— Это он уничтожил академию? — спросила я, когда Демитр замолчал.
— Да, — ответил мужчина. — Легенда говорит, что для того, чтобы остановить темного мага, пришлось объединиться всем, кто жил в этом мире. Я не знаю, каким именно образом его заманили сюда, в эти опустевшие стены. Но я знаю, что убить колдуна не было сил. Тогда не родился еще такой маг, который смог бы противостоять ему. А поэтому ведьмы, колдуны и нечисть собрали всю силу, какая только была у них, и создали гроб, а к нему три ключа. Один получили темные силы, второй — светлые. Еще один ключ достался нечисти. Был бой. Колдуна удалось посадить в гроб. Легенда говорит, что ради этой цели пали сотни хороших колдунов. Сильных, и со стороны темных, и со стороны светлых. Гроб закрыли на три ключа и ключи отдали верным хранителям.
Он снова замолчал, а я призадумалась о том, каким образом моя судьба связана с историей этого темного колдуна.
Ключи, гробы… ну, просто сказки Пушкина, только в интерпретации настоящих братьев Гримм. Те, которые не для детей.
Жутко.
— Три года назад все ключи были собраны воедино. Некто попытался вернуть колдуна в этот мир. В последний момент ключи были уничтожены, но были открыты два замка, — Северский обернулся ко мне.
— А я здесь при чем? — тихо спросила мужчину.
— Мы как раз пришли к финалу этой истории, — он шагнул ко мне. — Давай прогуляемся по развалинам? Здесь уже нет зла и нечего бояться, хотя знаю, дом выглядит очень неприятно.
Мы пошли. К моему счастью, миновав лестницу, ведущую наверх, хотя, думаю, Дима без труда смог бы перенести нас этажом выше с помощью портала.
— Суть заключается в том, что не каждый может пользоваться ключами. Только наследники тех, кому они были даны, то есть, хранители, — сказал Северский. — И дело не в крови, а в силе этих хранителей. Именно она управляет ключами. А я полагаю, что Вероника Земская пытается восстановить третий ключ и открыть последний замок.
Я снова ничего не поняла.
— И какова моя роль?
Демитр криво усмехнулся.
— Твоя сила, Лада. Именно с ее помощью можно открыть этот замок. Есть еще одна ведьма, Василиса. Но к ней не так просто подобраться. Ее защищают и защищают очень хорошо.
— А меня что плохо? — я почти обиделась. Сказка куратора показалась мне нереальной.
— Тебя, да, потому что мне никто не верит, ну, кроме Ядвиги. Недавно она летала в Темнолесье, нашла место, где был зарыт гроб и вот я оказался прав. Его на месте не оказалось. Кто-то раскопал его и увез. Вот почему я хочу, чтобы ты была максимально осторожна. И училась. — Он внезапно подошел ко мне, обхватил руками за предплечья и посмотрел в глаза, да так пристально, что у меня началась икота, будь она неладна.
А все оно…волнение!
— У тебя большая сила. Учись, старайся. Я очень надеюсь, что моя история поможет тебе преодолеть все. Потому что на кону может быть твоя жизнь, — он опустил взгляд и посмотрел на мою шею, затем снова поднял глаза и наши взоры встретились. Сердечко стукнуло быстрее и понеслось вскачь.
Но нет, я же совсем не люблю блондинов! А этому еще и тридцатник, как минимум. И это только на первый взгляд. А там, кто знает, сколько он веков куковал до моего рождения?
Подумала и сама едва не рассмеялась собственным мыслям.
Если бы только Северский залез в мою голову и увидел все то, что я себе там представляю, бежал бы от меня не оглядываясь, как от вселенского зла.
Он мне про опасность, а я о том, нравится мне куратор, или нет. С ума сойти!
— Ты меня услышала и поняла? — уточнил Дима. — Я донес до твоего сведения нужную информацию, которая сможет стимулировать твое желание овладеть силой?
— Вроде бы, да, — промямлила и куратор с усмешкой отпустил меня.
— Не веришь?
— Верю, наверное. Но почему-то не боюсь, — сказала честно.
— Бояться надо, только бояться правильно. Страх питает твою силу, но он же и лишает тебя возможности контролировать ее. Надо найти нечто среднее, понимаешь?
Я кивнула. Вопрос только, как? Ему, с его опытом, говорить легко. А мне, родившейся и прожившей почти всю свою сознательную жизнь, за исключением последнего месяца с лишним, обычным человеком, который магию видел только в книгах и в фильмах, этого было не понять.
Блондин усмехнулся.
— Я помогу.
Прозвучало вполне обнадеживающе.
— А теперь дай мне снова свою руку, Лада, — он протянул мне руку, и я с готовностью вложила пальцы в его ладонь. Тотчас мужчина открыл портал, и мы снова вошли в темноту, но только для того, чтобы выйти где-то на верхнем этаже старого здания.
— Лестница в плачевном состоянии, — сказал мужчина, а я вошла в комнату, в которой сохранились остатки былой роскоши. Конечно, здесь не ходят нищие и разные там забулдыжки. Не валяются пустые бутылки, битое стекло и окурки. Не пахнет непристойно, как в подворотне. Но какая-то сила почти стерла со стен мраморную обивку, разрушила узорчатый пол, превратив его в решето, разломала в щепки то, что когда-то было мебелью. Но взгляд приковала чаша из черного мрамора — единственная вещь, сохранившая свою первозданную красоту. И Демитр подошел к ней, поманив меня за собой.
— Именно здесь осталась толика магии, некогда бывшей огромным источником силы, — сказал он. — Истощенный маг мог подойти и испить из чаши и восстановиться снова, — он заглянул в темную глубину и я, движимая любопытством, тоже вытянула шею.
На дне был мокрый песок. Никакой воды и ничего такого, что походило бы на магию.
Видимо, на лице моем отразилось разочарование, потому что куратор рассмеялся.
— Не ожидала?
— Там пусто, — констатировала я.
— Да, но возможно, когда-нибудь магия вернется сюда, — он на миг застыл, прикрыв глаза. Я зачем-то повторила все за ним и секунду спустя мы оказались в звенящей тишине, наполнившей воздух. Словно что-то тоненько так пело, высокий, но совсем не раздражающий, голос лился отовсюду сразу.
— Слышишь, Лада? — спросил Демитр.
— Что это?
— Голос магии, — ответил он.
И мы снова замолчали. Я стояла, чувствуя невероятный подъем в душе. Казалось, время вокруг нас остановилось, а затем плеча коснулась сильная рука.
— Все. Нам пора.
Я открыла глаза и Демитр провел рукой в воздухе, пробуждая портал. Только прежде, чем шагнуть в темноту перехода, еще раз посмотрела на чащу и, кажется, снова услышала, как магия этого места поет. Для меня одной.
В столовой во время ужина царило оживление. Ребята, которым посчастливилось побывать дома в выходные, вернулись и теперь обсуждали все то, что могут обсуждать только студенты. Мы с Симой сидели в отдалении. Через пару столов от нас расположилась Данка и ее компания. Меня туда больше не звали. И ребята, дружные с Даной, больше не смотрели в мою сторону.
