Фотограф накинул на голову капюшон, извлек из футляра фотоаппарат и принялся искать подходящие ракурсы. Второй мужчина оглядел дом, а потом посмотрел на внедорожник Анники. Прищурившись, он наклонился вперед, потом неуверенно подошел к машине и приоткрыл дверь со стороны пассажирского сиденья.
— Позвольте?
Это был Боссе.
У Анники от волнения пересохло в горле, и она, не ответив, молча кивнула.
Хорошо сложенный мужчина сел рядом с ней и закрыл дверь.
— Ужасная погода, — сказала Анника, глядя прямо перед собой.
— Да уж, не блещет, — согласился Боссе.
Анника почувствовала, что он улыбается, и искоса бросила на него быстрый взгляд. Господи, как же он красив.
— Как твои дела? — спросил он, и она в ответ шумно вздохнула.
— Как-то все сразу навалилось… — пробормотала она.
Он протянул руку и погладил ее по мокрым прядям волос, свисавшим на лицо. Пальцы его обожгли щеку словно огнем.
— Ты не отвечала на мои письма, — тихо произнес он.
Анника опустила глаза.
— Я… я не могу, — сказала она.
В машине повисла тишина. Лишь стук дождя по крыше, казалось, становился громче с каждой секундой.
— Ты не хочешь меня видеть? — спросил Боссе внезапно севшим голосом.
Анника повернулась к нему. Лицо Боссе было скрыто темнотой. Казалось, он заполнял собой весь салон. Анника чувствовала его присутствие физически, как будто он крепко держал ее в объятиях.
Она отвела взгляд.
— Я не могу, — повторила она, глядя на свои руки.
— Ладно, — сказал он после недолгого молчания, — ладно…
Он открыл дверцу машины и вышел под дождь. Она попыталась остановить его, но не успела. Боссе осторожно и тихо закрыл за собой дверцу. Дверь дома открылась, и эксперты выкатили под дождь каталку с телом убитого.
Когда Анника вернулась домой, Томас уже спал. Она закрыла дверь спальни, вышла в кабинет, включила настольную лампу и позвонила Янссону.
— Это убийство? — спросил ночной редактор.
— Без тени сомнения, — ответила Анника. — Руководитель следствия будет назначен через несколько часов. Готова биться об заклад, что это будет Бролин.
— Что мы можем опубликовать?
— Пока немного. Описание места преступления и предположение о главе расследования. Но здесь К., и я надеюсь связаться с ним утром.
— Как он умер?
— Не знаю, но, вероятно, это была жестокая насильственная смерть.
— Почему ты так думаешь?
— Тело увезли в полицейском фургоне, а не в обычной машине скорой помощи.
— Это ни о чем не говорит, — возразил Янссон. — Сегодня было множество несчастных случаев, может быть, не оказалось свободных машин скорой помощи. Что-нибудь еще?
Анника прикусила губу.
— Больше ничего.
— Поправь меня, если я ошибусь, — сказал Янссон, — у нас есть смерть — возможно, насильственная, но факт убийства пока не подтвержден официально. На эту тему мы можем лишь рассуждать. Сюжет, по-моему, не слишком удачный, не так ли?
— Ну почему? За шесть месяцев убивают второго председателя Нобелевского комитета, — напомнила Анника. — Это перебор. Что может быть лучше для первой полосы?
— У нас есть превосходная фотография принцессы Мадлен на яхте в Сандхамне.
Анника закрыла глаза и тяжело вздохнула.
— Слушай, — сказала она, — пусть кто-нибудь соединит некролог Эрнста Эрикссона с его биографией с фотографиями. Выбрать есть из чего: наши уважаемые коллеги из утренних газет много писали о нем, когда он получил грант в три четверти миллиарда от американской фармацевтической компании.
— Все это слишком бледно, — возразил Янссон.
— Ждите мой материал, — произнесла Анника и положила трубку.
Она попробовала набрать прямой телефон К. Он не ответил.
Она снова позвонила в управление дежурному.
Кажется, они решили пока засекретить всю эту историю.
Она позвонила в скорую помощь и спросила, не было ли у них вызова в связи со смертью человека в Юрсхольме накануне вечером.
Было два вызова, и еще один случай в Мёрбю.
Было ли что-нибудь подозрительное?
Человек в Мёрбю был, скорее всего, убит ножом, один из случаев в Юрсхольме пока неясен — туда вызвали полицию. Третий человек умер от инфаркта.
Кто вызывал скорую помощь в Юрсхольм, к скончавшемуся при неясных обстоятельствах?
Ответа не последовало.
Ладно.
Она снова позвонила К.
Он по-прежнему не брал трубку.
Куда еще она может позвонить?
Кто был хорошо знаком с Эрнстом Эрикссоном и может что-то знать?
Анника вошла в телефонную директорию и начала простейший поиск.
Она нашла двадцать три абонента по имени Биргитта Ларсен. Четыре из них жили в Стокгольме: в Ханинге, в Бандхагене, в Кунгсхольме и в Ресерсберге. Только фамилия этого абонента имела ударение над буквой «е».
Анника глубоко вздохнула и набрала номер.
— Добрый вечер, — сказала она, услышав сонный мужской голос. — Меня зовут Анника Бенгтзон. Я — корреспондент газеты «Квельспрессен». Не знаю, правильно ли я набрала номер. Мне нужна профессор Биргитта Ларсен из Каролинского института.
Человек хрипло дышал в трубку. Наверное, он был простужен.
— Что?
— Мне надо срочно поговорить с профессором Биргиттой…
— Биргитта, — сказал мужчина, видимо, лежащей рядом женщине, — с тобой хочет поговорить какой-то профессор.
— Что? — отозвался сонный женский голос.
Анника вздохнула и закрыла глаза. В трубке стоял невообразимый треск.
— Алло? — произнесла женщина, и Анника сразу поняла, что это не профессор Биргитта Ларсен.
— Простите, что потревожила вас в такой поздний час, — извинилась Анника. — Меня зовут Анника Бенгтзон. Я звоню из редакции газеты «Квельспрессен». Мне надо дозвониться до профессора Биргитты Ларсен из Каролинского института. Но вы не профессор Ларсен, не так ли?
— Кто? — переспросила женщина. — Что-то случилось с мамой?
— Нет-нет, с мамой все в порядке, — поспешила успокоить собеседницу Анника. — Просто я набрала не тот номер. Мне надо было дозвониться до другой Биргитты Ларсен. Простите, что побеспокоила вас.
Женщина с облегчением вздохнула.
— Ничего страшного, — сказала она и положила трубку.
Проклятье!
