— Ты обжег меня!
— Закажите себе свой завтрак.
— Вот, мышка сделала это снова! Слышала? — засмеялся Нит.
— Можно позвонить и заказать еще кофе и блинчиков, и позавтракать вместе, — предложила я.
Нит и Илай одновременно посмотрели на меня, с разным выражением на лицах.
— Лила, ты что — голая?! — он, ухмыляясь, повернулся к Илаю.
Вдох застрял у меня где-то посередине горла, обжигая смущением.
Илай молча схватил верхний блин и размазал его об улыбающееся лицо Нита. Он прилип к его лбу и, медленно отклеиваясь, шлепнулся на живот, оставляя следы сиропа на коже. Лицо Нита потеряло даже намек на дружелюбие. Он схватил перьевую подушку и запустил в Илая. Тот перехватил ее и со всей силы впечатал в лицо Нита с такой силой, что наволочка треснула и перья полетели в разные стороны. Когда пух, застилающий видимость, осел, я звонко рассмеялась. На Нита в тех местах, где побывал Джем, налипли перья.
— Кто тебя так общипал, курчонок? — засмеялся Илай, и даже Джо не смогла сдержаться.
Нит грозно зарычал и бросился на Илая. Они кувырком перекатились к балкону, громя мебель. Нит схватил Илая, швырнул вниз и прыгнул следом за ним. Я, вскрикнула, испугавшись, что они разобьются, и бросилась на балкон. Нит и Илай барахтались в бассейне, который находился прямо под нашим номером. Снаружи доносились звуки борьбы, уханья и аханья.
На соседний балкон вышла пожилая леди, облеченная в элегантный легкий костюм. Следом показался ее муж.
— Что там, дорогая? — спросил он, напрягая близорукие глаза.
— Два парня обнимаются в бассейне, — пояснила она, надевая очки.
— А почему так ахают? — поинтересовался пожилой джентельмен.
— Может, это однополые любовные игры, ты же знаешь современную молодежь.
— Тьфу на них! — выплюнул разгневанный старичок и проковылял скорее прочь. Его супруга последовала за ним.
Мы с Джо громко прыснули от смеха. Я согнулась пополам, вытирая слезы.
— Вас только что приняли за пару влюбленных, которые занимаются этим самым в бассейне.
Нит и Илай перестали драться и повернулись к нам. А затем отпрянули друг от друга.
— Да кому какая разница, продолжайте, ребятки! Может, кто-нибудь из-за шторки догадается заснять ваши забавы на мобильник, и завтра вы станете звездами ю-тьюба.
Нит тут же подплыл к краю бассейна и выбирался на берег.
— Я еще не закончил тебя иметь, красавчик! — томно проговорил Илай, и мы снова засмеялись.
Илай послал мне воздушный поцелуй и разлегся на поверхности воды, широко расставив руки и ноги.
— То, что ты не тонешь — еще одно доказательство, какая ты фекалия! — проворчал Нит, устраиваюсь на шезлонге.
Илай пересек бассейн вдоль и поперек, проплывая под водой, и вынырнул на поверхность, поправляя потемневшие волосы, падающие на глаза.
— Спускайтесь к нам! — поманил рукой Илай.
Всю первую половину дня мы нежились на солнце и купались в бассейне. О завтраке спорить не пришлось — мы заказали его прямо к бассейну. Когда официанты приносили еду, то за вышколенными лицами было заметно удивление от ее количества.
Когда солнце стояло высоко в голубом небе, а стрелки часов подходили к половине третьего, мы засобирались в дорогу. Наш самолет вылетал в семь часов вечера. Нит с Джорданой скрылись в дверях своего номера, а мы пошли паковать свои вещи.
Я удовлетворенно упала на кровать, раскинув руки.
— Это было невероятное путешествие, — проговорила я, улыбаясь сама себе.
Илай плюхнулся на бок и подпер рукой голову.
— Одно из многих. Мы будем очень много путешествовать.
Я подтянулась, и майка подскочила вверх, оголяя живот.
— Ты меня дразнишь?
Он поцеловал меня в него, распространяя по коже горячее дыхание, и я захихикала — стало щекотно. Ему понравилась моя реакция, и он повторил; я засмеялась еще раз, подзадоривая его на новые поцелуи.
Мой радостный смех разносился по дому звонким колокольчиком, я пыталась увернуться, а Илай щекотно целовал меня в живот, поднимаясь выше, к шее, и стал сопеть мне в ухо. Я сжалась в калачик и, сотрясаясь от безудержного хохота, попробовала выскочить из-под него. Он поддался, и я оказалась сверху, вытирая слезы.
— Больше так не делай! — сказала я, пытаясь состроить серьезное лицо, но кончики губ невольно подпрыгивали вверх, как только я смотрела в его озорные глаза. Он нежно и страстно накрыл мой рот своим. Это был не просто поцелуй, который говорил: я люблю тебя, это был поцелуй, кричащий: я не могу без тебя жить! Жгучий, глубокий и пьянящий, полный восхитительных прикосновений и возбуждающих звуков. Мои пальцы вонзились в его обнаженную спину, внутри разгорелся огонь. Его глаза пылали безумно, необузданно.
— Если не выйдем прямо сейчас, то опоздаем на самолет, — раздался голос Нита за дверью.
Время неумолимо бежало вперед, и нам пришлось опять прерваться на самом интересным моменте.
Глава восемнадцатая
Осколки снега
В раю не ждут, в аду нет мест, деваться некуда — я здесь!
Дорожное полотно черной атласной лентой блестело в свете фар машин, быстро едущих друг за другом. Совсем недавно здесь шел дождь. Воздух пах сыростью и грозой. Тяжелый, влажный, с примесью плесени. Непроходимые леса, окружавшие город, казалось, впали в транс, не издавая ни одного живого звука. Даже листва на деревьях замерла, словно кто-то остановил время.
Перед домом мисс Хоггинс затормозили две машины. Двери хлопнули, словно взрывая неестественную тишину, и мы, медленно подтягиваясь, выбрались наружу. Дом, окруженный темнотой ночного леса, угрюмо смотрел пустыми окнами. На подъездной дорожке стояла моя «Ауди». Это невозможно, ее не могли доставить сюда за сутки!
— Как она оказалась тут?
— Волшебство! — ответил Нит, потягиваясь.
Длинные мускулистые руки поползли вверх, к черневшему небосводу, оголяя низ живота. Если бы не мой аналитический ум, который пытался получить ответы на все вопросы, то я, возможно, спустила бы это на тормозах. Но любопытство раздирало меня.
— Как?!
— В Венеции я взял точно такую же машину напрокат, а твою пригнали сюда вчера, — пояснил Нит.
Всё волшебство оказалось зеленым и шелестящим на ощупь.
Мы зашли в пустой дом. Тоска сковала меня, когда я вспомнила, что Потро больше не будет встречать, валить меня на пол и пачкать слюнями. Казалось, что я слышу, как возится в кресле черный пес, сонно вытягивая лапы…
Я зажгла свет в гостиной и застыла на месте. Звуки мне не померещились. В кресле небрежно расселась совершенно незнакомая девушка. Она была такая маленькая и худенькая, что поначалу я приняла ее за ребенка. Но у детей не бывает такого взгляда — хищного и пронзительного. Ее светло-голубые, как кубики льда, глаза смотрели на меня с открытым отвращением. Затем она медленно поднялась, подошла к камину и села на его край. Внутри вспыхнуло пламя.
