый раз за этот день, когда я подумала о лжи в этой иллюзии.

Я не была принцессой, а Ксан, несмотря на все его титулы и деньги, не был принцем.

Мы просто должны были полностью испортить людей, которые нашли небольшое утешение друг в друге.

И я была идиоткой, которая сделала все возможное, чтобы влюбиться в него.

— Господи, искусительница, — сказал Дуглас, появившись в дверях моей комнаты, обеими руками зажав рот. — Ты не могла бы просто взглянуть на свое красивое лицо?

Я не могла не рассмеяться над ним, когда он подошел, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Мне просто нужно было украдкой взглянуть на невесту перед церемонией, поэтому я выбежал из кухни. Они, вероятно, наводят беспорядок, но это того стоило.

— Спасибо, Дуглас, — сказала я, сжимая его руку прежде, чем позволила ему уйти.

Я отчаянно желала, чтобы кто-нибудь из моих братьев и сестер или мама были там, но Дуглас был следующим лучшим, и я хотела, чтобы он знал это. Как ни глупо, слезы наполнили мои глаза, когда я посмотрела в его шоколадно-карие глаза, и я не могла правильно выразить свои чувства.

— Я знаю, голубочка, — мягко сказал он мне, похлопав по руке. — Я знаю. Слушай, я пойду смотреть церемонию, прежде чем приковать себя цепями к кухне для пира. Я буду тем, кто неуместно подбадривает сзади.

Я кивнула, все еще переполненная слезами, а затем просияла, когда он наклонился, чтобы снова поцеловать меня в щеку, прежде чем уйти.

— Ты готова, дорогая? — спросила миссис Уайт, глядя на часы на туалетном столике. — Пора спускаться в часовню.

Каждый шаг, который я делала к маленькой часовне, примыкающей к дому, заставлял мое сердце биться все чаще.

Что, если он подставит меня?

Что, если Шервуд придет и остановит разбирательство?

Что, если я совершаю самую большую ошибку в своей жизни?

Но более того, что, если меня не было бы здесь?

Что, если бы каждое трудное решение и плохой момент в моей жизни приводили меня именно к этому моменту, где я должна была быть? Что, если Александр был моей наградой за короткую жизнь, прожитую тяжело?

Что, если это и было моим счастьем?

Я с трудом сглотнула, когда мы подошли к закрытым арочным дверям часовни, и миссис Уайт помогла мне накинуть тонкую вуаль на голову, прежде чем деликатно обнять меня, а затем ворвалась в комнату, чтобы посмотреть на церемонию.

Мои руки суетились с букетом маков, когда я смотрела в потолок и пыталась успокоить свое учащенное дыхание.

— Ты в этом уверена?

Я замерла, а затем медленно повернулась к Данте, который томно прислонился к колонне позади меня. В уголке его рта торчала сигарета, и от нее в воздухе витал сладкий аромат итальянского табака.

— Боже, не плачь, — потребовал он, когда увидел, что слезы подступили к моим глазам.

— Я так рада, что ты меня слышишь, — сказала я ему, потому что была взволнована, и это было правдой.

Каким-то образом Данте застрял в моей истории как неправдоподобный злодей и удивительный белый рыцарь.

— Кози, ты уверена, что хочешь выйти за него замуж? У вас есть варианты. У Сальваторе ждет машина у ворот, и мы можем увезти вас с Александром в Америку, даже не задумываясь. Данте двинулся вперед и нежно провел пальцами по моей щеке через завесу. — Было бы позором тратить эту красоту, которая бывает раз в жизни, на кого-то, кто этого не заслуживает.

Слезы дрожали в переполненном желобе моих нижних век, но я доблестно боролась, чтобы не дать им пролиться.

— Я люблю его, — сбивчиво прошептала я, несмотря на то, что ощущение его на моих волосах было похоже на клей, скрепляющий опасные и плохо подогнанные части моей жизни и личности в тщательном единстве. — Боже мой, Данте, я люблю его.

Он вздохнул и положил свои тяжелые руки мне на плечи. — Не могу сказать, что я удивлен. Ты через многое прошла, и в некотором смысле он выжил ради тебя. Я даже думаю, по-своему испорченно, что он тоже любит тебя.

— Возможно, — сказала я, словно не надеялась на одно и то же с каждым вздохом своего тела.

— Я буду рядом до конца, на всякий случай, если я тебе понадоблюсь, — пообещал он, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать меня в щеку.

Мне хотелось верить, что я нуждаюсь в нем, но мое невезение зашло так далеко, что я чувствовала себя черной кошкой.

Он отошел от двери, звук его ботинок затих, пока он шел по коридору.

Через мгновение над старинным органом часовни зазвучал звук свадебного марша, и двери распахнулись, пропуская меня.

Были скамьи, заполненные людьми. Сельские жители из городка вниз по склону, люди из роты Александра, приехавшие из Лондона, дальние родственники и несколько избранных мужчин из Ордена. Я никого не узнала, но опять же, я особо не смотрела на скамьи.

Мои глаза были прикованы к Александру, который стоял перед алтарем в темно-сером металлическом костюме, идеально сочетавшемся с оттенком его радужных оболочек. Его волосы были убраны назад, его сильная челюсть была чисто выбрита, и он никогда не выглядел таким красивым, таким похожим на короля.

Однако это было не то, за что меня бы арестовали.

Я не могла отвести взгляда от выражения его лица, когда он смотрел, как я появляюсь, а затем иду по проходу к нему.

Он