Книга Драэкора - Линетт Нони

«Жизнь за жизнь… Теперь я освобожден от своего долга.»

— Не могу в это поверить, — сказала Алекс, глядя на него сверху вниз затуманенными дождем, невероятно широко раскрытыми глазами. — Не могу поверить, что я даже думаю об этом.

Но, несмотря на ее неверие, она ни за что не собиралась позволить своему другу умереть, даже зная, каким убийцей он станет. Это был не тот, кем он станет, пока нет. И если она не сделает все, что в ее силах, чтобы спасти его сейчас, то это сделает ее такой же злой, как и его будущее «я».

Когда Нийкс издал булькающий, прерывистый вздох, который показался ей тревожно кровавым, Алекс поняла, что это было сейчас или никогда.

— Пожалуйста, не ненавидь меня за это, — прошептала она ему, потянувшись к Аэнаре. — Или ненавидь меня, если хочешь, просто пока ты жив.

Прежде чем она смогла отговорить себя от этого, Алекс разрезала ледяным кинжалом линию над шрамом, который уже был на ее ладони. Она зашипела от боли, которую это причинило, и упорно игнорировала искаженное ужасом лицо Нийкса, когда он увидел, как ее вопиюще очевидная смертная кровь смешивается с дождем и стекает на землю.

— Эйлия… Что… Что…

— Тсс, — сказала ему Алекс. — Побереги силы. — Мысленно она добавила: — Нам обоим это понадобится.

Имея лишь смутное представление о том, что делать, и никаких гарантий, кроме ее знания о том, что Нийкс будет жив в ее будущем, Алекс протянула заметно дрожащую руку и приложила окровавленную ладонь к разорванной плоти над его сердцем.

— Что… — попытался сказать он, но затем его глаза закатились к затылку, и он испустил последний булькающий выдох.

— Нийкс? — прошептала Алекс, сильно надавливая на его кожу, их кровь смешивалась, темная и светлая. Он не ответил и не вдохнул; его грудь оставалась неподвижной под ее пальцами. — Нет! Нийкс!

Зная, что у нее не было времени, Алекс не думала, она просто действовала. Прокричав в уме слова Требования, она направила их вовне так же, как взывала бы к Ксираксусу.

Трей Менада сае, Нийкс!

Под дождем, пропитывающим их тела, и молниями, проносящимися над головой, Алекс склонилась над его мертвенно-неподвижным телом. На долю секунды она испугалась, что это не сработало; что, возможно, она должна была быть меярином, чтобы провести ритуал. Но затем ее разум внезапно отключился, а подсознание выплыло из нее, как какой-то внетелесный опыт, и ее втянуло в то, что, как она инстинктивно знала, было разумом Нийкса. Окруженная тьмой его быстро угасающих мыслей по мере того, как он приближался все ближе и ближе к смерти, она повторила свои слова с большей настойчивостью, чем когда-либо считала возможным.

— Трее Менада сае, Нийкс! — закричала она, навязывая ему свою волю. — Я заявляю на тебя права!!!

В одно мгновение ее выдернули из темноты и вернули в ее собственный разум, когда жжение пронзило ее тело. Ощущение было настолько сильным, что она вскрикнула от боли и склонилась над его телом, не в силах удержать свой вес против агонии, пронзившей ее нервные окончания.

Крик вырвался из ее горла, когда дюйм за дюймом она почувствовала, как плоть разрезают от правого бедра до левого плеча. Свободная рука потянулась, чтобы прижаться к животу, но все, что она почувствовала, была промокшая от дождя одежда. Она сунула руку под ткань, уверенная, что обнаружит зияющие края разорванной плоти, но там ничего не было… вообще никакой раны, только фантомная боль. Тем временем настоящие следы от когтей Нийкса начали пульсировать мягким мерцающим свечением… сиянием, которое отражалось на неповрежденной коже Алекса четырьмя отчетливыми диагональными разрезами.

Тяжело и прерывисто дыша, когда силы покидали тело с пугающей скоростью, боль, которую испытывала Алекс, была достаточно мучительной, чтобы заставить ее задуматься, что будет с ее будущим, если она умрет в прошлом. В отличие от Нийкса, у нее не было гарантии, что она доживет до следующего дня в своем реальном времени. Насколько Алекс понимала, она никогда не вернется домой. И если бы это случилось, она была бы не единственной, чья жизнь была бы потеряна.

«Алекс! — раздался крик Ксираксуса, в его голосе было больше паники, чем когда-либо. — Алекс, что ты сделала?»

«Ксира, — позвала она, и даже ее мысленный голос прозвучал слабо на фоне абсолютной агонии, пульсирующей в ней. — Ксира, мне так жаль!»

Она каким-то образом собрала силы, чтобы послать ему воспоминание о своих действиях. В ответ он издал глубокий, тревожный рев.

Но это было все, что она смогла услышать от него, потому что жжение, подобного которому она никогда раньше не испытывала, обожгло ее тело, вызвав еще один крик. Свечение следов когтей усилилось до почти ослепительной вспышки, смешиваясь с молниями, которые теперь начали проноситься вокруг них.

Последнее, что увидела Алекс, прежде чем потерять сознание, было исчезающее свечение, когда раны Нийкс начали затягиваться. Его тело содрогнулось под ее телом, грудь вздымалась с громким, судорожным вздохом, а затем Алекс больше ничего не видела.

«Алекс! Проснись! Просыпайся… просыпайся… ПРОСЫПАЙСЯ!»

Резко выпрямившись, сердце Алекс бешено заколотилось в груди, когда она пришла в себя.

«Ксира! Что случилось? Как я… Это Нийкс… Где… Что…»

Ее голова пульсировала, и она изо всех сил пыталась собрать воедино законченную мысль. Все, что она могла сказать, это то, что она вернулась в свою комнату во дворце. Над городом бушевал шторм, сейчас он был гораздо сильнее, чем тогда, когда она была на Золотых утесах, и ее одежда все еще была мокрой, пропитывая постель.

«О чем ты думала, Алекс? Ты с ума сошла?» — спросил Ксира.

«Это все еще обсуждается», — ответила она, обводя взглядом комнату, пока ее взгляд не остановился на неподвижном теле, прислонившемся к стене рядом с незажженным камином, колени подняты, голова подложена под скрещенные руки.

Пульс Алекс участился, когда она быстро сказала Ксираксусу:

«Послушай, я не могу сейчас говорить. Я свяжусь с тобой позже.»

«Тебе лучше это сделать, — пригрозил дракон, — потому что шторм или нет, я полечу туда и заставлю тебя говорить, если ты этого не сделаешь.» И с этим предупреждением его присутствие покинуло ее разум.

Алекс соскользнула с кровати, поднялся на дрожащих ногах и направился к фигуре, скорчившейся у камина.

— Не приближайся ко мне!

Слова прозвучали так резко, как щелчок хлыста в тишине комнаты.

— Нийкс, — взмолилась Алекс, останавливаясь на полушаге.

Он поднял голову и уставился прямо на нее, его глаза были похожи на