– Самого худшего я еще не рассказала, – сказала Мадж негромко. – Эдвард угрожал лишить короля Генриха жизни, притом собственной рукой.
Анна грузно привалилась к косяку. Не имело значения, были ли сказаны эти слова в сердцах или в спокойном состоянии духа. Такая угроза являлась изменой.
– Кто еще слышал, как он это говорил?
– Мне известно точно, что слышал Найветт, но сэр Роберт Гилберт, сэр Джон Делакурт и лорд Бергавенни также беседовали с герцогом с глазу на глаз.
Анна внезапно выпрямилась, встревоженно округлив глаза.
– Эдвард грозился убить короля в присутствии Бергавенни?
Несомненно, Бергавенни представлял бо́льшую опасность, нежели Найветт. Будучи бароном, он был вхож в придворные круги. Его младший брат был среди близких друзей короля.
Мадж пересказала Анне разговор, подслушанный ею в галерее в Блэчингли.
– Миледи, прошу вас, мы должны что-нибудь сделать, чтобы предотвратить катастрофу!
– Я даже не знаю, что мы сможем предпринять.
Эдвард приговорил себя своими собственными словами, но и Анна усугубила его положение несколькими необдуманными строками письма.
Десять лет назад она провела много часов, смакуя месть своему брату, дурно с ней обошедшемуся и навлекшему на нее позор, но даже тогда она желала лишь поставить его в затруднительное положение, а не отправить на смерть. Чувство вины и печаль овладели женщиной при мысли о том, насколько незначительные вещи могут привести к столь ужасающим последствиям.
Мадж схватила ее за руку.
– Король однажды уже простил его за сказанные в сердцах слова.
– То было совсем другое, не столь важное.
Губы Анны искривила горькая усмешка. Эдвард был в ярости, когда его изгнали со двора за то, что он сослал ее в монастырь. Он не стеснялся в выражениях перед королем Генрихом, и, тем не менее, прошло не больше месяца, как он был прощен.
Отослав сестру в Литтлмор, он не совершил преступления, расцениваемого как измена.
Анне было что еще сказать Мадж, но возвращение Джорджа положило конец их конфиденциальному разговору. Пришлось отпустить Мадж и Мериэл на поиски места для ночлега, после чего Анна изобразила на лице лучезарную улыбку в адрес своего супруга. Она решила пока что оставить при себе то, что узнала – Анна не видела необходимости обременять этим кого-либо еще.
На следующий день, находясь в апартаментах королевы, Анна искала возможность переговорить со своей сестрой. Она уселась с пяльцами на той же скамье, где сидела Элизабет, подрубая рубахи для бедняков. Мысли Анны были далеки от вышивки. Она подумала, что ее нужно будет спороть и выполнить заново, когда у нее будет поспокойнее на душе. Анна надеялась, что Элизабет не замечает, как неуклюже она орудует иглой.
Тоном настолько непринужденным, насколько это было в ее силах, Анна спросила, что нового слышно об их брате. Она знала, что Элизабет постоянно поддерживает с ним связь. Эдвард даже иногда спрашивал у нее совета.
– Он сожалеет, что пропустил крестины первенца Мэри, – сказала Элизабет.
– А разве были какие-то особенные причины, помешавшие ему присутствовать при этом?
Анна подумала, что, возможно, лорд Бергавенни, муж Мэри, попросил его не приезжать, в надежде избежать встреч со своим тестем-крамольником.
– Эдвард об этом ничего не говорил, но, возможно, у него просто слишком много дел в Торнбери.
Элизабет холодно улыбнулась Анне, и та послушно склонилась ближе к ней, молча побуждая сестру выложить все секреты. Элизабет повела себя вполне предсказуемо.
– На прошлой неделе Эдвард созывал совет.
Подобно королю, герцог также имел при себе тайных советников.
– Он указал на свою бороду…
– Эдвард отрастил бороду?
Мадж не рассказывала об этом. Элизабет недовольно нахмурила лоб из-за того, что ее перебили.
– Он указал на свою бороду, – повторила она, – и сообщил советникам, что дал перед лицом Бога зарок не бриться до тех пор, пока не увидит Иерусалим.
Анна удивленно уставилась на нее.
– Эдвард собирается совершить паломничество в Палестину? Эдвард?
Элизабет отложила шитье в сторону, обратив на Анну все свое внимание. На этот раз ее улыбка была искренней.
– Он хорошо все это обдумал, даже назначил людей, которые будут управлять его имениями в его отсутствие. Эдвард сообщил советникам, что эта поездка принесет его душе больше радости, чем земельный надел стоимостью десять тысяч фунтов, подаренный королем.
Анна ощутила, как округлились ее глаза от такого преувеличения. Это было совсем не похоже на Эдварда.
– Он надеется получить у короля разрешение покинуть Англию в ближайшие дни, хотя, возможно, понадобится некоторое время, вероятно, год-два, чтобы все подготовить для такого путешествия.
То, что Эдвард намеревается сбежать из страны раньше, чем станут известны его крамольные речи, было для Анны единственным разумным объяснением этой затеи. Она нахмурила лоб, размышляя, чем она могла бы ему в этом помочь. Чем раньше он покинет Англию, тем лучше.
Анна задумалась, с кем бы еще она могла это обсудить, не вызывая лишних подозрений. Жаль, ее второго брата, Генри, нет при дворе. Сельская жизнь пришлась ему по вкусу, и в последнее время он редко выбирался за пределы своих загородных имений. Остается Уилл Комптон…
К великому удивлению Анны, стычка у барьера, похоже, разрядила атмосферу между Джорджем и Уиллом. Вряд ли они когда-нибудь снова станут близкими друзьями, но со времени возвращения из Франции они терпимо относились друг к другу, находясь при дворе. Анна в последнее время также чувствовала себя свободнее в присутствии Уилла, хотя по-прежнему иногда ловила на себе его полный вожделения взгляд. Все трое радовались тому, что при дворе нет леди Комптон. Она вернулась в Комптон Уиниэйтс и, видимо, там и останется.
Анна тщательно выбрала время, перехватив Уилла в ту минуту, когда он шел через внутренний двор по какому-то поручению короля. Подстроившись под его шаг, она улыбнулась. Он обратил на нее настороженный взгляд.
– Чему я обязан удовольствием оказаться в вашем обществе, леди Анна?
– Любопытству, – ответила она. – Я слышала, что мой брат запросил дозволение отправиться в паломничество в Иерусалим. Как вы полагаете, король даст ему на это разрешение?
– Его величество скорее удовлетворит эту просьбу, чем позволит Букингему увезти сотни слуг с собой в Уэльс.
– Эдвард намеревается так поступить? Чего ради?
Анна остановилась, вынуждая и Уилла последовать ее примеру.
– Чтобы собрать арендную плату. По крайней мере он сам так заявил.
Что-то в тоне Уилла заставило Анну заподозрить, что король – или, может, кардинал, – сомневается в правдивости этого заявления. Они стояли возле скамьи, скрытой в беседке из зелени. Анна села, и после недолгого раздумья Уилл присоединился к ней.
