Куда он сунулся? В какие нечеловеческие игры ввязался? Чего искал? Разве он не был самим собой, пока оставался Игорьком-композитором? Как хотелось ему вновь оказаться всего лишь сочинителем, пускай, обычных пошлых песенок. А обо всём, что было в эти десять дней, забыть.
Только как станешь, как вернёшься к себе прежнему? Та судьба обычного рядового человека закончилась в полночь первого апреля. И началось что-то совершенно непохожее на жизнь человека. Нет. Иного ему было нужно сейчас – найти себя нового. Неважно, бессмертного или смертного. Уйти, сбежать в Тмутаракань, на Марс, куда угодно. И искать себя. Разбираться, что за мир вокруг и каково его место в нём.
Не того везут «спецы», не того. Ни противник он им, ни их обидчик, ни задержанный. Не знают они, что он им никто. Чужой. Нечего ему здесь делать.
Он вновь ощущал свою нездешнюю силу. Ему нужно было немного. Крепкий придорожный столб и неверное движение руля.
Автобус неожиданно ускорился, вильнул и, чиркнув углом кабины о бетонный столб, развернулся и опрокинулся вверх колёсами. Пока побитые пассажиры приходили в себя, Игорёк мощным рывком выдернулся из наручников и, оттолкнувшись от чьей-то спины, выскочил в окно.
До самого рассвета он брёл через леса, через дачные посёлки, какие-то речки, куда глаза глядят. А когда забрезжил рассвет, и розовое зарево разлилось над верхушками елей, выбрался на трассу. Там обнаружился придорожный трактир, армянская шашлычная, работавшая круглосуточно.
За крайним столиком он разглядел Хомоеда в знакомом белом плаще. Игорёк подошёл и молча сел напротив.
Выглядел он жалко: весь в грязи, небритое измученное лицо, рваный, мокрый, расстрелянный костюм.
Он мог спросить, за что ему такие бедствия, для чего подвергли его всем этим испытаниям? И Хомоед не замедлил бы с ответом. Но спрашивать не было сил, не позволяла совесть, останавливала мысль об убитых и покалеченных им.
Что он мог бы узнать? Что многие надмировые сущности желали иметь его своим союзником, но никому не удалось его удержать ни посулами, ни страхом? Что обычный в сути своей человек встал на пути многих повелителей человеческих душ и разрушил их планы?
Но это ли хотел знать Игорёк? Нет. Новое желание зрело в нём, когда он брёл через ночь. И сейчас он понимал, что ему надо знать наверняка. Ответ на один лишь простой вопрос – зачем существует этот мир, зачем Вселенная и какое вторжение новых смыслов и реальностей готовит Абсолют? Чем мы станем, и куда всё идёт? Но как такое спросишь, и что сможешь понять из ответа?
– Что-то изменилось в ваших планах? – произнёс Игорёк.
– Нет, – спокойно, без давешней наигранности ответил уполномоченный агент Службы Абсолюта. – Всё произошло так, как было намечено. Четыре Евфратских Ангела явились в этот мир, и уже никому не удастся отвратить то, что им назначено совершить. Твоё бессмертие, принесшее тебе так много разочарований и бед, больше не требуется нам. Смерть, которую ты для себя не раз желал в эти дни, теперь возможна. Дверей много, куда идти – выберешь сам.
Хомоед полез в карман и положил на стол небольшой блокнотный листок.
– Теперь это твоё и тебе решать, что с ним делать.
Игорёк глянул – букв было не разобрать, но он всё прекрасно помнил. "Игорь Святополкович Хромов согласен на вечную жизнь (телесную)"
И его подпись фиолетовыми чернилами.
КОНЕЦ
31.05.06. г. Донецк, Славянский Мир
