Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
Звук резкого дыхания, топот ног. Кому неймется? Разве есть причина спешить в такой вечер, здесь… Ах, да: я пытаюсь наняться на работу! Пора очнуться.
– С ума сошла! Ночь вот она, а ты без крыши над головой, пора бы и поволноваться, – шепотом отругала я себя. Поправила волосы, села ровно.
Первым вбежал знакомый служащий, увидел меня, выдохнул и откинулся на стену, словно ему только что объявили помилование от смертной казни. Следом ворвались двое, крепкий парнишка лет двадцати и крупный мужчина, годный ему в отцы. Оба светловолосые и светлоглазые настолько, что и в сумерках родственность очевидна.
– Здесь она, – невежливо ткнув пальцем, сообщил служащий. – Не ушла.
– Приезжая, – сразу решил старший из прибывших. Рухнул в кресло напротив. – Ох ты ж! И врать некстати, и правду враз высказать никак.
– Вы, случайно, не богаче Дюбо будете? – спросила я. – Восемьдесят рублей обещаете невесть за что! Невесть кому. Чудеса. То есть лучше не врать, вот.
– Скажу, – младший безнадежно махнул рукой, повернулся ко мне, поклонился и выпалил: – Батюшке имение во внезапное наследство досталося два года назад, с тех пор у нас маета да убытки. Спасения никакого нет, по закону «Барвинок» – наш, никто не хочет его забрать.
– Так продайте задешево, – посоветовала я, чтобы поддержать беседу.
– Да кто ж купит? – навзрыд выдохнул старший и уронил голову ниже плеч. Добавил дрожащим шепотом: – с привидением. Там на одну ночь, и то не остаются. Оно, в общем-то, и днем не легше. Дверьми хлопает, воет…
– Жертвы есть? – уточнила я, пока рассказ о привидении не затянулся из-за пустяков вроде скрипа дверей. – Может, оно кого-то об стенку хрясь… или, скажем, по запаху крови нашло и загрызло?
– Н-нет, – шепотом выдохнул младший и даже прикрыл рот ладонью, ужасаясь тому, насколько все могло быть хуже.
– Хоть дралось, ругалось мерзостно?
– Нет, – хором отозвались наниматели, глядя на меня с недоумением. Старший аж вскочил и принялся быстро перечислять: – воет, холодом пышет, волосы от него дыбом, иной раз посуда бьется или еще…
– Отдельную комнату бы. С видом на липовую аллею, – я не стала дослушивать.
Подумаешь, привидение! Видели бы они санитаров в больничке Юлии… или одержимого. Впрочем, разве такое можно всерьёз пожелать хорошим людям? А эти мне глянулись сразу. Совестливые, милые. За меня, незнакомую, уже переживают. Вон – в слова мои не поверили, сидят и молчат. В темной комнате так тихо, что хочется, как в детстве, вскинуть руку и заорать: «Выполз!». Наверняка все взвизгнут от страха. Н-да. Если со стороны изучить мои мысли… то мои ли они? Я обычно не так спокойна. Я обычно совсем не спокойна!
Поверенный очнулся первым. Сходил, принес лампу. Шесть блестящих глаз уставились на меня, и снова стало тихо. Летающую лошадь изучали бы менее пристально. Я бы покраснела от смущения… но слишком устала за эти дни.
– Не передумали? – уточнил старший наниматель.
– Комнату хочу. Отдельную, – напомнила я.
– Тридцать пять комнат и залов только в главном здании, – сообщил поверенный. – Еще флигели, конюшни, дома для обслуги, оранжереи, особняк в парке, для гостей…
– Все пыльное, заросшее, два года нетопленное? Понятно. Так, давайте закончим с наймом. В счет дохода, который я пока не заслужила, получить бы сразу одеяло, корзину с припасами и… И, пожалуй, все. Нет, не все! Хоть раз в неделю хочу выезжать в город. Продукты, цветы, то да се… понимаете? Повозку бы. Шарабан или телегу, мне все равно. Пешком тащить покупки далековато, вот что я подозреваю.
– Это можно, – кивнул младший наниматель. – Но там же… привидение.
– А где сама усадьба?
– Три версты отсель до ближних ворот, – насторожился старший.
– Поехали.
– До ограды довезем, но дальше – нет. Ночью внутрь мы ни-ни, – младший смутился и развел руками. – А вам что, вовсе не страшно?
– За два года оно никого не убило, – я прошла к дверям, подняла сумку. – Можно сказать, у него накопилась положительная рекомендация. Да: а что от меня требуется? Привидение выгнать, что ли?
Наниматели молчали, потрясенные вопросом. Тем временем я миновала прихожую, выбралась на крыльцо – служащий конторы успел придержать дверь, он очень вежливый, такие только в провинции и водятся, пожалуй. Не за золото услужливые, а от природной душевности. Вдруг стало понятно: этот служащий – тощий и чернявый, молодой – кажется мне похожим на Яна-Якова, вернее, на Яна, простоватого селянина. Вот отчего я чувствую себя свободно. Хочу встречать Янов, а никак не Яковов… Устала от города, а привидение – деревенское, значит, ничуть не злобное.
Перед домом нас ждал добротный экипаж, весь лаковый, новенький. Пара коней в упряжке – холеная, ладная. Старший наниматель подал мне руку и помог забраться на задний диванчик, младший белкой прыгнул на передний, потеснил мальчишку лет десяти, пристроился. Служащий охнул, метнулся и вручил мне керосиновую лампу. Махнул прощально всем, отдельно поклонился мне. И еще долго стоял на крыльце, глядя вслед.
– Страница в газете… Да вы отчаялись, – запоздало сообразила я.
– Затейливо зазываем, это да, – кивнул старший наниматель. – А только вон как сработало-то! Третьего дня нам посоветовал добрый человек, и уже помогло его средство.
Пожалуй, в иное время я бы удивилась, стала расспрашивать… но не сегодня. Весь мой побег из столицы складывается так, что я не успеваю задавать вопросов. Перемены быстрые, как мелькание видов за окном поезда… А я ощущаю себя пассажиром. Душу кутает покой: я следую туда, куда меня везет поезд обстоятельств. И вот – добралась! Короткая бодрость иссякла, снова хочется выспаться, отдохнуть от впечатлений. Хочется попасть домой – куда-то в постоянное место, годное называться домом не один день…
В общем, история с привидением не взволновала меня, и странное объявление в газете – тоже. Я благодушно выслушала, что «добрый человек» прибыл из столицы, что контора ему не принадлежит, для двух Петров он заказчик, но по другим их делам. Здесь был проездом, случайно узнал о беде и обещал помочь. По его совету поверенный выделил бешено много денег – десять рублей! – и тетушка на станции согласилась на продаваемых приезжим газетах менять внешний лист. Именно на нем, замененном, и есть объявление. Оно не гравюра, а рисунок чернилами. Я кивнула и сонно удивилась: ничего себе скорость принятия решений в конторе «Петр и Петр»! И денег у них много. Привезти из типографии лист с пустой стороной и нанять художника, чтобы рисовать объявление для каждой проданной газеты? Это же прорва работы. Я спросила, много ли нарисовано. Оказалось, штук тридцать, а раздать успели от силы десяток.
И вот она я, уже нанята.
– «Барвинок», – зевнула я. – Южное название, уютное. Пахучий цветок, живучий и яркий.
– Так-то оно так, а только в Тенгое он, по слухам, прозывается кладбищенским, – уныло сообщил старший наниматель. – Вот и вышло по-ихнему, с привидением.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
