Ее мать стоит у плиты и пританцовывает под музыку. Каждый раз, когда по радио поют «Дженни, Дженни», мама поворачивается и, подпевая, показывает на Дженни, заставляя ее заливаться смехом.
— Чем ты занимаешься? — спрашивает Дженни, глядя на кастрюлю.
— Нашим богатством, — смеется мама.
— Я могу помочь? — Дженни слезает со стула и подходит к плите. Ее тапочки с Винни-Пухом смешно шаркают по линолеуму.
— Нет, — строго говорит мама. — Горячо. Не трогай. Это поплавки для рыбалки.
Дженни отходит назад и наблюдает. Окна открыты настежь. Мама сказала, что нужно избавиться от пара. Она заливает темную жидкость из кастрюли в формочку, а потом танцует, пока не заканчивается песня. Мама такая красивая и счастливая.
— Думаю, я сегодня пойду гулять и праздновать.
— Нет, мама, — начинает протестовать Дженни. — Ты всегда уходишь.
— И всегда возвращаюсь. А теперь нужно дать им остыть. Потом положим их в дедушкину коробку с рыболовными снастями. Осторожно, не потеряй ни одного.
В печи треснули дрова, и Дженни открыла глаза, заморгав от слепящего света из окон. Наверное, это было ее самое яркое воспоминание о матери. А еще Дженни поняла, что эта сцена всплывала в ее памяти не один раз. Чего-то в ней не хватало, но чего — Дженни не понимала. Несмотря на мечты о богатой жизни и путешествиях. Маришка вместе с дедушкой ходила зимой на озеро заниматься подледным ловом.
Дженни задумалась о судьбе этих самодельных поплавков, существуют ли они до сих пор, если да, то остались ли прежними, такими же, как в ее воспоминании. Возможно, они до сих пор лежат в дедушкиной коробке, нетронутые временем. Надев куртку, перчатки и ботинки, Дженни направилась в сарай, где хранились найденные после пожара вещи. До сих пор шел снег, и Дженни приходилось высоко поднимать ноги, пробираясь через сугробы. Рядом, оставляя в снегу проторенную дорожку, прыгал Руфус. Метеослужба передала, что снег не прекратится ни сегодня, ни завтра, а может, будет идти и дольше.
Дженни пришлось руками расчищать пространство перед дверью сарая. Проникнув внутрь, она принялась рыться в мешках, пока не нашла дедушкину коробку, которую обнаружили под раковиной в кладовке. Дженни принесла коробку к дверному проему, откуда лился свет, приглушенный густым снегопадом, положила коробку на пол и открыла. Ее глазам предстали знакомые ржавые крючки и какие-то расплавленные объекты, бывшие пластиковыми поплавками или приманками. Несколько деформированных грузил все же сохранились, остальные растеклись по дну коробки и затвердели. Еще в коробке лежала пригоршня острой гальки. Дженни зубами стянула перчатку и взяла один из камешков. Только он оказался не камешком. Слишком круглый и симметричный. Дженни нахмурилась. Потерла его о джинсы. Сняла вторую перчатку и поцарапала поверхность ногтем большого пальца. Нашла ножик и соскребла верхний слой. В приглушенной снегом тишине ее отчаянный стон прозвучал слишком громко. Дженни захлопнула коробку и пулей бросилась к домику. Это невозможно, думала она. Совершенно невозможно. Это неправда, это должно быть неправдой. Хотя какая-то маленькая ее часть все знала.
Дженни спешила обратно к домику. Она впустила собаку, скинула куртку и ботинки. Потом села за стол и тщательно очистила несколько камней, пытаясь представить, каковы же были цели ее матери, надеясь, что всему найдется какое-то невинное объяснение. Но шли секунды, а в душу Дженни закрадывалось все больше подозрений. Она подумала, как рассказать о находке Рурку и не показаться при этом сумасшедшей. Трясущимися руками Дженни набрала его рабочий телефон. Ассистент Рурка ответил, что в данный момент начальник не может подойти к телефону, но если это что-то экстренное…
— Нет, это не срочно, — ответила Дженни. — По крайней мере, не настолько срочно. Пожалуйста, скажите ему чтобы перезвонил, когда освободится.
Дженни повесила трубку и набрала номер Нины, но та тоже не могла подойти к телефону. Дженни вспомнила: в снежные дни госслужащие всегда заняты обеспечением безопасности горожан. Она попробовала позвонить в пекарню. Лора, кажется, говорила, что сегодня они откроются поздно и рано закроются.
К телефону подошла Лора.
— Пекарня «Скай-Ривер».
— Это Дженни. Все в порядке?
— Конечно, — ответила Лора, по голосу было ясно, что она улыбается. — Мы сейчас вообще-то заняты. Сюда смогли добраться только я и Мэриэл Гейл. У нас тут такая толпа. Ведь большинство других кафе закрыто. Как ты?
— Тоже много снега, но все в порядке. Слушай, а Рурка там нет?
— Не видела его.
— А Нины?
— И ее тоже. Что тебе нужно, милая?
Дженни тяжело сглотнула и попыталась заставить свой голос звучать буднично.
— Я разбирала вещи, оставшиеся после пожара, и нашла кое-что… эм… я думаю, это связано с моей матерью. Лора, я не знаю, как сказать… В старой коробке с рыболовными снастями моего дедушки лежит целое состояние. — Дженни помолчала. — Скажи, что не считаешь меня сумасшедшей.
Молчание было слишком долгим. Дженни уже испугалась, что их разъединили, но потом услышала отдаленные звуки пекарни: звон колокольчика над дверью, сигнал кассового аппарата, голоса.
— Лора? Ты слышала, что я сказала?
— Я слышала.
Лора что-то знала. Дженни чувствовала это по ее голосу.
— Ты должна мне рассказать, — потребовала Дженни. — Моя мать воровала из ювелирного, когда там работала?
— Нет, куколка. Маришка никогда не воровала из «Палмквиста», — последовала пауза. — Бриллианты… это плата, которую она потребовала за то, чтобы держать тебя в секрете.
Пища для размышлений от Дженни Маески
Для чего нужен боулинг?
Это рецепт пирога с пряностями и миндалем. По традиции из теста делали большие 12-дюймовые пироги и на них вырезали изображения святых. Но в домашних условиях подойдет и обычный плоский противень. Это вариация рецепта с использованием миндального теста.
Моя бабушка никогда не задумывалась о диетах. Такими же были и все люди ее поколения. Мы же помешаны на усвоении углеводов, калориях, трансжирах… Возможно, нам стоит перенять взгляды своих бабушек? Моя бабушка просто никогда не переедала. Она считала, что если ты ешь что-то вкусное, то необязательно съедать его много, чтобы насладиться вкусом.
Однако на самом деле в бабушкиной выпечке много переработанных углеводов, которые неизбежно превращаются в жир. Для сжигания калорий требуется 30–50-минутная пробежка, 40–60-минутная езда на велосипеде, 85–120-минутная ходьба или 90–135-минутный боулинг.
Острота жизни
1½ чашки муки
1½ чайной ложки пекарского порошка
⅔ чашки сливочного масла или маргарина
¾ чашки и 2 столовые ложки сахара
1 столовая ложка молотой корицы
