Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Люди бросились в другую сторону, полезли через груды битого камня.
Домналл вскочил, ощущая, как под ногами шатается земная твердь — не хуже палубы в качку.
Слезились запорошенные глаза, уши закладывало от грохота. В пыли ничего не было видно. По краю сознания проскочила мысль, что уже неделю не было дождей. Грохот потряс землю. Колокольный звон, рвавшийся сквозь адскую какофонию, оборвался гулкими ударами — звонница рухнула.
Дальнейший безумный путь по руинам трясущегося Стормтона плохо запечатлелся в его памяти.
В голове проскакивали поочередно мысли о начавшемся Дне Гнева, вырвавшемся из преисподней Хамиране, двинувшем свои легионы на захват мира, и еще о том, что теперь форты и стены точно не удержат пиратов, и Рагиру будет чем поживиться.
Он выбрался на набережную, да так и обмер.
Море отступало, уходило из гавани.
Седая от пенных барашков гладь с плеском и шумом катилась к горизонту.
Уходящий вал тащил с собой корабли — якоря не могли удержать суда, их тоже волокло по илистому дну.
Сразу на нескольких судах, должно быть, перерубили якорные канаты, или, просто не выдержав, лопнули жгуты лучшей пеньки толщиной в руку молотобойца. Фрисландскую карраку развернуло на месте, закрутило и швырнуло на беспомощно прыгающий под налетающими порывами ветра галеас. Вот еще один корабль, и еще…
Капитан-командор разглядел верхушки накренившихся мачт и мокрое, обросшее ракушками днище какого-то бедолаги.
И вновь на краткий миг в нем ожил прежний безупречный служака, грустно констатировавший, что королевство Хойделл осталось без своего Второго колониального флота.
Море уходило из гавани. Оно отступало на глазах, ветер расплескивал лужи, а волны бежали вспять, и за ними оставались рыбачьи лодки, клочья тины…
Нелепо высокими показались сваи причала, обросшие снизу водорослями. Вот уже море отступило так далеко, что стоявшие в гавани суда сели на мель. Кто-то, прыгнув с борта, бежал к берегу; за ним еще двое, еще один…
Ему тоже пора бежать. Вспомнились строки из лоций, повествующие о жутких землетрясениях в землях Востока, когда вот так уходящая вода потом возвращается…
Бригитт, внезапно вспомнил он.
Бригитт!!!
Приподнялся, сжимая зубы, чтобы не вдохнуть; внизу в зелени сада белел дом адмирала.
Где она?! Что с ней! Найти, бежать, спасти!!!
Затем все мелькало, как в дурном тяжелом сне после приступа болотной лихорадки.
Какие-то люди, волочившие раненого на одеяле, вздыбленная площадь с рушащимися домами, груда камней, из которой торчали обломанные мраморные колонны, на месте биржи, промчавшаяся карета, увлекаемая обезумевшими лошадьми — за ней волочилось окровавленное тело важного толстяка в дорогом камзоле. Огромные трещины, которые пересекали город и поглощали спасавшихся бегством жителей.
Потом внезапно налетел ветер, прыснув шквалистым порывом. Захлопали двери и ставни, полетели листья и сорванное тряпье.
Секунда, и Домналл почуял, как ветер стремится оторвать его от земли — швырнуть, протащить по мостовой…
Ветер рвал одежду с бегущих, земля то проваливалась, то вставала дыбом, и капитана, как на волнах, качало и швыряло на этой обезумевшей земле.
Он все же не устоял на ногах, рухнув на расползающиеся булыжники мостовой.
А вскочив, не сдержал крика ужаса.
Массивные стены форта Кон и форта Старфор развалились в мгновение ока. Глубокие трещины, расколовшие землю, жадно поглощали здания и охваченных паникой людей.
Свистел, нарастая, ветер, хлеща пылью по глазам — он рвал одежду, трепал волосы.
И под ветром развевались кринолины раскачивающейся на рухнувшем балконе пожилой дамы — элегантный шелковый шарф захлестнул ей шею, зацепившись за сломанные балки.
В какой-то момент Домналл увидел за рухнувшим домом, как вал кипящей пены катится к берегу — вздымается, высится на глазах. Эта волна была уже выше всех городских зданий, выше собора… А на гребне волны поднимался галеон «Канут I» — с обломанной бонавентур-мачтой, оборванными парусами. И на палубе находились люди, как букашки цепляющиеся за обрывки канатов и разлохмаченные снасти…
Затем кипящий пеной гребень окутало багровое сияние: солнце просвечивало сквозь взбаламученную толщу противоестественно поднятой волны, где взор потрясенного командора различал зависших — словно замурованных в стеклянной глыбе — акул и тела утопленников.
Странно, но мысль о неизбежности гибели пришла в голову Домналлу только сейчас.
Но смерть не пришла, даже когда залпом тысяч «базилисков» загрохотал чудовищный прибой, и море ринулись в последний приступ на город.
Улочки внизу, у подножия холма, уже затопило; вода поднималась, орущие люди, захлебываясь в бурлящих потоках, лезли на крыши, на деревья — тщетно.
А потом волны выплеснулись на площадь. Они бурлили и вздымались как в шторм, сбивая с ног — или это просто ходуном ходила земля? Мимо плыли горшки, сундуки, измочаленные пальмовые стволы; на крутящейся, сорванной вместе с косяком двери, вцепившись когтями, висела кошка — мокрая, взъерошенная, дико мяукавшая.
И лишь когда вода пошла вспять, дойдя капитан-командору, прижавшемуся к рухнувшей стене, до колен, он понял, что пока еще жив.
А потом вновь ударило в грудь: Бригитт!!!
Ударило сильнее рухнувших камней собора, который двадцать лет строили доставленные из Хойделла лучшие мастера в знак Эллова благословения на право владеть этой землей, видать, ныне взятого Всевышним назад.
Спасти ее, уберечь от безумной ярости стихии! Сейчас он не был ни капитан-командором, ни рыцарем короны, ни даже дворянином, а всего лишь мужчиной, пытающимся спасти любимое существо.
Впоследствии он вновь станет командиром эскадры и начальником гарнизона.
Будет вместе со своими уцелевшими матросами и солдатами растаскивать развалины, выволакивая из руин мертвых вперемешку с еще живыми, будет вешать на наскоро сбитых виселицах мародеров и грабителей, а вслед за тем, надрываясь, наваливать баррикады в проломах стен на случай пиратского нападения.
Но сейчас лишь одна мысль о Бригитт владела им.
Вода медленно отхлынула, сбегая с улиц, и следом за ней побежал Домналл, пытаясь найти среди руин дорогу к дому адмирала.
Вокруг громоздились, словно сплошные завалы бурелома, обломки стен, ограды, ворота, бочки и тюки товара, закинутые стихией на городские улицы, вывороченные с корнем деревья и раскиданные людские тела — ни дать ни взять сломанные куклы, выброшенные капризной великаншей. Клочья водорослей, дохлая рыба, трясущееся желе медуз…
От развалин домов поднимался дым — там, куда не дошла волна, разгорались пожары: пламя из раздавленных ламп и разбитых кухонных очагов вырвалось на волю. Под обломками стонали раненые, трупы лежали прямо под ногами.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
