Книга Следак - Николай Живцов

Над головой хмурится серое осеннее небо, грозя в любую минуту обрушить на землю тонны воды. Я совсем не против, я даже за. Освежусь и мысли сменят направление, а то такая тоска, хоть стреляйся.

Я вновь стою на плацу перед строем коллег. Напротив, изображая радостную торжественность, застыл с открытой красной папкой в руках Храмцов. Сразу за ним сияет лицом Махров.

– За активное участие в раскрытии преступлений, проявленную при этом инициативу и находчивость, лейтенанту органов внутренних дел Чапыре Альберту Анатольевичу объявляется благодарность!

– Служу Советскому Союзу! – вскидываю ладонь к фуражке.

Храмцов, скалясь, вручает мне грамоту размером с альбомный лист. В ответ я выдавливаю счастливую улыбку, разворачиваюсь и возвращаюсь на свое место в первом ряду.

Ну все, сейчас отзвучит гимн и можно возвращаться в кабинет, там хотя бы нет этих толп. Еще бы Ксения куда-нибудь свалила, стало бы совсем отлично.

Я бросил взгляд на часы. До конца рабочего дня осталось дотянуть три часа, а потом я опять напьюсь. Вот такой у меня нехитрый план на ближайшее будущее, а что там дальше со мной произойдет, меня уже не цепляет. Депрессия у меня, а значит все свободны.

Все произошло вчера.

Появившись с утра на работе, я ожидаемо оказался в центре внимания. Прослышав, что новенький, участвующий в эпической битве с криминалом, вышел с больничного, народ потянулся ко мне в кабинет. Пришлось рассказывать историю несколько раз, повторяя ее для вновь пришедших. Задрали, в общем, с этими своими церемонным пожатием рук, хлопаньем по плечам и ехидными предложениями не скромничать, а приписать себе победу хотя бы над десятком грабителей.

– Надо же, наш Альберт, оказывается, герой, – в довершении наградила меня эпитетом старший следователь Акимова, которая из-за нездоровой худобы была похожа на Кощея. – А я его типичным интеллигентом считала, – фыркнула она неодобрительно, словно сказала что-то оскорбительное, – весь такой улыбчивый, в костюмчике, да с удавкой на шее, – она засмеялась басовитым смехом, обнажив желтоватые от курения зубы. – Удивил. – она оценивающе ощупала меня взглядом.

Под аккомпанемент смешков, я дежурно улыбнулся на этот наезд или комплимент, думая о том, как бы их всех отсюда повежливее выпроводить.

– Товарищи, девять часов уже, пора на оперативку, – помог мне кто-то из следователей, и мы всей гогочущей толпой переместились в кабинет начальника следствия, где и началась основная потеха.

– Смотрю, вам весело, – хмурый Головачев, укутанный дымкой сигаретного дыма, воспринимался зловеще. – Конец месяца! Где б… дела?! – взорвался он. – Сорокин! Какого х… ты с алиментщиком телишься?! Там делать-то нечего! Чтобы завтра утром дело вместе с обвинительным заключением у меня на столе лежало! – дождавшись от Антона обреченного кивка, подполковник перешел к следующей жертве. – Войченко! Когда с сифилитиком своим закончишь?! Там тоже ничего сложного нет! Где обвинительное заключение?! Значит так, – Головачев обвел всех присутствующих тяжелым взглядом, – все запланированные на сентябрь уголовные дела до завтра должны быть доведены до ума! Можете в кабинетах ночевать, но завтра все должно быть готово. Я из-за вас не собираюсь у прокурора до утра сидеть, ждать его подписи! Всем понятно?

– Так точно, товарищ подполковник, – раздался нестройный хор голосов.

– Руслан Тахирович, проконтролируйте, – начальник следствия наградил своего первого заместителя недовольным взглядом.

– Людмила Андреевна, сколько у вас в этом месяце раскрытых дел получается? – Головачев перевел внимание на сидевшего по леву руку от него нового зама.

– В первую декаду шесть дел передали товарищу Курбанову, во вторую – четыре. В третью пока тоже четыре, – в конце доклада голос Журбиной дрогнул, сказалась неопытность.

– Не густо, – резюмировал подполковник, но дрючить новоиспеченного зама не стал. Сделав пару затяжек и выпустив дым, он посмотрел на меня.

Я рефлекторно вжался в спинку кресла – умеет нагнать начальник на подчиненных жути.

– Теперь по новостям из министерства, – Головачев сделал паузу, во время которой пытался пробить меня взглядом. – Министр одобрил применение меры пресечения в виде залога.

Несмотря на полученную взбучку, народ загалдел и в едином порыве уставился на меня, а я сидел и охреневал от новости.

"Да ладно?" – было мое выражение лица в тот момент.

– Чапыра, красавчик, – пробасила сидевшая за столом Акимова, тщательно меня рассматривая. – Опередил министра, – закинув голову, она засмеялась.

– Тихо! – удар кулаком по столу и начальствующий рык навели порядок в кабинете. Голоса смолкли, участники совещания выпрямили спины.

– Залог, хоть и предусмотренная законом, но новая для нас мера пресечения, – в образовавшейся тишине продолжил Головачев. – Поэтому объясняю, когда и в каком порядке ее нужно применять.

Дальше последовало десятиминутный инструктаж. Следователи усердно застрочили в своих блокнотах, ну и мне пришлось, чтобы не выделяться. Хотя мысли мои сейчас были совсем о другом, я оплакивал накрывшийся источник заработка.