Питер оценивающе посмотрел на мужчину, с которым она разговаривала. Он был хорош собой, изрядно старше, чем Зои. Дочерна загорелый, как человек, проводящий много времени или работающий на открытом воздухе, и сквозь густые темные волосы поблескивала золотая серьга в ухе. Он улыбался и поддразнивал ее, сверкая белыми зубами, и указывал на верхние ветви вишни.
Питер решил подойти и посмотреть, что происходит. С коробкой подков под мышкой, он пересек двор. Но когда мужчина увидел направляющегося к ним Питера, лицо его изменилось. Он протянул Зои руку, прощаясь, и подозрительно быстро пошел прочь.
Когда Питер поравнялся с Зои, тот уже был в нескольких ярдах от них и садился в белый фургон. Питер и Зои смотрели, как он отъезжает.
– Кто это был? – спросил Питер.
– Понятия не имею.
– Что он хотел?
– Я только что вышла позвонить. Стою здесь, а он спрашивает, можно ли ему сорвать несколько веток. Говорит, он обожает цветы вишни. Нельзя ли, мол, принести лестницу, взобраться и срезать несколько веток, а я говорю: и много вы хотите срезать? Он смеется и отвечает: да так, самую малость. И я уже собиралась сказать, что пускай срезает, не жалко, то есть их же масса, правильно?
– Правильно.
– Потом он посмотрел и увидел тебя. Ты спугнул его, пап.
– Так-таки и спугнул.
Они стояли под цветущей вишней, глядя на дорогу, хотя белый фургон давно уехал.
– Зои!
– Да, пап?
– Если он снова появится…
– Сказать, что он не получит никаких цветущих веток.
– Правильно.
Зои порывисто обняла отца и чмокнула в щеку. Но прежде чем войти в дом, еще раз оглянулась на дорогу.
От автора
Всякое литературное произведение есть составная конструкция. У этой истории множество предшественниц, но ускользающая природа ее правдивости подтверждается тем, сколько раз она способна мутировать. Между тем мое стремление предварять главы цитатами обусловлено не притязанием на какое-либо равенство с их авторами, но желанием намекнуть лишь на некоторых из тех писателей – нынешних и прежних, – в чьем творчестве торжествует сплав реализма и фантастики.
Поразительные и выдающиеся писатели и музыканты дали мне личное разрешение использовать их замечательные строки в качестве эпиграфа к главам моей книги: это Антония С. Байетт, показавшая мне, как во вдохновенном творчестве стирается грань между фантазией и душевной тревогой; Джон Клют, чьи высказывания о Шекспире я цитирую, – литературный критик, эссе которого все равно что хлеб для голодного; писатель и музыкант Чарльз Де Линт, который обладает энциклопедическими знаниями в области фольклора и изящно применяет их, сочетая классическую фантастику с литературным мейнстримом; Урсула Ле Гуин, возможно умнейшая женщина планеты, которая пишет фантастику, не оставляющую у вас сомнения, что вы читаете об «этом» мире; Кейт Расби, «соловей Барнсли», разрешила мне процитировать припев из ее песни, являющейся в свою очередь красивым переложением старинной сказки; я очень благодарен Сири Рандем, знатоку скандинавской народной музыки и фольклора, за ее перевод с норвежского «Маленькой Кьерсти»; Марина Уорнер, председательствующий гений на любой дискуссии о культурном значении народных преданий и сказок, просто великолепна; то же и Терри Уиндлинг, своей масштабной и героической деятельностью в «Журнале искусства мифологии» и Эндикоттской студии сделавшая так много для популярности авторов настоящего и прошлого времени, пишущих на темы мифологии. Я застываю в немом благоговении перед всеми этими мыслителями и писателями. Я рекомендую все, ими написанное, и благодарю их за великодушное позволение цитировать их произведения. Более полный обзор творчества и влияния этих воодушевляющих авторов можно найти на моем веб-сайте: www.grahamjoyce.net
Анджела Картер – еще один автор, чье творчество оказало на меня огромное влияние, цитата из ее «Кровавой комнаты» приведена с разрешения наследников Анджелы Картер при посредничестве агентства Rogers, Coleridge & White Ltd. Работа Бруно Беттельгейма (даже если помнят его теперь преимущественно как своего рода чосеровского лимитура[57]) «О пользе волшебства» явилась революционной в понимании волшебных сказок, и я благодарен издательству Thames & Hudson за разрешение сослаться на эту книгу. Так же как издательству Carcanet за строки стихотворения Роберта Грейвса «Хотел бы я быть феи дитя». Отрывок из послесловия У. Х. Одена к «Золотому ключу» приведен с разрешения агентства Curtis Brown Ltd. Разрешение на цитату из «Тысячеликого героя» Джозефа Кэмпбелла дал фонд его имени.
Я не цитировал превосходную работу фольклористки Анны Франклин и блестящие прозрения литературного критика и ученого Гэри К. Вулфа, но тем не менее хотел бы сердечно их поблагодарить. Все остальные разрешения были должным образом запрошены.
И мой литературный агент Луиджи Бономи, и редактор Саймон Спэнтон в издательстве Gollancz оказали мне неоценимую личную и профессиональную поддержку, и я с огромной радостью принял ее. И наконец, я выражаю любовь и признательность моей жене Сюзанне, моему первому читателю и постоянной consiglierie[58], а также моим детям, Элле и Джо, которые ставят меня на место.
