– О тех, что ты украл у меня, подонок! – вмешался Джентри. – Фамильное достояние нашего семейства. Это ты заставил Викторию залезть в тайник, расположенный под картиной в столовой, и взять драгоценности. Подумать только – мы уберегли наше богатство от янки, чтобы потом им воспользовался такой ублюдок, как ты! И все же странно, откуда о них узнал Рассел… Должно быть, ему рассказала эта девка, которую ты выдаешь за свою жену.
– Если вы пришли за драгоценностями, я сейчас же отдам их, – с готовностью предложила Лидия. Все что угодно, лишь бы этот человек отвел смертоносное дуло пистолета от лица Росса. – Вы не подержите внука?
Джентри шарахнулся от малыша как черт от ладана.
– Пусть его держит черномазый. А ты ступай, да поживее.
Мозес подхватил хныкающего от голода мальчика, а Лидия устремилась к фургону. Достать драгоценности не составило труда. Вскоре она вернулась и, не глядя на мужа, протянула бархатный мешочек Джентри.
– Брось на землю. – Молодая женщина повиновалась. – Взгляни сюда, Кларк. Я поймал тебя с поличным. Этого достаточно, чтобы тебя повесили.
– Да я впервые это вижу! – воскликнул Росс.
– Он и вправду не крал ваших драгоценностей. Их взяла Виктория, уезжая с Россом из Теннесси.
– Заткнись! – взорвался Джентри. – Ты недостойна даже произносить ее имя.
Схватив Лидию за руку, он рывком поставил ее перед Россом.
– Посмотри на нее, Кларк. Эта дамочка подходит тебе гораздо больше, чем моя Виктория. Посмотри на нее как следует! Простоволосая, почти голая… Бесстыдница! Надеюсь, вы хорошо провели ночь? А ведь она спала с тобой по просьбе Клэнси, чтобы дать ему время донести на тебя!
– Нет! – простонала Лидия, страдая не столько от боли, сколько от стыда. Итак, Клэнси все же отомстил ей. Она могла не обращать внимания на оскорбления Джентри, но видеть разочарование мужа было выше ее сил.
– Откуда ты узнала о драгоценностях? – холодно осведомился Росс, как будто сейчас это было самым важным.
– Мне рассказал Клэнси, а откуда он узнал, ума не приложу. Клэнси показал мне плакат с твоим изображением и пригрозил…
– Когда это было?
– Вскоре после того, как убили Люка.
Смачно выругавшись, Росс вдруг расхохотался. Он прямо заходился от смеха, несмотря на боль в боку. Это напоминало истерику.
– Значит, несколько недель назад.
«Интересно, все остальное тоже было ложью?» – подумал он, не сводя пристального взгляда с Лидии. Волнуясь, та облизнула губы и поспешила объяснить:
– Это он убил Люка – боялся, что мальчик выдаст его. Это он напал на меня в лесу и застрелил Уинстона.
– Почему же ты никому не сказала об этом? Мне, например.
– Боялась, что он убьет тебя и Ли.
– Или покрывала его, – резко оборвал ее Росс. Как назло, Лидия стояла, чуть наклонившись, что позволяло беспрепятственно любоваться прелестью ее полуобнаженной груди. Да еще эти волосы… Они окружали голову, как ореол, и струились по спине атласным плащом. – Ты действовала за моей спиной, тайно встречалась с Расселом.
– Да, но…
– А вчера? Он был здесь вчера ночью?
– Нет. То есть да, но…
– Потому ты и попросила меня лечь с тобой – желая удостовериться, что я не сбегу? Ты была его шлюхой, верно? Стоило ему приказать, и ты покорно выполняла любое его желание!
Лидии показалось, что ее ударили. Она смотрела в зеленые глаза Росса, внезапно ставшие колючими и холодными, и не узнавала его. Неужели после того, что было между ними, он готов верить каждому слову этого противного старика?
– Да! – выкрикнула Лидия прямо в лицо мужу. – Да, я была его шлюхой. И вчера он приходил сюда. Я сама предложила ему свое тело. Да, я с радостью осталась бы его шлюхой до конца своих дней, если бы это спасло тебя и Ли! А что, разве быть его шлюхой хуже, чем твоей? Ведь ты именно так обо мне думаешь?
На ее лицо падали лучи утреннего солнца. Глаза сверкали от ярости. Еще никогда Лидия не была так восхитительна – вся огонь, чувственность, сила и гордость. Господи, какой силой надо обладать, чтобы сделать подобное признание! Россу показалось, что он любит жену еще больше.
Росс не успел промолвить ни слова, как Джентри сшиб с ног Лидию, которая попыталась отнять у него пистолет. Конечно, ей это не удалось, однако она отвлекла внимание старика, что позволило Россу перекатиться на бок, выхватить из-под седла пистолет и взвести курок.
Обернувшись, Джентри выстрелил наугад. Лидия вскрикнула, однако пуля, просвистев в дюйме от головы Росса, вонзилась в землю. Привычка сделала свое дело – тот, кто только что был мишенью, не раздумывая, нажал на спусковой крючок.
Удивленно взглянув на свой рукав, уже залитый кровью, Джентри снова поднял пистолет.
– На вашем месте я не делал бы этого. – Росс снова стал самим собой. Тошнота прошла, голова работала ясно. Впервые в жизни он промахнулся, и то намеренно. Теперь же его пистолет был нацелен прямо в лоб противнику. – Бросьте оружие, мистер Джентри.
– Ты убил мою дочь, и я намерен тебе отомстить, даже ценой своей жизни!
– Я вовсе не хочу убивать вас, мистер Джентри.
В ответ раздался презрительный смех:
– Ты сделаешь это с радостью, потому что знаешь – я всегда тебя ненавидел. Хоть ты и пытался держаться вежливо, тебе не удавалось скрыть свою истинную сущность. Ты был дерьмом, дерьмом и останешься. Люди скажут мне спасибо за то, что я уничтожил тебя. – Джентри поднял раненую руку.
– Брось оружие, сукин сын! – заорал Росс, теряя терпение.
На губах Джентри заиграла зловещая улыбка. Пистолета он так и не выпустил.
Поняв, что старика не убедить, Росс решительно отшвырнул оружие.
– Я не желаю убивать тебя, Джентри. Тебе придется разрядить пистолет в безоружного.
– Дело твое, – хладнокровно откликнулся его тесть.
– Нет! – Лидия бросилась между Джентри и Россом.
– Брось пистолет! – потребовал незнакомец, внезапно появившийся возле фургона. Он был верхом, а в руке держал винтовку.
Два выстрела прозвучали одновременно. Пуля угодила Джентри в сердце, и он умер на месте, успев, однако, ранить Лидию. Почувствовав раздирающую боль в плече, она вцепилась в рубашку мужа. Лидия подняла голову, надеясь прочесть в его глазах понимание и прощение, но тут же уронила ее. Черный туман застлал ей глаза, и она, потеряв сознание, упала Россу на грудь.
Тот словно обезумел.
– Лидия, Лидия, – повторял он, веря, что жена все же услышит его. Наконец, осознав, что Лидия в беспамятстве, Росс осторожно опустил ее на землю и вдруг заметил, как она бледна. – О боже, только не это! – взмолился несчастный.
Неужели в наказание за грехи ему суждено пережить этот ужас – потерять двух любимых женщин? Росс любил Викторию за ее утонченность и благородство, а также за то, чему она научила его. Но Лидия… научила его главному – любить. Любить не рассуждая – не за что-то, а вопреки всему.
