Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
Куда сомнителен мне твой,
Святая Русь, прогресс житейский!
Была крестьянской ты избой —
Теперь ты сделалась лакейской, —
прозвучал гражданственно и строго. Саша вообще любит цитировать Тютчева и часто повторяет: «В России — канцелярия и казарма. Все движется около кнута и чина». Сказано давно, но как современно!..
Катя говорит, что в последние годы Саша «ударился в еврейство», то есть стал очень интересоваться историей — древней и современной — народа, к которому принадлежит. Мне тоже всегда интересен менталитет того или иного народа, а потому, когда к вечеру Саша приезжает, завожу с ним разговор о Ближнем Востоке и Израиле. Спрашиваю напрямую, кто же виноват в ближневосточной проблеме и кто террористы: палестинцы или израильтяне.
— Понимаете, Лина, — говорит Саша, — пророк Мухаммед называл евреев «людьми книги», то есть Библии, и отношение к ним было вполне толерантное. Но если залезть в самую глубь, то евреи и арабы очень близки по происхождению, близки, как двоюродные братья. Однако исторически так сложилось, что евреи были рассеяны по всему свету. Арабы же захватили те земли, откуда пошли самые изначальные еврейские корни, и когда в сороковые годы прошлого века, а особенно во время Второй мировой войны и после нее евреи стали приезжать в Палестину и селиться в ней, арабам, конечно же, это не понравилось. Именно с этого и начинается арабо-еврейское противостояние. Ну, а терроризм, хотя евреи тоже не проявили в Палестине лояльности к англичанам, все-таки свойственен арабам. Евреи всегда склонны договариваться, искать компромисс. И это понятно: так сложилась их история, что нужно было бесконечно искать компромисс. Всегда. Везде. Во всем.
Конечно, у евреев, живущих в Израиле и вне его, — огромные проблемы, и еврею, где бы он ни жил за пределами Израиля, нужно ежедневно, ежечасно преодолевать антисемитизм, но все-таки создание собственного государства дало ощущение тыла. И где бы теперь ни жил еврей, он знает: если будет очень плохо, он может уехать.
Ну, а в самом Израиле все — мужчины, женщины, дети — вынуждены обрести высокое умение жить повседневной жизнью цивилизованного общества и при этом постоянно быть готовыми к смерти. То есть все делать, как в последний раз: с любовью и сознательностью превращать любой поступок в священнодействие, в освящение мира. Постоянной угрозой Бог создает Израилю обстоятельства, которые вынуждают объединяться не только политически, но и индивидуально подняться на духовный уровень, где нет места мелким ссорам, суете и вообще пороку.
Разумеется, не все евреи хотят оставаться евреями. Многие крестятся. Это — дело каждого. Надо поступать так, как велит душа.
Спрашиваю Сашу, почему он не уехал и не уезжает, и вижу, что опять допустила ошибку. Саша меняется в лице, мрачнеет и довольно нелюбезно отвечает: «Так надо…»
Вскоре Саша уезжает, а Катя выговаривает мне за заданный вопрос. Прошу извинения, но все-таки спрашиваю, чем обидела Сашу.
— Понимаешь, — говорит Катя, — при всем теперешнем интересе к еврейству и Израилю Саша — истинный патриот. Но любовь свою к родине тщательно камуфлирует. Это, во-первых. Во-вторых, несмотря на сухость своих отношений с дочерью, он ее очень любит, а дочь, хоть и наполовину еврейка, к еврейству не имеет никакого отношения и никуда не поедет. Не уедет Саша в какой-то мере и из-за меня.
Продолжаем обсуждать еврейскую тему, и я — опять же напрямую — спрашиваю Катю, почему русские, в основной своей массе, так негативно относятся к евреям.
— А потому, Лина, что евреи — умные и хитрые, не пьянь, не лентяи. У них, в отличие от русских, в заднице моторчики, как у Карлсона, и в отличие от русских они не могут сидеть на печи и ждать, когда курочка снесет яичко. Они деятельны. Кому это понравится?
— Потому и в революцию их столько пошло? — спрашиваю я.
— Потому. А еще потому, что умный, деятельный человек не мог жить в «черте оседлости», которую начертал им царь. У меня была знакомая — старый врач. Когда очень ее просила, рассказывала о своем еврейском прошлом. Не жизнь — легенда. Была очень красива, и одна бездетная генеральская пара хотела ее удочерить. Только не отдала мать, как ни просил генерал. А объяснял генерал все просто: став Прохоровой, а не Белькинд, Женя обрела бы все права на жизнь, на учебу. В противном случае — медленное умирание в местечке. Но она была не только красивой, но и умной, очень способной.
— И что же с ней стало, когда произошла революция?
— Выучилась. Стала врачом. Незаурядным. Так что евреи знали, чего хотят, когда пошли в революцию. Вот если бы Николай и его окружение раньше обо всем подумали, не было бы никакой революции, а евреи ринулись бы учиться. Правда, они и так это сделали. Нельзя, нельзя держать народ взаперти только потому, что у него иной менталитет, иная религия. А если бы не было революции, знаешь, где бы мы сейчас были? Ого-го-го!..
— Почему так думаешь?
— Да потому что, как и в Америке, все давно бы перемешались, и «еврейские моторчики» дали бы движение всей российской нации. Смешение кровей дает прекрасные результаты — давно известно.
XIV
Очередное воскресенье. Катины ремонтники уехали на побывку в родную Сморгонь. Это — ближняя Белоруссия. Ребята, им по тридцать пять-тридцать шесть, хорошие: Алеша, его сестра Надя и друг Алеши Юра. Все имеют среднее, а Юра — даже высшее техническое образование. Но в Сморгони не востребованы: нет работы. У всех семьи, которые надо кормить, а потому, сев на Юрин старенький «Жигуль», оказались в ближней России, то есть в Калининграде. В Калининграде строят много, и труд строителей и ремонтников востребован. Катя нашла их на «рынке труда» — есть такой в городе. Понравились своими физиономиями: спокойными, с интеллектом. Ребята — русские, хотя родились и живут в Белоруссии.
Дело с ремонтом идет, слава Богу, к концу. Сделан огромный объем работ: утеплена торцевая стена, починен досчатый пол, заменены старые оконные рамы, положен кафель в ванной и на кухне, выровнены потолок и стены. Осталось побелить потолок, поклеить обои, застелить ковролином и линолеумом — на кухне — пол. Все это нужно сделать за последнюю неделю. У Кати начинается учебный год, и дальше ни о каком ремонте не может быть и речи.
Еду Катя доставляет ребятам полностью: так договарились. «Договорилась» она и с участковым не трогать их полтора месяца. Участковый слово держит. Ребята никуда не выходят: только работа, сон и вечером телевизор. В общем, как в тюрьме. Но что поделаешь: если их «вычислят», а «вычислят» обязательно, начнутся неприятности.
Спрашиваю Катю, как социолога, что же происходит у нас и во всем мире, когда не только на людей другой национальности или другого цвета кожи, но и просто на приехавших откуда-то, из другой местности, смотрят, как на зверей и готовы… Катя отвечает, что это вполне понятно, потому что на новое место всегда приезжают люди нестарые, деятельные, не пьянь, и они настойчиво начинают искать место под солнцем, становясь конкурентами, а конкуренция никому не нравится: всех задевает больно.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
