Во-вторых, в колледже работало множество уникальных и страстно влюбленных в свое дело преподавателей и профессоров, которые всячески интриговали нас и заставляли всегда и во всем прилагать максимум усилий. И конечно, там были потрясающие студенты. Мы представляли собой эклектичную толпу, состоящую из людей разных возрастов, талантов и наклонностей, в один прекрасный момент на несколько лет погруженных в компанию друг друга, поселившуюся в великолепном особняке, расположенном на участке в несколько сотен акров в самой живописной сельской местности во всей Великобритании. И благодаря просвещенной государственной политике тех времен все это было бесплатно. Поверьте, я знаю, о чем говорю.
Я окончил колледж с дипломом педагога и лицензией, позволяющей преподавать английский язык и драму в начальной и средней школе. Этим я и занялся – а попутно учился у некоторых наилучших учителей, с которыми доводилось встречаться, работал с несколькими из самых талантливых учеников и преподавал в ряде самых прогрессивных и творческих школ, в которые меня заносила судьба. А еще именно в этот период меня чрезвычайно заинтересовали пертурбации в сфере массового образования и вопрос его перехода на рельсы большей индивидуализации.
Идея персонификации образования может показаться революционной, хотя на самом деле она отнюдь не нова. Ее корни уходят глубоко в историю образования. Еще в XVII веке Джон Локк ратовал за гармоничное развитие человека. С тех пор многие отдельные лидеры и институты несли факел индивидуализированных форм обучения, призванных обеспечить всестороннее развитие юного поколения, и подчеркивали важность этих форм для построения более справедливого и цивилизованного общества.
Сторонники и практики персонифицированного и целостного подхода к образованию появлялись в самых разных культурах и смотрели на данную проблему с различных точек зрения. К ним относятся Жан-Жак Руссо, Иоганн Генрих Песталоцци, Джон Дьюи, Майкл Дуэйн, Курт Хан, Джидду Кришнамурти, Дороти Хиткоут, Жан Пиаже, Мария Монтессори, Лев Выготский, сэр Алек Клегг, Ноам Хомский и многие-многие другие. Предлагаемые ими подходы нельзя свести в одну научную школу или практику, но всех их объединяет страстное желание создать систему образования, базирующуюся на том, как учатся дети и чем им нужно овладеть, чтобы стать успешной и всесторонне развитой личностью.
Мария Монтессори была врачом и педагогом. Ее карьера в сфере образования стартовала в Сан-Лоренцо, Италия, в начале XX века, когда она работала с бедными и обездоленными детьми. Монтессори всегда подчеркивала важность индивидуализированного обучения, говоря: «Учитель должен внимательно следить за выражением лиц учеников и тем, интересно ли ребенку, как именно он выражает свой интерес и долго ли тот сохраняется. Учитель обязан быть очень внимательным и осторожным, чтобы ни в коем случае не нарушить принципы свободы. Ибо, побуждая ребенка прилагать неестественные усилия, он так и не узнает, какова степень спонтанной активности ребенка»[199]. В настоящее время по всему миру насчитывается более двадцати тысяч школ Монтессори, исповедующих философию этого великого педагога и практикующих ее подход к обучению[200].
Рудольф Штайнер – австрийский философ и социальный реформатор, разработавший гуманистический подход к педагогике, известный сегодня как «вальдорфская педагогика». Штайнер проповедовал целостный подход к развитию ребенка, считая одинаково важными все его направления: интеллектуальное, физическое, эмоциональное и духовное. Первая школа Штайнера открылась в 1919 году. Сегодня почти три тысячи школ в шестидесяти странах мира базируются на философии Рудольфа Штайнера и используют разработанные им методики[201].
Любопытно, что этот философ создал также особую систему органического сельского хозяйства, основанную на принципах экологии и устойчивого развития. Его система биодинамического сельского хозяйства базируется на естественных циклах смены сезонов и не предполагает использования химических удобрений или пестицидов. В настоящее время ее широко применяют во многих странах как специфический практический метод в рамках органического земледелия.
Александр Нилл основал свою школу Summerhill в 1921 году, создав тем самым модель для всех возникших впоследствии так называемых демократических школ. Философия Summerhill состоит в «предоставлении человеку свободы, чтобы каждый ребенок мог взять на себя ответственность за свою жизнь и, преследуя собственные интересы, развиться в личность, которой, по его собственному ощущению, он призван стать. Это ведет к внутренней уверенности в себе и внутренней гармонии»[202].
И этот список можно продолжать.
Разные подходы к индивидуализированному обучению часто объединяют под общим лозунгом «прогрессивное образование», который критики, судя по всему, порой воспринимают как прямую противоположность «традиционному образованию». Это ошибочное мнение, чреватое целым набором ложных дихотомий. История образовательной политики всегда балансировала между этими двумя якобы полюсами. Последним на сегодняшний день колебанием маятника стало усиление движения за стандартизацию образования. Эффективное образование – это всегда оптимальное равновесие между строгостью и свободой, традициями и инновациями, личностью и группой, теорией и практикой, внутренним и внешним миром человека.
Но теперь маятник начал движение в противоположном направлении, и, как всегда, наша задача – помочь школам и учащимся найти точку равновесия. Сфера образования не может быть неизменяющейся величиной; в ней должно присутствовать извечное стремление создать наилучшие условия для реальных людей в реальных сообществах в нашем постоянно меняющемся мире. Именно в этом состоит суть жизни в сложной динамической системе. Потребности насущны. Опыт образования всегда личный, а вопросы и проблемы все чаще носят глобальный характер.
Революции определяются не только идеями, их порождающими, но и масштабами их воздействия. То, приведут ли идеи к революции, зависит от того, находят ли они в нужный момент отклик в душе достаточного количества людей, чтобы побудить их к решительным действиям. Как я уже говорил, революционные идеи, пропагандируемые мною в этой книге, высказываются уже не первый год. Но в настоящее время интерес к ним усиливается, и процесс изменений набирает обороты.
Многие из принципов и практических методик, за которые я тут ратую, успешно, хотя и в ограниченной степени, практикуются на протяжении всей истории образования – в государственных школах и в целых школьных округах, в экспериментальных школах и школах-лабораториях, в бедных городских районах и буколических частных школах, а теперь и в целой стране в масштабах всего государства. Так что же в них нового? Во-первых, стремительно меняющийся контекст современной жизни, что делает особенно актуальным правильное понимание этих подходов и умение применять их в массовом масштабе. Во-вторых, появились технологии, позволяющие совершенно по-новому подойти к индивидуализации обучения. В-третьих, сегодня во многих странах мира осознали, что настало время для тектонических сдвигов в наших взглядах на образование и обучение своих детей.
