— Да, — кивнула Мелинда, переходя к другому концу стола. Она взяла щуп и зажим и попросила ассистента: — Откройте ему рот, пожалуйста. Только осторожно.
Хобсон повиновался. Просунув щуп под язык завоевателя, Мелинда подцепила кончик, вытянула через ротовое отверстие и зафиксировала зажимом.
— Интересно, — пробормотала она, потрогав край языка.
— Что это? — спросил Хобсон, склоняясь и присматриваясь. — Похоже на зубы вроде акульих, только маленькие.
— Мне кажется, это кость, — предположила Мелинда, пытаясь расшатать щупом грязно-белый треугольничек. — Прикреплена прямо к мышце языка. И весьма острая.
— Как же эти твари ухитряются не поранить себя?
— Вероятно, при нормальном состоянии мышцы зубы не выступают. — Мелинда взяла с подноса скальпель и сделала маленький разрез между костяными зубчиками. — Мышечные ткани за последние сорок часов, вероятно, значительно сократились. Ага…
— Что такое? — заинтересовался Хобсон.
— Кровеносные сосуды. — Мелинда раскрыла разрез пошире. — Довольно крупные сосуды у самого края языка.
Краем глаза она заметила, что Хобсон смотрит в сторону.
— Идет майор Такара, — сообщил он.
Мелинда выпрямилась и оглянулась. Такара осторожно огибал ящики с оборудованием и припасами, составленные штабелями под широким скальным карнизом. Оказывается, снаружи уже сгущались сумерки.
— Майор, — кивнула Мелинда, когда тот подошел вплотную к наскоро сооруженной прозекторской — столу под прозрачным пластиковым колпаком. — Есть что-нибудь от биохимиков?
— Да, — кивнул Такара, — и вы оба можете быть спокойны. Оказывается, генетическое строение завоевателя даже отдаленно не похоже на наше. Это, скорее всего, означает, что любые вирусы и бактерии, прибывшие сюда вместе с вашим объектом, напрасно ломают себе голову, что им делать с биохимией человеческого тела. И они не смогут причинить никакого вреда экосистеме Доркаса.
— И наоборот, я полагаю? — спросила Мелинда.
— Верно. — Такара отстегнул входной клапан купола и шагнул внутрь. — Так что из всех сценариев «Войны миров» нам достался самый лучший — мы и не надеялись на такую удачу. Как дела, Хобсон?
— Я креплюсь, сэр, — ответил Хобсон. — Но такая работа мне в диковинку.
— А ты вспомни: вербовщик миротворцев обещал тебе экзотику. Так вот, это она и есть. — Такара кивнул на тело завоевателя, распростертое на столе. — Рассматриваете язык?
— Да, — сказала Мелинда. — И мне кажется, я знаю, каким образом он убил двух человек. — Она коснулась щупом заостренного кусочка кости. — Эти зубы прикреплены к чему-то наподобие мышечной ткани. Она расположена под самой поверхностью языка и способна к сильному напряжению. В обычном состоянии это мягкая и гибкая ткань, что позволяет зубам свободно колебаться вместе с ней. Благодаря этому свойству мышцы они ничего не режут и не царапают в ротовой полости. Когда же ткань напрягается, зубы жестко фиксируются на месте, превращая язык в зазубренный обоюдоострый нож. Зубы могут также сцепляться краями, из-за чего конструкция приобретает дополнительную прочность. Мне нужно сделать еще пару разрезов — проверить эту догадку.
— Хорошо, только будьте осторожны, — предупредил Такара. — Вскрытие тела Бреммера показало, что в ране содержался какой-то яд. Вы, кажется, собирались сделать перерыв?
— Да, можно и отдохнуть, — согласилась Мелинда, взглянув через плечо Такары на меркнущее небо над скальным карнизом. Уже вечер, и вскоре все равно придется уходить. — Я нужна где-нибудь еще?
— Подполковник просил зайти к нему в кабинет. Это не займет много времени.
— Ладно. — Мелинда сняла перчатки и дыхательную маску и сложила на поднос. — Хобсон, вы сможете отправить тело в хранилище?
— Нет проблем, мэм.
— После этого пройдите дезинфекцию и сдайте рапорт лейтенанту Гаспери из Третьего Отдела, — добавил Такара. — Мы ждем вас, доктор.
Когда Мелинда и Такара прибыли в «кабинет» Холло-уэя — закуток штабной секции, где стояли лишь кресло и компьютерный стол — там царила несуетливая и четкая деятельность. Сам Холлоуэй стоял перед картой, закрепленной прямо на стене — а точнее, на грубо обработанной поверхности скалы, — и вел спор с несколькими подчиненными. Прочие адъютанты ходили взад-вперед между столом и другими рабочими местами, сдавая рапорты и забирая новые приказы. А чуть в стороне стояли и сидели на неровном полу шесть усталых мужчин в камуфляжных комбинезонах.
При виде новоприбывших спорщики у карты умолкли.
— Доктор Кавано, — поприветствовал Холлоуэй. Подойдя к своему столу, он опустился в кресло. — Простите, что не предлагаю сесть, но у нас тут попросту не хватает мебели. Как продвигается вскрытие?
— Мы неплохо начали. — Мелинда подошла к столу и окинула Холлоуэя взглядом. Он выглядел не менее утомленным, чем мужчины в камуфляже. — Я провела предварительное исследование внешних покровов и более тщательно изучила внутреннее строение туловища. Нужно обследовать конечности и голову, после чего можно заняться микроскопическими срезами тканей.
— Понятно. — Хэллоуэй нашарил на столе, среди лежащих в беспорядке приборов и кип документов, пластиковую коробочку для образцов и протянул ее Мелинде. — Взгляните и скажите, что вы думаете по этому поводу.
Мелинда заглянула сквозь прозрачную крышку. И увидела кусок камуфляжной перчатки, а на ней тонкий темно-коричневый диск.
— Похоже на ломтик сосиски, — заявила Мелинда. — Откуда это?
Холлоуэй махнул рукой людям в камуфляже.
— Сержант Джановец!
— Мы нашли это к северу от поселения, — объяснил коренастый мужчина, стоявший в центре группы. — В маленькой дырке, просверленной в белой штуковине, похожей на пирамиду. Эту пирамиду завоеватели установили на Обзорном хребте.
Мелинда, нахмурившись, посмотрела на Холлоуэя. С начала вторжения прошло чуть больше двух суток.
— Они уже завозят сюда оборудование?
— Как бы то ни было, пирамиду они установили, — сказал Холлоуэй. — И не одну. Похоже, их там целых четыре — по одной к северу, югу, востоку и западу от лагеря.
— И они довольно крупные, — добавил Джановец. — Та, которую мы видели, три метра высотой и два метра в основании, а дырок в ней просверлено не меньше двух сотен.
— Что-нибудь вроде защитной установки? — предположила Мелинда. — Или датчик?
— Вполне может оказаться и тем и другим, — согласился Холлоуэй. — Проблема только в том, что эти пирамиды абсолютно не поддаются изучению. Никакой следящей электроники, никаких источников энергии, никакого металла мы там не обнаружили. Ничего. Кроме этих штуковин. — Он кивнул на коробочку. Мелинда снова заглянула внутрь.
— Сколько их там было?
